Флагманы военно-морского флота

Советский военно-морской флот был одним из оплотов, защищавших СССР, предназначение которого состояла в отражении угрозы с водного пространства. История российского флота знает много славных страниц. Но есть и страницы большого позора.

В 1930-е годы флот находился далеко не в лучшем состоянии, особо острые моменты заключались в следующем:

• Первый пятилетний план развития СССР был провален, в том числе в деле строительства ВМФ.
• ВМФ не получал в достаточном количестве новых вооружений, некоторые виды вооружений вообще не строились, несмотря на указания СНК.
• Высокая аварийность на судах различной категории
• Низкая боеготовность личного состава ВМФ

Наряду с объективными причинами невыполнения планов оборонительного и базового строительства важнейшей являлось отсутствие вертикали управления во всем военно-морском и промышленном строительстве.

Все это и многое другое заставляли усомнится в компетентности и порядочности ком-состава ВМФ. Тем более что после арестов в РККА стали выявляться все более грандиозные масштабы военно-политического заговора.

24 марта 1937 года был арестован флагман флота Захар Закупнев, тогда еще никто не знал о масштабном заговоре в РККА

28 мая 1937 года арестован Ромуа́льд Ада́мович Мукле́вич, начальник Главного управления судостроительной промышленности и заместитель наркома оборонной промышленности.

Так он отвечал непосредственно за вооружение и снабжение ВМФ. 

Но как оказалось он давно симпатизировал троцкизму и попал в сети польско-немецкой разведки

На заседании Военного совета при наркоме обороны Ворошилове 4 июня 1937 года прозвучали угрозы в адрес еще не раскрытых врагов народа.

Одним из первых был арестован Эдуа́рд Самуи́лович Панцержа́нский флагман 1-го ранга, бывший глава ВМФ, начальник морского отдела и старший руководитель кафедры Военной академии Генштаба РККА.

Вскоре, 10 июля 1937 года, был арестован заместитель наркома обороны - начальник УМС РККА Флагман Флота 1-го ранга В.М.Орлов. 

После ареста Орлов, обвиненный в соучастии в антисоветском военно-фашистском заговоре и ведении подрывной деятельности против СССР, пытался сопротивляться следователям НКВД.

Сначала он виновным себя ни в чем не признавал, но затем  сознался под наличием неопровержимых фактов

 В итоге Орлов (на фото) сначала сознался. Он признал свою вину, но вскоре отказался от признания.

Следствию так и не удалось склонить его к чистосердечному признанию. Но показания были взяты у подельников Орлова

Вот наприер АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ, бывший военно-морской атташе в Англии.

Допрашивал: ПЕТРОВЫХ.

//АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ, ранее сознавшийся в участии в антисоветском

военном заговоре и в шпионаже в пользу Италии, дополнительно показал,

что в 1934 году он передал итальянскому адмиралу ЧАНО шпионские мате-

риалы о работе ВМУЗов РККА, полученные им от бывшего наморси ОРЛО-

ВА (арестован).

Тогда же АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ получил от ЧАНО задание задержи-

вать производство орудий для крейсеров, лидеров и эсминцев, а также сры-

вать производство торпед. Это задание им вскоре было передано для выпол-

нения ОРЛОВУ.

Осенью 1934 года ЧАНО через АНЦИПО-ЧИКУНСКОГО поручил ОР-

ЛОВУ обеспечить через соответствующие инстанции беспрепятственный

въезд в Советский Союз специалистов итальянского морского флота, посы-

лаемых итальянской разведкой под видом технической помощи. Впослед-

ствии такая командировка в СССР итальянских специалистов действитель-

но состоялась и командированные значительное время работали в Ленин-

граде на «Северной Верфи».

Перед отъездом из Италии в 1934 году АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ получил

от ЧАНО и БЕРТОЛЬДИ новое задание для ОРЛОВА: активизировать срыв

торпедного и минного производства, зенитной артиллерии, развертывать

вредительство в производстве торпед, подлодок, затягивать производство

судотурбин для крейсеров, лидеров и эсминцев. Это задание АНЦИПО-ЧИ-

КУНСКИЙ ОРЛОВУ передал.

При встрече с ОРЛОВЫМ последний АНЦИПО-ЧИКУНСКОМУ, кро-

ме ранее известных участников заговора, назвал следующих лиц: бывшего

зам. наморси ЛУДРИ, бывшего уполномоченного Управления кораблестро-

ения в Ленинграде АЛЯКРИЦКОГО, бывшего военного атташе в Италии

ЛУНЕВА-ПЕТРЕНКО и ряд других (все арестованы).

Кроме этого, ОРЛОВ, проинформировав АНЦИПО-ЧИКУНСКОГО о

проводимой им подрывной работе в вооружении и кораблестроении, пору-

чил ему сообщить об этом итальянской разведке, что им и было выполнено

по возвращении в Италию в феврале 1935 года.

Во второй половине 1935 года АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ по поручению

ОРЛОВА связал с ЧАНО прибывшего в Италию инженера СТРЕЛЬЦОВА

(арестован), который проинформировал его о проводимом вредительстве во

флоте и передал различные шпионские материалы.

Связь АНЦИПО-ЧИКУНСКОГО с итальянской разведкой продолжа-

лась до его выезда в Англию.

В Англии АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ по поручению ОРЛОВА установил

шпионскую связь с начальником английской морской разведки адмиралом

ТРУПП."

"АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ Дополнительно показал, что, будучи назначенным военно-морским атта-

ше в Англию в январе 1936 года, перед своим отъездом в Лондон получил от

ОРЛОВА, бывшего Наморси, задание установить связь с начальником анг-

лийской морской разведки адмиралом ТРУППОМ и сообщить последнему,что английская морская разведка может через него, АНЦИПО-ЧИКУН-СКОГО, получать необходимые шпионские материалы о военно-морском флоте СССР. Одновременно ОРЛОВ сообщил АНЦИПО-ЧИКУНСКОМУ

об участии в заговоре военного атташе в Англии ПУТНА (осужден) и торг-

преда ОЗЕРСКОГО.

По прибытии в Лондон в феврале 1936 года АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ

связался с адмиралом ТРУППОМ и подробно проинформировал его о со-

стоянии морских сил РККА, подлодках, торпедном, минном и артиллерий-

ском оружиях и судостроительной программе МС РККА.

В мае 1936 года перед своим отъездом домой в Москву АНЦИПО-ЧИ-

КУНСКИЙ получил от ТРУППА задание доставить ему подробные сведения

о количестве законченных подлодок с разбивкой по театрам, развернутый

план постройки подлодок на 1936—37 г.г., данные о возможности перебро-

сок военных кораблей из Балтики на север через Балтийско-Беломорский

канал на Дальний Восток и обратно, о состоянии и развитии базы в Мур-

манске и береговой обороны северного побережья Советского Союза. Эти

данные АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ вскоре же получил от ОРЛОВА и передал

ТРУППУ.

В том же 1936 году АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ передал ОРЛОВУ задание,

полученное от ТРУППА, а именно: срывать строительство подлодок, вреди-

тельски распределять по театрам построенные подлодки, задерживать стро-

ительство главной базы Северного военного флота с тем, чтобы лишить воз-

можности базирования там крупных подлодок во время войны, срывать

приспособление Беломорско-Балтийского канала для переброски кораблей,

подлодок на ДВ, задерживать и запутывать строительство крейсеров и лин-

коров, продолжить срыв массового производства торпед, «5», «6» орудий и

перископов.

В конце декабря 1936 года перед выездом Анципо-Чикунского в Москву

ТРУПП поручил ему передать ОРЛОВУ задание — срывать судостроитель-

ство завода вблизи Архангельска, задержать проектирование линкоров и их

закладку. Эту директиву ТРУППА АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ передал ОР-

ЛОВУ по прибытии в Москву в январе 1937 года.

По возвращении в Лондон АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ подробно инфор-

мировал ТРУППА о положении в Советском Союзе в связи с начавшимся

разоблачением группы ПЯТАКОВА и установках ОРЛОВА о максимальной

конспирации шпионской заговорщической деятельности с целью предуп-

реждения провала.

В мае 1937 года АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ устроил свидание ОРЛОВУ,

прибывшему в Лондон на коронацию английского короля, с адмиралом

ГЕНДЕРСОНОМ и вице-адмиралом ЧЕТФИЛЬДОМ, которых ОРЛОВ под-

робно информировал о положении в Советском Союзе в связи со смещени-

ем ТУХАЧЕВСКОГО с поста зам. наркома обороны, о возможности ареста

последнего и заверил адмиралтейство, что дело заговора в Союзе, и в част-

ности на морских силах РККА, им будет продолжаться. В ответ на завере- 272

Лубянка. 1937-1938

ния ОРЛОВА ЧЕТФИЛЬД выразил уверенность, что ОРЛОВ и другие заго-

ворщики выполнят задание английской разведки.

В 1936-1935 г.г. АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ дважды встречался с офице-

ром итальянской разведки, работавшим в Берлине в качестве военного атта-

ше, БЕРТОЛЬДИ, которому передавал шпионские материалы.

В 1936 и начале 1937 г. АНЦИПО-ЧИКУНСКИЙ вместе с прибывшей

в Англию технической миссией в лице инженеров СТРЕЛЬЦОВА, ОРАСА

и СНИТКО, торгпреда ОЗЕРСКОГО, его заместителя БЕЛАКОВСКОГО и

уполномоченного НКТП ПИРИНА (все арестованы) по заданию ОРЛОВА

истратил 10 миллионов рублей на покупку второстепенных турбин вместо

необходимых для оборудования линкоров. "

Военно-морской атташе Л. В. Анципо-Чикунский полностью изобличил бывшего наркома ВМФ Орлова

Разоблачение наркома военного флота дало старт к большим арестам на комсоставе

Новый нарком

Новым наркомом стал Викторов Михаил Владимирович военно-морской деятель, флагман флота 1-го ранга (1935).

Сын офицера. Образование получил в Ярославском кадетском корпусе (1910), Морском корпусе (1913), Минном (1915) и Штурманском (1917) офицерских классах, на курсах усовершенствования при Военно-морской академии (1924).

Во время 1-й мировой войны плавал на кораблях Балтийского флота, лейтенант. После Октябрьского переворота вступил в РККФ. Участник боевых операций. С янв. 1918 пом. командира линейного корабля "Гражданин", в нояб. 1918 - июне 1919 старший штурман, а затем 1-й пом. командира крейсера "Олег", в июне 1919 -апр. 1920 командир эсминца "Всадник", в авг. 1920 - марте 1921 командовал линейными кораблями "Андрей Первозванный" и "Гангут".

Участвовал в подавлении восстаний на фортах Красная Горка и Серая Лошадь (1919) и в Кронштадте (1921), после чего стал старшим морским нач. Кронштадта.

Новый нарком Викторов был типичным представителем после-революционного слоя, выслужившегося при Троцком

Он сильно отличился подавив в крайне жестокой форме восстание моряков в Кронштадте

Руководил "зачисткой" военной базы. С мая 1921 командующий морскими силами Балтийского флота. С июня 1924 нач. морских сил Черного моря.

В 1924-25 нач. Гидрографического управления. С 1925 командующий балтийским флотом. В 1932 вступил в ВКП(б). В марте 1932 после создания Тихоокеанского флота поставлен во главе его. 

В авг. 1937, в условиях широких репрессий, назначен нач. Морских сил РККА и членом Реввоенсовета СССР, после ареста своего предшественника. В том же году избран депутатом Верховного Совета СССР.

В концу 1937 из подведомственных ему учреждений были уволены в ходе чисток около 1400 чел. В дек. 1937 на него оказывал давление К.Е. Ворошилов, предлагая "покаяться" в участии в заговоре, обещая за это прощение.

Нарком Ворошилов говорил Викторову что руководство страны знает о его измене и предложил сознаться добровольно, но Викторов отказался

В итоге 22.4.1938 г. он был арестован. В ходе следствия признался, что был завербован в заговорщицкую организацию Гамарником в 1933 г.. 

Материалы следствия говорят о следующем:

"ВИКТОРОВ М.В., бывший командующий ТОФ, бывший Наморси

РККА. Допрашивали: ФЕДОРОВ, КУДРЯВЦЕВ.

Дополнительно показал, что в 1933 году им завербован в антисоветский

заговор пом. командующего ТОФа по авиации НИКИФОРОВ (арестован),

который по его заданию проводил диверсионную вредительскую работу в

частях ВВС. ВИКТОРОВ назвал всех известных ему участников антисовет-

ского заговора, большинство которых уже арестовано и дает подробные по-

казания о том, как он вместе с членами центра заговора на ТОФе — ОКУ-

НЕВЫМ, КИРЕЕВЫМ и СОЛОННИКОВЫМ, руководил всей антисоветс-

кой подрывной деятельностью заговорщиков во флоте".

"ВИКТОРОВ М.В., бывший командующий ТОФ, бывший Наморси

РККА. Допрашивали: РАТНЕР, КУДРЯВЦЕВ.

Ранее сознавшийся в участии в антисоветском заговоре, показал, что

имел прямое задание ГАМАРНИКА установить связь с японскими разве-

дорганами в целях информации японцев о развертывании оборонного стро-

ительства по флоту, о вооружении и организационных оперативных меро-

приятиях.

Эта связь с японской разведкой осуществлялась ВИКТОРОВЫМ через

участников заговора БЕРЗИНА и ВАЛИНА, работавших в аппарате Разве-

дупра ОКДВА, и РЕБРОВА из Разведотдела штаба ТОФа.

Викторов был осведомлен ОКУНЕВЫМ, что ПЕТРОВ (пред. исполкома)

является японским агентом и ВИКТОРОВ рекомендовал ОКУНЕВУ связать

с ПЕТРОВЫМ участника заговора ЗЕМСКОВА (зам. нач. Политуправления

ТОФа).

Викторов после очных ставок в НКВД 29.ХII-1937 года с участниками

заговора ОРЛОВЫМ, ОКУНЕВЫМ и другими, когда ему позвонил по теле-

фону КИРЕЕВ, предупредил его, что их общий друг «О» (ОКУНЕВ) прова-

лил их и что поэтому надо соответственно и держаться.

Далее показал, что ТУХАЧЕВСКИЙ еще в 1920—30 гг. всячески обраба-

тывал его в антисоветском духе, и приближал к себе, рекомендуя как крупных военноначальников

близких ему ЯКИРА, УБОРЕВИЧА, КОРКА, СЕДЯКИНА, ХАЛЕПСКОГО,

как лиц, которые руководят фактически армией.

ВИКТОРОВ допрашивается и дает показания о всей своей и других лиц

антисоветской деятельности на Тихоокеанском флоте."

Флагман Викторов был разоблачен как агент японской разведки, которой он должен был содействовать для поражения СССР

Ян Гамарник куда больше подходил на роль главы заговора чем Тухачевский, завербовал Викторова в 1933 году

Следствию удалось выявить, что высокая аварийность на флоте была связана с диверсионными актами, за осуществление которых отвечал подследственный Сурин, агент немецкой разведки

Кожанов

Таким образом, у следователей НКВД скапливался различный материал на военморов, пока находящихся на свободе.

Одним из самых главных подозреваемых стал флагман И. Кожинов. Кто это был?

В 1918 году кубанский казак Кожанов, 21 года от роду вступил добровольцем в красную Волжскую флотилию. Какое он до этого имел образование, не известно, но уж точно не военно-морское.

Отличился в гражданской войне, пуще всего при подавлении Кронштадтского восстания моряков в марте 1921 года. Так отличился в этой исключительно карательной операции, что был награжден орденом Красного Знамени. Более того, Кожанова, до этого ни разу в жизни не выходившего в море дальше Астраханского лимана, назначили… Командующим Балтийским флотом.

Впрочем, весной и летом 1921 года от него требовалось не флотоводческое искусство, а способности палача и демагога, коими он обладал в избытке.

Хотя на Балтике комиссар-палач долго не задержался. Комиссарствовал в РВС Морских Сил Черного моря и Дальнего Востока. Год пробыл начальником штаба Балтфлота, с 1931 года - Командующий ЧФ. В 1927 году он окончил Военно-морскую академию. Но не будем обольщаться его дипломом: дореволюционное общее образование у него было низким.

И на теоретической ниве флагман  Кожанов ничем и никогда себя не проявлял. Как и его коллега Киреев за 20 лет службы в начсоставе ВМФ, он

--не командовал ни одним кораблем, даже катером

--не имел навыка управления соединениями кораблей

--ни года не служил старпомом.

--не был ни в одном дальнем морском походе.

--боевой опыт - только на реках в годы гражданской войны и чуть-чуть на Каспии.

С профессиональной точки зрения флагман-большевик Кожанов для условий грядущей мировой войны был не пригоден.

 Для войны Отечественной не годился по политическим причинам. Уж очень густо его руки были залиты кровью соотечественников, в первую очередь балтийских матросов. А палачи-каратели вряд ли когда могут стать защитниками Родины.

Вот что изложено в выписке из сообщения начальника особого отдела Балтийского флота капитана госбезопасности Хомякова М.М. , датированного 15 июня 1937г. : 
« . . . Из беседы с членом Военного совета Краснознаменного Балтийского флота дивизионным комиссаром Булышкиным мне стало известно, что командующий Черноморским флотом Кожанов Иван Кузьмич, работая в 1923 году на Дальнем Востоке, поддерживал троцкистов и имел общение с бывшим в то время там Гамарником . . .

Поскольку Кожанов в 1923 году на ДВК поддерживал троцкистов, а в 1925 году колебался, находясь продолжительное время в Японии вместе с врагами народа Путной и Примаковым, а также, учитывая его последующие встречи с Путной в Англии, имеются все основания полагать, что Кожанов является участником троцкистского подполья». 

   Одновременно со сбором компромата на Кожанова продолжались аресты людей в его окружении. 9 июня 1937 года был арестован комендант Крымского (Севастопольского) Укрепрайона комбриг А.А.Суслов.

Из протокола допроса обвиняемого Суслова А.А. от 20 июня 1937 года: 
Вопрос: «В своих показаниях . . . вы называете участником контрреволюционной военно-троцкистской организации командующего Черноморским флотом Кожанова. Расскажите подробно, на основании каких фактов вы это утверждаете?». 
Ответ: «Это свое заключение о принадлежности Кожанова к контрреволюционной военно-троцкистской организации я думаю на основании следующего. Кожанов состоял в близких отношениях с бывшим помощником начальника штаба ЧФ Батисом Эрнестом Ивановичем и поддерживал с ним дружескую связь».

К этому времени Батис уже был арестован (23.03.37г.), так что показания Суслова удачно вписывались в канву показаний против И. К. Кожанова. 

Э. И. Батис был помошником главы ЧФ Кожанова и через него следствие рассчитывало выйти на самого главу ЧФ

11 июня 1937г. был арестован заместитель начальника политуправления Черноморского флота дивизионный комиссар Мустафин И.А. Вскоре и он дал необходимые следователям показания в виновности комфлота Кожанова. 

По результатам этой проверки начальник отдела ГВП военюрист 1-го ранга С.Я.Ульянова составила 2 июля 1937г. отчет, основными выводами которого стало следующее обвинение:

«Несомненно, чья-то преступная рука насаждала троцкистские кадры на Черноморском флоте, но совершено непонятно, почему военному прокурору Войтеко хочется, чтобы ответственность за назначение руководящих работников троцкистов и зиновьевцев нес Мустафин один, а не вместе с командующим флотом Кожановым и начальником ПУ флота Гугиным . . .».

Командующего флотом И.К.Кожанова отстранили от должности 17 августа 1937г. Сразу Ивана Кузьмича не арестовали, так как еще сказывался его авторитет и не доставало показаний на него

Кожанов (в центре) был хорошим конспиратором и следователям пришлось долго копать под него

Но вот подвергается аресту 30 августа 1937г. начальник ПУ флота Г.И.Гугин, который после интенсивной обработки дал показания против Кожанова.

 Такие же показания после ареста 17 августа 1937г. дал и бывший член Военного совета ЧФ И.Б.Разгон. Из протокола допроса 17 сентября 1937г. арестованного Разгона: 

Вопрос: «В течение 30 дней, несмотря на уличающие вас в антисоветском военном заговоре факты, вы упорно отрицали свою вину и лишь сегодня заявили, что желаете правдиво сознаться, рассказать о том, кто вовлек вас в ряды заговорщиков». 

Ответ: «В антисоветский военный заговор я был вовлечен в сентябре 1932г. бывшим командующим Черноморским флотом Кожановым. На флот в качестве помощника командующего я прибыл в том же году. . . Кожанов сначала намеками обнаружил свое несогласие с политикой партии и Советской власти. Я разделял его взгляды . . .». 

Вот после этих показаний и последовал арест И.К.Кожанова 5 октября 1937года. В «Книге учета партийных документов образца 1936г. , поступивших в Политуправление ЧФ на погашение и по др. причинам» (3 января – 31 декабря 1937 года) содержится следующие записи: 

« . . . 166. Кожанов Иван Кузьмич, партбилет 0485501, представлен вр. комиссаром Штаба ЧФ 25 августа 1937г. Изъят из сейфа Командующего ЧФ. Арестован, как враг народа. Партдокумент отослан в 6 ОРПО ПУРККА 23.12.37г. №2486с. . . 409. Кожанов Иван Кузьмич, учетная карточка чл. ВКП(б) 0485501, изъята из картотеки ОРПО ПУ флота 15.12.37г.

Арестован как враг народа. Партдокумент отослан в ОРПО ПУ РККА 23.12.37г. №2486с III-1917. 1897. Служащий». 

Начались массовые аресты среди командного состава Черноморского флота.

И.К. Кожанов оказался одним из немногих арестованных, кто не сказал и не признал ничего

Ему в вину ставили от "схематичности боевой подготовки" (выше уже упоминалось, из каких причин происходило её упрощение), до диверсии на подводной лодке "А-5" (такой номер имела к тому времени вторично утонувшая "АГ-21") и антисоветского заговора.

. Показаний уличающих Кожанова с каждой неделей становилось все больше и больше, а давление на него увеличивалось в той же пропорции. Допросы чередовались с очными ставками.

2 ноября 1937г. следователи начали с допроса, а закончили очными ставками с бывшим заместителем начальника Морских сил РККА флагманом 1-го ранга И.М.Лудри и упомянутым выше корпусным комиссаром И.Б.Разгоном. 

Иван Мартынович Лудри  дал изобличающие Кожанова показания

Это следствие на Кожанова проводила бригада сотрудников 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР в составе начальника 6-го отделения старшего лейтенанта госбезопасности А.М.Ратнера, оперуполномоченного того же отделения лейтенанта госбезопасности Н.Ф.Манева и оперуполномоченного 8-го отделения лейтенанта госбезопасности Кудрявцева.

Судя по содержанию, последовательности и тональности вопросов , чекисты были твердо убеждены в том, что их действия в конечном итоге увенчаются победой.

Из протокола допроса от 2 ноября 1937г.: 

Вопрос: «Вы арестованы 5 октября. До сего времени продолжаете упорствовать, ведете себя на допросах провокационно, как непримиримый враг советской власти». 

Ответ: «Участником антисоветского заговора я не был». 

Вопрос: «Вас уличают в антисоветской, предательской деятельности ваши же сообщники, в частности, хорошо вам известный Лудри Иван Мартынович, с которым вы были связаны по заговору. Вам не удастся увильнуть от таких разоблачающих фактов». 

Ответ: «С Лудри я никогда по заговору связан не был. Таких его показаний у вас быть не может . . .». 

Вопрос: «Стало быть, у Лудри нет никаких оснований клеветать на вас?». 

По просьбе следователя в кабинет вводят И.М.Лудри. 

Вопрос (Кожанову): «Вы знаете его?». 

Ответ: «Да, это Лудри Иван Мартынович». 

Вопрос (Лудри): «Вы также знаете его?». 

Ответ: «Да, это бывший командующий Черноморским флотом Кожанов». 

Вопрос (Лудри): «За что вы были арестованы и в чем обвиняетесь?». 

Ответ: «Я был арестован за участие в военном заговоре на флоте, возглавляемом бывшим наморси Орловым, по заданию которого вел вредительскую работу, направленную к понижению боеспособности флота, срыву его строительства . . . Позднее Орлов дал мне задание связаться с Кожановым Иваном Кузьмичем, разведать его политические взгляды и настроения с целью вовлечения в заговор.

В один из приездов Кожанова в Москву в 1935 году я специально завел разговор, в котором постепенно развивал критику положения в стране и намекал на существование в РККА заговора. Со слов Кожанова оказалось, что он уже знает о наличии заговора, возглавляемого Тухачевским. Об этом я и рассказал потом Орлову. 
По заданию Орлова я связался с немецким разведчиком Шписом, которому передавал сведения о состоянии нашего флота». 

Вопрос (Кожанову): «Ну, что вы теперь скажете?». 

Ответ: «Лудри в отношении меня показывает неправду». 

Вопрос (Лудри): «Кожанов заявляет, что вы оговариваете его. Это так?». 

Ответ: «Нет. Я Кожанова не оговариваю . . . Показываю о своем личном участии антисоветским заговоре и моей связи по заговору с Кожановым. И крайне удивлен тем,что Кожанов мне в глаза врет и пытается оклеветать меня . . .». 

Следователь вынужден закончить очную ставку Кожанова с Лурди и последнего выводят из кабинета. Затем вводят очередного обвинителя – Израиля Разгона. Начинается второй допрос: 

Вопрос (Кожанову): «Вы знаете его?». 

Ответ: «Да, это Разгон». 

Вопрос (Разгону): «Вы узнаете его?». 

Ответ: «Да, это бывший командующий Черноморским флотом Кожанов». 

Вопрос (Разгону): «Кожанов ознакомился с вашими показаниями и отрицает их». 

Ответ: «Я не знаю, почему Кожанов считает возможным порочить эти показания, я настаиваю на них . . . Кожанов вовлек меня в заговор в Севастополе в ноябре 1932 года, когда я работал помощником командующего Черноморским флотом. У себя на квартире Кожанов нередко высказывал антисоветские взгляды на политику ЦК ВКП(б). Я как бывший троцкист . . . был солидарен с ним. . . 
Я привлек к вредительской работе командира Севастопольского порта Гурьева, командира Николаевского порта Гордеева, начальника инженеров ЧФ Вейнгера, начальника строительства Коссовича и начальника УНР Плоткина. Об этом я поставил в известность Кожанова. 

Вопрос (Разгону): «Называл ли вам Кожанов участников заговора на Черноморском флоте?». 

Ответ: «Кожанов рассказал мне, что участниками заговора в Севастополе являются: Доминиковский, начальник гидрографического отдела; Пуга, бывший командир дивизиона канлодок; Грен, бывший командир Крымской береговой обороны; Грауберт, заместитель Грена по политической части. . .». 

Вопрос (Кожанову): «Вы и теперь будете отрицать свое участие в заговоре?». 

Ответ: «Да, участником зоговора я не являюсь. Разгон показывает неправду». 
После этого Разгона вывели , но допрос продолжался. Следователи еще надеялись на то, что им удастся «добить» Кожанова. 

Вопрос (Кожанову): «Стало быть, это голословное отрицание фактов». 

Ответ: «Я могу снова повторить, что не виновен. . .». 

Кожанов вошел в глухое отрицание фактов, он слепо отрицал свою вину и обвинял свидетелей во лжи

Уже сам факт что Кожанов не признавался--говорит о том что его не пытали, а самой жесткой мерой следователей были очные ставки

Все шло согласно букве закона

..................

7 января 1938 года  устроили очную ставку с бывшим начальником Морских Сил РККА – В.М.Орловым.

Бывший нарком ВМФ Орлов к тому моменту под давлением фактов снова признал свою вину, ему устроили очную ставку с Кожановым

До ареста отношения между ним и Кожановым были вполне нормальные. Теперь же ситуация круто изменилась. Из протокола допроса 7 января 1938 года: 

Вопрос (Орлову): «Расскажите о своем участии в антисоветском военно – фашистском заговоре, членом которого вы являлись». 

Ответ: «В военно – фашистском заговоре я принимал участие с 1933 года. Наиболее активную заговорщическую деятельность по указаниям военного центра и его руководителя Тухачевского развернул с 1934 года. . . Тухачевский при моем вступлении в заговор и в дальнейшем последовательно информировал меня о ряде участников заговора, в частности, о Якире, Уборевиче, Корке, Примакове, Путне, Ефимове, Антонюке, Халенском, Седякине, Славине, Горбачеве и других. Я в свою очередь осведомлял его о завербованных мною в заговор моряках. 
Теперь о Кожанове… Не находясь с ним в близких отношениях, я поручил сделать это моему заместителю Лудри. Лудри выполнил мое 

Поручение… Суть информации Лудри сводилась к тому, что Кожанов полностью осведомлен о заговоре Якира и держит с последним связь. 
В период пребывания Кожанова в Москве в 1935 году на итоговом заседании по боевой подготовке РККА я сказал ему, что Лудри информировал меня о своей беседе с ним и что я хочу получить от него личное подтверждение о его участии в заговоре. Кожанов дал мне такое подтверждение, после чего я сообщил ему о вредительской работе на флоте, осуществляемой мною и по моим указаниям другими заговорщиками, а также задачах заговорщической деятельности в Морских Силах РККА, поставленных военным центром». 

Вопрос (Кожанову): «Вы подтверждаете показания Орлова, в которых тот изобличает вас как участника антисоветского военного заговора?». 

Ответ: «Орлов говорит, что Лудри был послан им на разведку с целью выяснить мое участие в заговоре. Я с Лудри никогда не разговаривал о заговоре. . .Никогда не говорил о заговоре и с Орловым. Впрочем, я не мог об этом говорить ибо о заговоре до его вскрытия никогда не слыхал. Не знаю, из каких соображений исходит Орлов, показывая на меня. . . 
Когда в 1937 году услышал отрицательное мнение Орлова о Ворошилове, передал об этом Душенову, Лудри и Гугину. Я не мог быть вместе с заговорщиками. Это подтверждается и моей позицией на Военном совете, где мне пришлось резко выступать против Орлова. 
О моей деятельности на Черноморском флоте. 
Я проводил правильную линию, как раз обратную той, о которой говорил Орлов. . . 
Подрывной работой не занимался и никаких заданий не получал. Да и не мог получать, так как участником заговора не был. Черноморский флот был на особом положении, ибо не подчинялся округу , как другие флоты. С Якиром, кроме официальных, других отношений не было. В частной обстановке встречался с ним, но о заговоре не говорил никогда. . .» 

Следователь опять обратился к Орлову, требуя нового подтверждения его показаний. И Владимир Михайлович продолжал разоблачать Кожанова: 
«. . . Связь Кожанова с Якиром, безусловно, была . . . Так что заявление Кожанова о том, что он с Якиром почти не общался – ложное. Кожанов участвовал под руководством Якира в трех совместных учениях Черноморского флота с Украинским военным округом, которым последний командовал. 
Неверно и заявление Кожанова о том, что он якобы боролся против схематизма в боевой подготовке ЧФ. Кожанов был, если можно так выразится, основоположником схематизма в боевой подготовке морских сил . . . Что касается заявления Кожанова о моем неприязненном отношении к Ворошилову, то я этого не отрицаю. Все заговорщики отрицательно относились к нему . . .». 

Допрос закончен. Кожанов и в этот раз остался тверд в своем отрицании принадлежности к заговорщикам. Затем его судили.

В протоколе судебного заседания по делу И.К.Кожанова от 22 августа 1938 года говорится, что он

//осужден за то, что, будучи 
вовлечен в антисоветский заговор и являясь одним из руководителей заговора на Черноморском флоте, организовал группы для совершения террористических актов против руководителей партии и Советского правительства с целью свержения Советской власти и реставрации капитализма в стране.//

Там же отмечается, что

//Кожанов по заданию контрреволюционной организации проводил подрывную вредительскую работу, направленную в ущерб военной мощи Советского Союза и поражения его в войне; что он срывал и затягивал ремонт боевых кораблей, создал вредительскую базу подводных лодок в Каборге и на случай войны намечал проведение ряда диверсионных актов на объектах оборонного значения.//

Ему вменяли в вину также

//вербовку в заговор корпусного комиссара И.Б.Разгона.//

   В ходе заседания Военной коллегии Верховного суда СССР 22 августа 1938 года Кожанов И.К. непоколебимо стоял на своем и заявил, что

//участником антисоветского военного заговора он не являлся и никакой контрреволюционной работы не проводил. О существовании на Черноморском флоте антисоветской группы заговорщиков ничего не знал, а Разгона не вербовал.//

 Кожанов  так и не признал вину, слепо отрицая факты и свидетельства. Ни показания свидетелей, ни очные ставки не заставили его признатся

 ВКВС СССР 22 августа 1938 гола признал его виновным по обвинению в участии в военно-фашистском заговоре  и приговорил к смертной казни через расстрел. Расстрелян 22 августа 1938 года.

..................

В конце 1937 года с арестов наркома ВМФ Викторова закончилась вторая волна чисток в ВМФ. Первая короткая продолжалась до ареста Орлова, вторая до ареста Викторова.

Но это был далеко не конец. Если арестованные в 1-2 волнах были виновны, то все что происходило позже все больше подрывало боеспособность флота