Пляжный флирт. Диалоги на берегу

— Расскажите мне, как это?
— Это счастье. Они удивительно пахнут. И кожица, как камушек, обмытый морем. И горячие. Если прижать, слышно, как бьётся сердечко. Очень быстро. Тук-тук-тук. Становится страшно. Невыносимо. Не хочется её отпускать от себя. Вам плохо?

— Доброе утро, вы сегодня рано.

— Мне хотелось увидеть вас.

— Вы шутите?

— Нет.

— Пляжный флирт?

— Нет.

— Тогда что?

— Не знаю…

— Женщина, которая была с вами вчера, — ваша жена?

— В некотором смысле. Мы живём вместе. Нет, не так. Она живёт со мной, а я с ней, но мы не вместе. Может быть, кофе?

— Нет, спасибо.

………

— Вы здесь надолго?

— Да, два месяца с детьми.

— А я с дочерью на неделю. Ей шестнадцать. Вижу её десять минут в день. Ей со мной плохо.

— Почему?

— Не знаю. Она считает, что я ничего не понимаю. А сколько вашей дочери?

— Год и два месяца.

— А можно её подержать?

— Боюсь, нет. Она боится незнакомых людей. Зачем вам?

— Я никогда не держал на руках маленьких детей…

— У вас же есть дочь.

— Я никогда не держал её на руках, когда она была маленькой. Я даже не знаю, что это такое. Так получилось. Расскажите мне, как это?

— Это счастье. Они удивительно пахнут. И кожица, как камушек, обмытый морем. И горячие. Если прижать, слышно, как бьётся сердечко. Очень быстро. Тук-тук-тук. Становится страшно. Невыносимо. Не хочется её отпускать от себя. Вам плохо?

— Нет. Всё в порядке. Знаете, мне вдруг тоже стало страшно.

— Почему?

— Мне сорок лет. Больше. И ничего за спиной.

— У вас есть женщина, которую вы любите, дочь, наверняка и работа...

— Да… всё так…

— Вы так одиноки?

— Каждый человек одинок. Может быть, кофе?

— Нет, спасибо. А что вы хотите от жизни? В данный момент.

— Сойти с ума. Умереть. Медленно. От счастья. Посмотреть, как вы кормите ребёнка, я ведь тоже этого не видел. Только сейчас это понял. Знаете, если я начну говорить, наговорю банальностей. От вас веет любовью, терпением и заботой. Мне кажется, что если я к вам прикоснусь, то мне достанется часть этого.

— Приходите лучше на обед. Я накормлю вас детским супчиком. И кашку сварю. Овсянка устроит? Ещё есть блинчики.

— Когда была жива моя мама, она варила мне овсянку по утрам. Один день — овсянка, другой — блинчики. Дочь ненавидит и то, и другое. Пьёт кофе литрами и банки всякие.

— А её мать?

— Лежит с панкреатитом в Москве. Дочери наплевать, даже СМС не отправит.

Я уезжаю завтра. Оставите телефон?

— Пожалуйста. Только СМС читают дети. Иногда и отвечают на них.

— Кстати, что у вас с ногой?

— Дети играли в ловушки. Выстраивали баррикады. Сын натянул нитки между дверью и окном, я проходила разложить вещи и зацепилась. Рухнула и ногой, и головой. Два стакана разбила. Наступила на осколок. В результате вся комната в крови и зелёнке. А я вот тоже красавица.

— Вы красавица.

— Вы же понимаете, что я вам не поверю.

— Понимаю. Вашему мужу повезло. Он может смотреть на ваши руки.

— А что с руками?

— Они живут отдельной от вас жизнью. Вы очень бурно жестикулируете. А руки мягкие, расслабленные.

— Вам так только кажется. Вы себе всё придумали. От жары. От перегрева. Вы сидите на самом солнце.

— Мне плохо. У меня болит сердце. Почему я не встретил вас раньше? Я вас люблю… У меня были бы красивые дети. И вы… с вашими руками… Я бы знал, как менять памперсы… Мне кажется, я зря живу. Зачем? У меня ничего нет за спиной. Ни-че-го.

Мужчина, которого Настя видела на пляже третий раз в жизни, потерял сознание. Она отправила старшего сына за льдом и водой в бар, среднего — искать родных мужчины.

— Пожалуйста, очнитесь, — чуть не плакала Настя, — ну, пожалуйста, — она легонько хлопала мужчину по щекам.

Мужчина лежал бледный, но улыбался. И эта улыбка — спокойная и счастливая — пугала ещё больше.

— Очнитесь, я буду вас кормить овсянкой и научу менять памперсы! Эй! Очнитесь!

Через десять минут из воды выскочили гражданская жена и дочь мужчины.

— У него порок сердца, ничего удивительного, — сказала жена, глядя сверху вниз на Настю. Настя стояла на коленях и обтирала мужчину мокрым полотенцем. Женщина просто наблюдала.

— Вода тёплая, я ещё хотела поплавать,— сказала дочь, располневшая и рано развившаяся девушка.

— Его надо в больницу, — закричала Настя.

— Блин, — сказала дочь мужчины, — я так и знала… засада…

— Это до вечера, — констатировала гражданская жена, — может, оклемается?

Настя собрала детей и ушла с пляжа. Малышке нужно было спать. На следующий день она смотрела на дорожку, ожидая, что он появится — она ведь так и не узнала его имени. Он не появился ни в этот день, ни на следующий. Не приходили и его гражданская жена с дочерью. Дня через три знакомая с пляжа с глазами навыкате сказала Насте, что мужчина умер. В больнице. Инфаркт. Он очнулся буквально на несколько минут. Успел сказать гражданской жене, что любит её, а дочь держал за руку до последнего — прижимал к носу и губам её запястье. Как будто не мог надышаться.