Набат

 Памяти  Русского  флота

                           1905 года

                   Погибшего  при  Цусиме

Над  кромкой  волн  лишь  чаек  стон,

Верхушку  режет  альбатрос.

В  раскате  взрывов  рынды  звон,

В  живых  средь  волн  один  матрос.

В  живых  матрос  всего  один,

В  пучине  сгинули  друзья.

С  тем  с  кем  недавно  он  служил,

С  кем  был  на  вахте  у  руля.

Круженье  птиц  над  головой,

Набата  тяжкий,  гулкий  звон.

Припомнил  край  матрос  родной,

Жену,  детей  и  отчий  дом.

Детей,  жену  и  отчий  дом,

У  Волги  Матушки  реки.

Мать  вспомнил  со  своим  отцом,

Крест  прижимал  к  своей  груди.

Нательный  крест  к  груди  своей,

Он  к  обгоревшей  прижимал.

Злат  куполов  родных  церквей,

Под  грохот  боя  вспоминал.

Злат  куполов,  где  мать, отец,

Его  крестили  молодым.

Где  шел  с  супругой  под  венец,

Глаза  ел  гари  черной  дым.

Тот  едкий  гари  черной  дым,

Клубясь, на  волны  оседал.

Как  жить  хотелось  молодым,

Всем  им  кто  в  вахте  с  ним  стоял.

В  Японском  море  смерть  нашли,

Достойно  каждый  здесь  принял. 

Себя  во  жертву  принесли,

Ради  чего  ни  кто  не  знал.

Погибли  все  ради  чего?

Пять  тысяч  Русских  моряков.

Придурка  ради  одного,

Штабных  в  бездарности  чинов.

Вблизи  Цусимских  островов,

Один  матрос  посреди  волн.

Горел  «Суворова»  остов,

Рвал  душу  рынды  тяжкий  звон.

Горел  «Суворов  князь»  в  дали,

Нарушив  во  кильватер  строй.

Шли  к  смерти  верной  корабли,

За  роковой  своей  судьбой.

«Ослябя»  пал, « Бородино»,

И « Александр III»  вслед  почил.

Пал  «Порт-Артур»  уже  давно,

Царизм  Японец  сокрушил.

Погибли  «Невский», «Мономах»,

«Сысой»,  «Наварин»  затонул.

Не  сдавшись,  не  спустили  флаг,

На  верность,  раз  лишь  присягнув.

Не  сняв  Андрея  гордый  стяг,

Презрев  погибель  и  врагов.

Долг  отдал  Русский  свой  моряк,

Бортом  лег  в  волны  «Ушаков».

В  пучине  гибли  корабли,

Стремясь  в  родной  Владивосток.

Став  меркой  гибельной  страны,

Царизму,  подведя  итог.

Став  отправной  вослед  чертой,

Для  смут  кровавых  отворив  пути.

Чертой  Российской  роковой,

Царя  расстрелом  всей  семьи.

А  море  дым  все  покрывал,

Вблизи  Цусимских  берегов.

Набат  во  грохоте  звучал,

Горел  «Суворова»  остов.

Над  головой  лишь  чаек  стон,

Средь  волн  в  живых  один  матрос.

В  раскате  взрывов  рынды  звон,

Прощай  мой  спутник  альбатрос!

                                                                     А. А. Киселев

                                                                       22. 07. 09 г.