Два года на надрыве. Что получили те, кто вышел с триколором?

Прошло два года с тех пор, как в Донецкой и Луганской областях начались первые выступления "противников киевской власти". Тогда еще – под триколорами. Другие символы пришлось выдумывать уже позже, когда с триколором не срослось.



Ради чего, собственно, выступают, тогда еще полностью не понимали. Смешались две мотивации: страх перед "захватившими Киев националистами", умело раздутый как своими, так и зарубежными медиа, а заодно и стремление, вслед за Крымом, успеть заскочить на подножку поезда, идущего в СССР.

Это сейчас смешно, а когда доллар был по 35 рублей, когда за пафосной Олимпиадой последовало не менее пафосное "отжатие" чужого полуострова – возвращение в СССР прямо-таки брежневского периода казалось не только реальным, но и очень близким. У элит были свои соображения. После годков жизни "на коне" было страшно представлять "новый передел" - и, напротив, казалось, что в этой мутной воде можно выторговать у Киева формальное закрепление привычного уже феодализма.

Позже требования и обвинения пришлось подправить. Так, стало понятно, что в новый состав Верховной Рады попадает даже меньше националистов, чем в предыдущий. И что ни Яценюк, ни Турчинов, ни Порошенко на злобных бандеровцев не очень тянут – так, наверное, пропагандистам советской школы было в свое время больно переходить от "у вас негров линчуют" к "Обама-обезьяна". Идеология была подкорректирована влево: теперь уже на Донбассе хотели государства социальной стабильности, без олигархов, "для трудовых людей".

Рассмотрим подробно, что из этого воплотилось в жизнь.

ПРИСОЕДИНЕНИЕ К РОССИИ И ПРОЕКТ "НОВОРОССИЯ"

Не взлетело ни то, ни другое.

Первое – потому, что ни в одном из разработанных в Кремле вариантов действий задача так не стояла. Крым планировалось присоединять: на то были стратегические и идеологические соображения. Донбасс – не планировалось. Его предприятия были конкурентами российских, его стратегическая и идеологическая ценность для России невелики, его социальная сфера очень уязвима, а внешнеполитические последствия от такого грабежа – неоправданно высоки. Идеальным вариантом было:

- установить на Донбассе марионеточный режим;

- вывезти оттуда часть интересных для РФ заводов (в первую очередь, военного назначения);

- внедрить разрушенный регион обратно в Украину в виде подконтрольной Кремлю "украинской Чечни". То есть региона, который будет тянуть из бюджета средства на восстановление и параллельно оказывать определяющее влияние на политику страны в целом. Как минимум – обладающим "правом вето" на внешнеполитические инициативы.

С первыми двумя пунктами все срослось, а вот с последним – уже нет. Поэтому вместо Чечни получается скорее Южная Осетия.

Насчет объединяющегобренда "Новороссия", то это изначально был запасной план на случай, если Украина "вся посыплется". Самое смешное – что историческая Новороссия как раз территорию нынешних "республик" и не включала, кроме узенького перешейка в районе Новоазовска. Украина не посыпалась. А сшивать в новое образование под слегка переделанным флагом американских конфедератов кусочки Донецкой и Луганской областей, не слишком-то близких друг другу экономически, было признано нецелесообразным.

Итого: вместо России и Новороссии – "ДНР" и "ЛНР".

ПОСТРОЕНИЕ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Здесь все просто. Ориентиром, побудившим многих бюджетников поддержать сепаратистов, были российские зарплаты. Через два года российские зарплаты перестали быть столь привлекательными, но для жителей Донбасса это уже не имело значения: они лишились даже своих прежних, украинских. Сейчас зарплата на контролируемых Украиной частях Донецкой области выше, чем на контролируемых сепаратистами, примерно в три раза. Цены чуть ниже.

Сепаратистская пропаганда в отчаянии цепляется за тему "дорогой коммуналки". Это правда, в Украине – дороже. Но в Украине и зарплаты платятся регулярно, а не задерживаются по несколько месяцев, как, например, в случае горловских шахтеров. Не говоря уже о том, что выше доступ к любым благам: от туризма до медицины. В коей-то (какой-то) мере счастье для оставшихся жить на оккупированной территории – тот факт, что линия разграничения так и не стала закрытой границей.

Подчеркнем – это не разница между Донецком и "зажравшимся" Киевом.

Это разница между Донецком и "зажравшимся" Краматорском. И то эти выплаты в основе своей держатся на прямой финансовой помощи сопредельного государства, которое лихорадочно ищет, на чьи бы плечи переложить все это счастье.



Разумеется, война списывает многое. Но задержки по выплатам растут, заводы вывозятся, промышленный потенциал разрушается – и это уже через год шаткого перемирия. В пессимистических прогнозах Донбассу прочили судьбу Приднестровья. Но поправка на жадность дорвавшихся до потоков вчерашних гопников сотворила антиэкономическое чудо – темпы деиндустриализации и деградации инфраструктуры больше напоминают Абхазию.

ДЕОЛИГАРХИЗАЦИЯ

Здесь, казалось бы, у Захарченко и Плотницкого железный аргумент: вот, смотрите, у них там президент – крупный бизнесмен. А у нас здесь все для народа, даже супермаркеты поотжимали.

Все бы это сработало, если бы не три момента:

1. Донецкая и Луганская области – место, где все всех знают. Мало для кого секрет, что Захарченко прекрасно контактирует с Ахметовым, да и Иванющенко с Януковичем-младшим не утратили своих позиций в экономике Донецкой области. В рамках передела серьезный урон понес лишь Звягильский, да и тот это как-то переживет. В Луганской области с устранением "атаманщины" в 2015-м году наступил теплый ласковый реванш "ефремовских" - так, пост "генерального прокурора республики" занимает Заур Исмаилов. Старые друзья никуда не делись.

2. Упоминания о связях с олигархами постоянно всплывают в связи с внутренними скандалами. Так, например, в одном из раундов междоусобицы Захарченко с Ходаковским всплыло, что энергоносители в "Донецкую народную республику" идут черезКурченко. Пропаганда спешно попыталась обыграть это дело, называя Курченко "киевским олигархом", но в общей канве взаимных обвинений это звучало уж очень смешно: Москва навязала "ДНР" киевского олигарха в качестве посредника. В следующем раунде Ходаковский и вовсе заявил, что республикой управляет не столько Захарченко, сколько "серый кардинал" Максим Лещенко – человек Ахметова. Опять-таки, с протекции Москвы.

3. Это, кстати, правда. Москва действительно делает ставки на украинских олигархов. Именно отсюда растут ноги у позиции "лидеров ДНР и ЛНР" относительно местных выборов: мол, допустим на них украинские партии, но лишь те, которые не связаны с Майданом и АТО. Сказали бы уже проще – "партию", множественное число здесь лишнее.

Отсюда же – заявление Януковича, что он готов вернуться в Украину. Логика здесь проста: если регион нельзя сделать троянским конем в теле Украины непосредственно, то его можно сделать таким опосредованно, через возрождение Партии регионов под другим брендом и передачу ей прав на этот "феод" (а также обязательств его кормить). Это решит сразу ряд вопросов с управляемостью и финансированием.

Вот только вместо деолигархизации складывается ровно обратное. На выходе даже в лучшем случае получается тот же Донбасс, что и при Януковиче, только в несколько раз более бедный и с еще большей властью местных бизнес-элит.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА: СТАБИЛЬНОСТЬ

Стабильность – ключевая ценность донбасского менталитета. Внимательный да вспомнит, что это слово постоянно доносилось из уст регионалов – даже после того, как их оппоненты стали иронизировать про "нет места стабильней кладбища". Это связано как с традициями, так и с философией местных промыслов. Просоветские симпатии многих жителей этого края – именно тоска по утраченной уверенности в том, что завтра будет не хуже, чем вчера. Лучше – не обязательно, но лишь бы не хуже.



Именно эта ностальгия заставила многих поддержать войну. Но именно эта мечта пала первой ее жертвой. "Нужно еще немного потерпеть" с учетом предыдущих пунктов звучит просто как издевательство. Впереди не видно ничего, что оправдывало бы это терпение. Война в ближайшее время не закончится. Олигархи – лишь усилятся. Предприятия закрываются. Зарплаты в рублях приближаются к старым зарплатам в гривне, да и сам рубль нестабилен. Брать под свое крыло Россия не хочет и не будет: слишком много собственных проблем. В решающий момент Сирия Путину оказалась ближе.

А под боком – предмет сравнения. Харьков, в котором сбросили триколор. Краматорск, Славянск и Мариуполь, из которых сторонники "ДНР" отступили. Линия разграничения не на замке, разницу можно увидеть собственными глазами – тем более, что сам "лидер ДНР" поощряет выезды на украинскую территорию за украинской пенсией.

Вряд ли он, кстати, будет поощрять это долго. Разница между "там" и "здесь" становится слишком очевидной, чтобы ее можно было перебить телевизором.

Два года прошло.