"Изделие №300" Глава 8. Продолжаю публиковать свое творчество.

Хан шел по пустыне в сторону Кладбища, ему нужно было узнать одну маленькую, но важную вещь. В руках он теребил записку. В ней была угроза. Угроза ему! Самому влиятельному наемнику, а главное старик ничего не мог уже с этим поделать. Хотелось заорать да так, чтобы горы, виднеющиеся вдали, обрушились к варнам. Только вот легкие были сожжены десятки лет назад, и оставалось только хрипеть себе под нос. Как же ему всё это надоело, может уже пришло время уйти? Остаться в Кладбище и тихо умереть. Хотя, осталась ещё сила, держащая мертвяка в Кордоне, это Артём. Раз Хан его втянул в это, кажется, Хану придётся и вытаскивать. Мертвяк прокашлялся и начал сипеть себе под нос песню.

Через некоторое время ему показалось, что он слышит шаги. Неужели эти двое сразу после угрозы решили его заказать? Как-то быстро даже для них. Или галлюцинации? Второе пугало больше. Рука привычным движением легла на дробовик. Чтобы оппонент не заподозрил что к чему, старик продолжал нашептывать песню, прислушиваясь в перерывах между словами. Через несколько минут опасения развеялись, шаги явно приближались, а значит это не галлюцинации. Ещё через пару минут шаги стали учащаться. Преследователь заметил Хана. Разворот и полы плаща летят назад, сбивая с толку атакующего, когда плащ опускается, ко лбу врага приставлен дробовик. Через мгновение по Черте разнесся дикий хохот мертвяка, ему казалось, что он так не смеялся никогда. 

- Нет, ну вы издеваетесь? У Марса с Астаном наемники закончились? Детский сад какой-то. Тебе чего надо?

- Еды. Я три дня не ел.

- У меня дежавю? Эффект бабочки? Солнце голову напекло? Иди отсюда и будь рад целой голове.

- Пошёл ты…труп ходячий, – мальчик развернулся было уйти, но свалился прямо под ноги Хану.

- Однако, кажется я чем-то нравлюсь молодняку, – пробормотал наемник. – Ну что мне с ним делать? Не в Кладбище же тащить, он там от радиации копыта отбросит. Эээх, надо его накормить.

Юный путешественник пришёл в сознание только к вечеру. Он лежал рядом с камнем, на котором прыгали озорные отблески костра. Вкусно пахло незнакомой едой.

- Ну? Трупы оказываются умеют готовить? – Хан ухмыльнулся

- Козёл! – Мальчик негодовал

- Вот она, благодарность. Я ему еды, а он мне: «козёл». Может, ты меня ограбить хотел? Не просто попросить? – с иронией произнес мертвяк

- Дай еды.

- Эх, где же твои манеры, то? Хотя смотрю ты из местных. Надоели родители? Как звать? – старик протянул тарелку с мутной жидкостью и кусок жесткого хлеба. - На, ешь. Синтетический бульон, ещё довоенные запасы, от сердца отрываю.

- Мельхиот я. Из деревни Барро, на юге отсюда. На нас кочевники напали, я один смог сбежать.– Мельхиот жадно накинулся на еду, возможно, так сытно он ещё никогда не ел. 

- Барро говоришь, не слышал. Мир меняется…раньше я тут каждый закуток знал. Как же ты узнал, что я мертвяк?

- По голосу. Вы все так, с трудом говорите. Ты, прости, что я тебя трупом обозвал, – выдавил из себя мальчик, создавалось ощущение, что слово «прости» он говорил впервые в жизни

- Да…пустое, привык. Делать- то мне что с тобой?

- Ну…

- Молчи! Я говорю, оставить, не оставишь. Вести некуда. Хотя…чего умеешь? Образованный?

- Читать умею, писать нет. Но засады хорошо устраиваю, мы когда от кочевников отбивались, всегда под моим руководством, только три дня назад меня дома не было…. Боец из меня негодный. Видишь? – пальцы на руках были болезненно кривыми. Вот так, – закончил мальчик.

- Засады- вещь хорошая. Что воевать негоден, тоже. Тут город недалеко, утром отведу. Будешь помогать от врагов отбиваться. Главное запомни, работай только, когда я разрешу. Ясно? – и в голове закончил. – Второго погибшего я себе не прощу.
Неожиданно Хан выстрели в пустоту, послышался сдавленный крик.

- Бежим! Хватай рюкзак и к городу, они шли по твоим следам! – в голове также промелькнула мысль, не привел ли мальчик с собой этих кочевников намеренно, но, увидев искренний страх в глазах юнца, мертвяк успокоился.

Мельхиот побежал вперёд, с трудом держа на себе тяжелый мешок (сказывалось пожизненное недоедание). Старик снял с пояса гранату и кинул наугад в пустоту. Во время вспышки он увидел, что промахнулся, но так же заметил ещё одного нападавшего, которому тут же снёс голову прицельным выстрелом. «Кажется я ещё в форме», - прохрипел он в ночь, и ночь ему ответила градом пуль, благо из такого оружия как у кочевников прицельно вести стрельбу нельзя уже лет сто, однако одна шальная пуля попала в руку и прошла навылет. Бросив ещё одну гранату, Хан поспешно ретировался. Он знал, что близко к Кордону враги не сунутся, пока ещё не настолько они обнаглели, да и об Артёме должны быть уже наслышаны, если они из того же племени, из какого грабители караванов. По пути старик скинул на землю пару противопехотных мин, взорвавшихся секунд через двадцать после падения. Враг отставал, а мины только увеличили отрыв.

На месте беглецы были уже через полтора часа. Откуда у Мельхиота только силы взялись бежать, поразился наемник, да и себе он был немало удивлен, давненько он не бегал. Рука требовала, немедленного вмешательства, так как мертвякам ранение были более опасны из-за слабой регенерации тканей.

Поэтому, буквально растолкав охрану города, Хан закинул мальчика с рюкзаком домой, а сам отправился к врачу для наемников, который обработал и зашил рану с большим усердием. Возможно, это был единственный врач, любивший возиться с мертвяками (он проводил исследование, откуда они взялись, и что из себя представляют).
Когда старик вернулся домой, Мельхиот спал, растянувшись прямо на полу. Мертвяк отодвинул его в сторону стены и лег на своей кровати. Впервые за долгие годы он имел действительно хорошее настроение.

- Марс! Марс, открывай дверь, давай, Марс! – от ударов дверь ходила ходуном.

- Астан, это ты? Чего тебе надо? Ночь же на дворе, – Марс, покачиваясь спросонья, пошел открывать.

- Ты знаешь, что произошло? Нет, ты знаешь, что этот хрыч опять учудил?

- Ты уверен, что мне это надо знать в такой час? Давай утром?

- Ну нееет, надо действовать здесь и сейчас. Этот мертвяк совсем с катушек слетел. – Астан нервно ходил по комнате.

- Хорошо, выкладывай. – Марс закурил

- Он привел ещё одного парня! Это после письма-то! Да брось ты эту сигарету, я не выношу их дыма! Мало того, что босса терплю, так теперь и ты туда же.

- Уж извини, не я к тебе ворвался во время сна, кстати, моего любимого состояния. Привел он и что?

- Дебил, ты все мозги прокурил себе! Не понимаешь что ли его замысел?

- Нет, я в теории заговора не верю, особенно в твои и особенно в четыре часа ночи. Может ты закинулся чем-либо? Опять на таблетки подсел? - настроение у разбуженного было очень плохое.

- Хан не так прост, как ты думаешь. Он создает из этих ничего незнающих ребят отряд лично для себя, для защиты и для того, чтобы сместить нас к варновой матери.

- Даже если и так, что дальше?

- Надо держать ухо в остро, а ещё…думаю надо устранить одного из пареньков. – Астан, в отличие от своего скептического друга всегда был более жестким.

- Это если Вальтер вернется. – Подавляя зевок, сказал Марс.

- Так даже если и нет, уберём нового и всего делов. И тогда старик остаётся или один, или с Вальтером. Вполне неплохо.

- Согласен. Но сейчас спать, завтра решим, что с ним сделать.

* * *

Происходящие в Кордоне вещи давили на Дилера. Ему казалось, что он утратил контроль. Причем не сегодня и не сейчас, а давно, очень давно. Возможно даже и не имел его. Хан всегда имел авторитет выше, чем у него. А эти двое… Они многое скрывали, да выпытать у них не получалось, что же именно. Однако… Размышления правителя были прерваны самым неподобающим образом. Дверь отворилась с такой силой, словно её хотели сбить одним ударом. На пороге стоял распыленный Хан.

- Дилер. Посмотри, что твои молодчики мне прислали. – Мертвяк бросил бумажку на стол аристократу. Казалось, после ночных приключений старик скинул лет двадцать. – Твоих рук дело?

- Хан, я не понимаю. Я сразу же разберусь, - бывший наркоторговец нервно теребил записку в руках.

- Ах, разберёшься. Ну-ну. Черта с два я теперь из города уйду. А что касается тебя, ты сгорел, ты больше не держишь нити в своих руках и уже не будешь держать. До встречи, думаю, к ней ты что-нибудь придумаешь, если повезёт.

Дилер закрыл глаза и запустил пальцы в волосы. Так долго он жил в своем мире, что забыл, где реальность. Забыл, что обещал работникам. Всё забыл. Он говорил потом, а где это потом? Разве при такой жизни оно наступит? Нет! У него ещё много сил, уж достаточно, чтобы прервать самодеятельность этих молокососов.

Выйдя на улицу, Хан посмотрел на восходящее солнце. Оно было ярким, как никогда. Видимо сегодня ветер в пустыне был слабым, и пыль не застилала обзор. Необычно, но всё же такое бывало на его памяти. Надо накормить мальчика.

Когда старик вернулся домой, тот уже проснулся, однако сидел на стуле и смотрел в одну точку.

- Мельхиот, ты чего?

- Я осознал, что произошло. Сволочи!

- Не говори так, подумай, что сделал бы ты на их месте, ведь ты рождён в рамках Черты и её правил. Поверь, нуждаясь в еде, ваши бы пошли и не на такое.

- Шли…и не раз…а ведь, если хорошо подумать моя семья ничем не лучше, она тоже убила немало других людей, семей… С этого дня, я обязуюсь исправить всё, что натворили они. Не насилием, я знаю, что так жить здесь почти невозможно, но я попробую. Таков мой путь, – глаза мальчика горели дивным пламенем.

- В тебе есть стержень. Вы подружитесь с Вальтером. На, поешь.

- А кто это, Вальтер?

- Твой сосед по комнате. Если вернется, он сам тебе о себе расскажет, – про себя же мертвяк подумал о том, как он быстро переключил волнения об Артёме на заботу о Мельхиоте. Значит у старшего не все так плохо, чутье в подобных вещах редко подводило Хана.

- Ешь, я сейчас приду. – Старик пошёл и договорился с тем самым тучным снайпером-экскурсоводом, о том, что за отдельную плату тот понаблюдает за пустыней и в случае появления Артёма или слухов о нем сообщит всё Хану. Аналогичная просьба была дана караванам Ивана, однако самого предпринимателя предупредить «забыли». Таким образом, мертвяк принял те меры, которые мог принять в сложившейся ситуации, когда надо было следить за новичком. Хотя за ним следить был все же легче чем за Вальтером, которому этот мир был в новинку.