В зеркале Ковалева

 

Я безмерно уважаю этого человека. За диссидентское прошлое, героическое без намека на какие бы то ни было кавычки – просто героическое. А еще за подвиг в первую чеченскую войну. Настоящий подвиг для занимавшего пост, который тогда назывался уполномоченным по правам человека, а позднее превратился в омбудсмена, – оставаться в Грозном все время его обороны от войск того, чьим уполномоченным он был.

После смерти Сахарова на фоне метаморфоз, происходящих с Солженицыным, Сергей Адамович Ковалев по сути занял куда более значимый, чем президентский уполномоченный, пост совести нации. На этот пост не назначают. На него просто попадают. И попасть туда нетрудно. Нужно просто совершить подвиг. Всего-то. Подвиг во имя совести.

Но подвиг – это поступок. Ограниченный временем. Это время, время подвига проходит, а герои часто продолжают жить. И получать другие вызовы от жизни. И отвечать на них.  

В интересное время мы живем. Я вот сейчас решил освежить в памяти подробности политической биографии Сергея Адамовича – человека-легенды. Гуглю "Ковалев Сергей". Что за чертовщина! Нет такого. Есть другой Ковалев Сергей. Викторович. Неизвестный мне "психотехнолог". А чтобы найти Адамовича, Гуглу так и надо задать – Сергей Адамович. Время не стоит на месте. Но интернет в данном случае мне не помог. Статья "Википедии" оказалась и тенденциозной, и крайне куцей по фактам. Так что придется мне уж обойтись без деталей – одним смыслом последующих 20 лет жизни, хотел написать "моего героя", но рука сама зависла: конечно, не "моего" – просто героя.

А смысл этот оказался простым: главным в деятельности Сергея Адамовича стало "отбеливание". Сначала он своей сверкающей репутацией отбеливал гайдаровцев-чубайсовцев (под разными их брендами), а потом – "Яблоко". Впрочем, оговорюсь – отбеливание началось гораздо раньше, и первыми отбеливаемыми были Ельцин и примкнувшие к нему перекрасившиеся коммунисты. Ну, как же! Сам Ковалев с ними! (Сначала в Верховном Совете, потом в Думе. Как до того было "сам Сахаров").

Почему Ковалев поддерживал и поддерживает молодых "демократов"? Да это ведь очень понятно – ведь какие-никакие, а демократы. А этому богу Сергей Адамович посвятил всю жизнь – либерализму и демократии по западному образцу. И ради него на многое можно закрыть глаза.

Все мы учили политологию по Ленину: да здравствует компромисс с дьяволом, если он помогает достичь наши цели. Других учебников у нас не было, и негде нам было научиться тому, что дьявол всегда преследует только свои, дьявольские цели. А наши – лишь в той мере, в какой они тоже являются дьявольскими. Если бы мы внимательней прочли бы Гете (или хотя бы Достоевского), то могли бы догадаться об этой стороне дьявольской стратегии и тактики. Но мы не были достаточно внимательными.

К чему привела эта дорога Сергея Адамовича сегодня? К очень интересной статье о призыве к демократам (то есть Парнасу и Яблоку) объединяться. Того самого призыва, автор текста которого (так утверждают злые языки, и почему-то в это верится) на следующий день после публикации обращения именным указом Путина был введен в президентский совет по правам человека. Награда нашла героя.

Что же пишет Сергей Адамович?

Что распри демократов безнравственны и что расхождением во взглядах нужно пренебречь. Любопытно! Значит, если позиция одной партии по какому-то вопросу нравственна, а позиция другой по этому же вопросу безнравственна, значит, отстаивать нравственную позицию безнравственно? Так ведь получается. Не очень в ладах с логикой. Но можно попробовать логику подлатать. Если дописать: демократия выше нравственности. А затем – нравственно только то, что демократично. И наконец, заменив "демократию" на "коммунизм", прийти к ленинской этике: нравственно только то, что помогает делу строительства коммунизма. Напомню, что не только политологию, но и этику мы учили тоже по Ленину. И здесь у нас других учебников не было. Так что и получились мы все "с Лениным в башке" (и, следовательно, как минимум потенциально "с наганом в руке").

Самое интересное, что Сергей Адамович понимает, что выборы – "электоральная клоунада". Но готов отказаться участвовать в ней только в одном случае: если у демократов не будет единого кандидата. А будет, так готов в клоунаде и участвовать. И – не могу удержаться от колкости – не в первой. Потому что у человека есть бог, личный бог – демократия. Служению ему посвящена вся жизнь. А бог демократии превыше всех других богов. Так что пусть клоунада, главное – что демократическая.

И всё это заканчивается также интересными словами: на беспринципных политиков нужно давить, пытаясь убедить, "что грязную игру они всё равно проиграют". Сергей Адамович считает, что таким давлением беспринципных политиков можно убедить стать принципиальными и вести игру чистую.

Зачем я обо всем этом заговорил? Потому что здесь, как в капле воды, отражается та каша, которая царит в голове людей протеста. С одной стороны понимание, что выборы – клоунада, с другой – готовность в них участвовать; с одной стороны понимание беспринципности политиков, с другой – надежды перевоспитать прохиндеев (простите на грубом слове, но прохиндеи – это же и есть люди без совести и без принципов). И главное – та же неготовность покинуть песочницу в которой шулеры установили карточный стол, предусмотрительно убрав с него канделябры.

Ничего мы этими играми не добьемся. Только время потеряем. Ничего здесь нельзя таким образом добиться. Как ничего нельзя добиться сегодняшней прогулкой по загону "Страстной – Сретенский и налево, к Сахарову". Оскорбительна такая прогулка и для памяти Сахарова, и для памяти поминаемой сегодня жертвы сегодняшних террористов. И то, что сама жертва не раз призывала к подобным прогулкам, делает сегодняшнюю еще оскорбительней. Власть специально пытается придать протесту и скорби характер фарса. А мы в значительной своей части охотно принимаем приглашение участвовать в имитации протестной активности.

А что не имитация? Революция? Нет, и революция нам сегодня не может помочь. Потому что для революции у нас нет главного ингридиента – идеи. Без капусты щей не сваришь. Дворцовый переворот или бунт – вот и всё, что может у нас выйти вместо революции, если окажется, что верхи не могут, а нужда обострилась. Сидящий у нас в башке называл и третий признак революционной ситуации – партию. А для партии нужна идея.

Очистка и артикуляция этой идеи, причем, на сегодняшний день не в головах масс, а в головах интеллектуальной и нравственной элиты общества и есть единственное осмысленное занятие сегодня.

Случай Сергея Адамовича, как и множество других сходных случаев, показывает, что здесь нам очень даже есть чем заняться.