Хватает ли Путину народной поддержки вопрос риторический

Хватает ли Путину народной поддержки 

вопрос риторический.

Анатолий Северянинов в своей статье (см. Ссылку http://newsland.com/community/politic/content/5070280)

задается вопросом –хватит ли Путину народной поддержки?

Статья заканчивается так: «Так какой же, интересно, должен быть рейтинг у «Нашего Всего», чтобы он начал наконец-то действовать жестко и решительно – вытягивать страну из либерального болота, ставить ее на рельсы суверенного развития и подлинного национального возрождения? Неужели ровно 100% и ни одной тысячной долей процента меньший?»

Отвечаю. Конечно, нужен высокий рейтинг.  Но чтоб запредельно высокий, не требуется. Гораздо важнее его стабильность, потому что как только начнет "жестко и решительно вытягивать страну из либерального болота", то не сразу получится. Потому что любые реформы и преобразования, прежде чем начать давать отдачу, дают просадку. Народ, конечно, у нас терпеливый, но не беспредельно. К тому же есть подогреватели. А начнется, cразу появятся новые Чубайсы и Грефы, которые скажут, что знают как надо, а на Путина повесят всех собак под наше ура. И потом все вернется на круги своя.

С чем связана такая перспектива? Ответ можно получить, если обратиться к нашему советскому прошлому.

Патерналистское сознание, или, если другими словами, иждивенчество, в нас укорено семидесятилетием совка. Это убеждение уже в генетической памяти:  от нас ничего не зависит, все решает власть. Но одновременно это не только беда народа, его и вина. Если  возмущаемся и чего-то требуем, то большинство из нас этим занимается у себя на кухнях, а теперь еще и в сетях.  Мы диванные реформаторы. Мешает  лень и неверие, что можем что-то изменить. А еще страх. Лучше не высовываться, потому что будет хуже.   Выдавливать из себя раба, если даже по капле, человеку все таки трудно.

Но иждивенчество и страх связаны одной веревочкой. Чем больше в человеке иждивенчества, тем больше он боится задираться с властью, если с ней не согласен. Но и ежу понятно, что хорошо тому, у кого иждивенчества и страха в минимальных дозах. Однако одного знания, что такое хорошо, а что такое плохо, еще мало, чтоб сделать себе хорошо. Ведь только знание правил здорового образа жизни не сделает человека здоровым, если он продолжает не соблюдать эти правила. Вот откуда полезно выдавливать из себя раба. Но в широких народных массах это не осознается. Довлеет иждивенчество.

Путин, безусловно, это понимает. А исторические примеры, начиная с царя реформатора Александра Второго, которого угрохали борцы за народное счастье за то, что по их мнению мало сделал для народа. Далее Хрущев. Реформатор, конечно, сумбурный, но попал под дворцовый переворот скорее не за это, а за то, что стал угрозой для властной элиты. Наконец, Горбачев. Как реформатор слабоват, но попал под майдан, на котором его поджидал уже Ельцин. К тому же майдан был спровоцирован неудавшимся дворцовым переворотом.

Путин, конечно, учитывает, что высокий процент поддержки продукт скоропортящийся, если затянет с реформами, а жизненный уровень у народа будет падать. Но реформы требуют не только железной руки, но и материальных и финансовых ресурсов. А в стране, когда она воюет, на то и другое сразу их не хватает. Надо выбирать приоритет. Ведь война идет не ради захвата территорий, а исключительно ради восстановления влияния России на мировой порядок. Без этого восстановления России просто не станет. Этому учит исторический опыт - заключение унизительного Брестского мира с противником, который в скорости сам потерпел поражение и все последовавшее за этим. А также проигрыш Советским Союзом холодной войны и его распад.

Есть сторонники другого приоритета. Считают, что надо сначала навести порядок внутри, а с внешним противником  не задираться. Да и противник ли он. Ведь старается учить нас как жить. Но на этот счет есть другой исторически пример.

Это умиротворение Гитлера Мюнхенским сговором и как следствие последовавшего через год Пакт Риббентропа-Молотова. Чистоплюи негодуют: как не честно, как нехорошо! Но, хотя история не знает сослагательного наклонения, если бы не это, то последствия поражений 41-го были бы еще тяжелее. Так что я разделяю позицию Путина: если драка неизбежна, надо бить первым.

Статья заканчивается так: «Так какой же, интересно, должен быть рейтинг у «Нашего Всего», чтобы он началть отдачу, дают просадку. Народ, конечно, у нас терпеливый, но не беспредельно. К тому же есть подогреватели. А начнется, cразу появятся новые Чубайсы и Грефы, которые скажут, что знают как надо, а на Путина повесят всех собак под наше ура. И потом все вернется на круги своя.

С чем связана такая перспектива? Ответ можно получить, если обратиться к нашему советскому прошлому.

Патерналистское сознание, или, если другими словами, иждивенчество, в нас укорено семидесятилетием совка. Это убеждение уже в генетической памяти:  от нас ничего не зависит, все решает власть. Но одновременно это не только беда народа, его и вина. Если  возмущаемся и чего-то требуем, то большинство из нас этим занимается у себя на кухнях, а теперь еще и в сетях.  Мы диванные реформаторы. Мешает  лень и неверие, что можем что-то изменить. А еще страх. Лучше не высовываться, потому что будет хуже.   Выдавливать из себя раба, если даже по капле, человеку все таки трудно.

Но иждивенчество и страх связаны одной веревочкой. Чем больше в человеке иждивенчества, тем больше он боится задираться с властью, если с ней не согласен. Но и ежу понятно, что хорошо тому, у кого иждивенчества и страха в минимальных дозах. Однако одного знания, что такое хорошо, а что такое плохо, еще мало, чтоб сделать себе хорошо. Ведь только знание правил здорового образа жизни не сделает человека здоровым, если он продолжает не соблюдать эти правила. Вот откуда полезно выдавливать из себя раба. Но в широких народных массах это не осознается. Довлеет иждивенчество.

Путин, безусловно, это понимает. А исторические примеры, начиная с царя реформатора Александра Второго, которого угрохали борцы за народное счастье за то, что по их мнению мало сделал для народа. Далее Хрущев. Реформатор, конечно, сумбурный, но попал под дворцовый переворот скорее не за это, а за то, что стал угрозой для властной элиты. Наконец, Горбачев. Как реформатор слабоват, но попал под майдан, на котором его поджидал уже Ельцин. К тому же майдан был спровоцирован неудавшимся дворцовым переворотом.

Путин, конечно, учитывает, что высокий процент поддержки продукт скоропортящийся, если затянет с реформами, а жизненный уровень у народа будет падать. Но реформы требуют не только железной руки, но и материальных и финансовых ресурсов. А в стране, когда она воюет, на то и другое сразу их не хватает. Надо выбирать приоритет. Ведь война идет не ради захвата территорий, а исключительно ради восстановления влияния России на мировой порядок. Без этого восстановления России просто не станет. Этому учит исторический опыт - заключение унизительного Брестского мира с противником, который в скорости сам потерпел поражение и все последовавшее за этим. А также проигрыш Советским Союзом холодной войны и его распад.

Есть сторонники другого приоритета. Считают, что надо сначала навести порядок внутри, а с внешним противником  не задираться. Да и противник ли он. Ведь старается учить нас как жить. Но на этот счет есть другой исторически пример.

Это умиротворение Гитлера Мюнхенским сговором и как следствие последовавшего через год Пакт Риббентропа-Молотова. Чистоплюи негодуют: как не честно, как нехорошо! Но, хотя история не знает сослагательного наклонения, если бы не это, то последствия поражений 41-го были бы еще тяжелее. Так что я разделяю позицию Путина: если драка неизбежна, надо бить первым.