Идея идеологической реабилитации Сталина провалилась

В свое время, когда Саакашвили только пришел к власти, я с неудовольствием прочел где-то, что новый лидер гордится тем, что родился в один день со Сталиным. Тогда на меня это произвело крайне неприятное впечатление. Дело в том, для представителя грузинской интеллигенции - а Саакашвили представляет именно эту социальную прослойку – такое совпадение никак не может быть поводом для гордости. Кроме того, он всегда себя позиционировал как человек, ориентированный на западные демократические ценности. Казалось бы, родился и родился, и если мама родила в этот день, а не в другой, то никто не виноват. Но гордиться-то этим вовсе необязательно.

Сталин –  не тот человек, которым должен гордиться грузинский народ. Коса сталинских репрессий прошлась по Грузии более жестоко, чем по любой другой республике Советского Союза. Если смотреть в процентном соотношении, то грузин в этом процессе погибло значительно больше, чем кого бы то ни было еще. Что вполне естественно – Сталин заметал следы своей бурной молодости, которую по большей части он провел в Грузии. Здесь оставалось много людей, непосредственно знавших и его самого, и его уголовное прошлое. Поэтому он просто бомбил по квадратам. Грузинская интеллигенция была вырублена почти под корень.

Похоже, что сейчас Михаил Саакашвили перестал наконец, во всяком случае, публично, испытывать гордость от рождения с Иосифом Сталиным в один день. Переименовываются улицы и скверы Грузии, носившие до этого имя вождя народов. Снесен памятник в Гори – это произошло ночью, так же как и в конце 1961 года, когда тело Сталина выносили из Мавзолея. Идеологический вектор и трактовка истории поменялись. На это, как мне представляется, есть две причины – внешнеполитическая и внутренняя.

Во-первых, такая гордость явно не может нравиться Западу. Такая гордость явно не может нравиться США. Сталин - не та историческая фигура, которая вызывает там радостный ажиотаж. В демократических странах фигура подобного плана вообще не может нравиться. Не знаю, как в самой Грузии, но популярность Саакашвили на Западе сейчас понизилась, и эта акция - способ позитивным образом привлечь к себе внимание.

Внутренняя причина продиктована теми же выводами, к каким недавно пришла и наша власть. По всей видимости, она была не прочь использовать в своих целях определенную социальную популярность Сталина – слегка натянуть на себя сталинское одеяло, как имперский символ. В одно время появилась мода на учебники истории, где роль Сталина преподносилась чуть ли не почтительно – дескать, жестокий, конечно, но зато эффективный менеджер, небывалые успехи и расцвет. Потом пошла было речь о стендах со Сталиным ко Дню Победы. Скорее всего, имя Сталина пытались использовать для объединения общества вокруг власти. Однако стало ясно, что это не срабатывает - Сталин не объединяет, а разъединяет. Слишком много страшных следов он оставил и слишком жива еще страшная памятью. И если кто-то готов повесить его портрет вместо иконы в своем красном углу, то кто-то никак не готов себя связывать с властью, которая поднимает на щит это имя. В итоге от идеологической и исторической реабилитации Сталина, похоже, отказались. История со стендами ко Дню Победы так и не получила своего продолжения.

То же самое сейчас происходит и в Грузии. Саакашвили убедился в том, что имя Сталина– это политическая пустышка, а не козырь. И среди грузинской интеллигенции отношение к Иосифу Сталину, мягко говоря, неоднозначное, впрочем, как и среди интеллигенции российской. Саакашвили отказался от идеи использовать Сталина как символ исторического величия грузинского народа. В истории Грузии можно найти и другие серьезные и гордые символы.

Неважно, что думает об этом сам Саакашвили, неважно, насколько эти соображения прагматичны или даже циничны. Лично мне кажется, что нынешнему грузинскому президенту на Сталина глубоко плевать. Просто в одно время он считал более выгодным подчеркивать какое-то особое к нему отношение. А сейчас Саакашвили решил, что это невыгодно. Вот, собственно, и все. Разве что последнее решение в гораздо более значительной степени соответствует интересам грузинского народа, нежели первое.