КТО, КОГДА И В КАКИХ УСЛОВИЯХ ОТКРЫЛ АТОМНУЮ БОМБУ

..Что конструкцию атомной бомбы первыми предложили трое молодых физиков из УФТИ в 1940м - все более или менее знают. Как и то, что ни славы ни почета им выделено не было..

А вот на вопрос - кто же первый из теоретиков предсказал возможность смастерить А-бомбу - ответ, если даже и будет правильный - то почти наверняка будет неполный..

По линку вы найдете статью Юрия Аммосова про то, , как оно на самом деле было.

Но поскольку статья и интересная и довольно объёмистая - я позволю себе процитировать здесь только самое-самое..  - Л.А..

"..Из Гронигена в Берлин пришла телеграмма «Родилась девочка», и Отто Хан наконец-то смог перевести дух. Научная Европа ликовала, Вольфганг Паули прислал Дирку Костеру поздравительную телеграмму: «Ты прославил себя похищением Лизы Мейтнер не меньше, чем открытием гафния». Уже через несколько месяцев стало ясно, что Паули сильно недооценил историческое значение бегства Лизы Мейтнер.

 На следующий день после бегства  закончилась Эвианская конференция. Стало ясно, что никакой международной помощи евреи Германии не получат. Руки у нацистского режима были развязаны. Венский «рекорд» был очень скоро побит; 9–10 ноября того же 1938 года была устроена печально известная «хрустальная ночь» – тотальный еврейский погром по всей Германии. Последовавшие за ней дискриминационные законы ввели пресловутые желтые звезды.

 К этому времени Лиза Мейтнер перебралась из Голландии в Данию, где стала дожидаться места во вновь созданном исследовательском институте в Швеции. В Берлине ее заочно уволили из ИКВ, отобрав пенсию; только ее небольшие сбережения с трудом удалось забрать из банка. Идея перебраться подальше от Германии оказалась верной: 9 апреля 1940 года Германия оккупировала Данию, а 10–14 мая 1940 года – Нидерланды.

 Исход ученых-евреев из Германии, а затем и из всей Европы продолжался. Эрвин Шредингер, бежавший из Германии еще в 1933 году, вернулся в 1936 году на работу в Университет Граца в еще безопасной Австрии, где его и застал аншлюс в 1938 году – Шредингеру пришлось бежать повторно. 17 ноября 1938 года Италия приняла свои расовые законы (leggi razziali), аналогичные немецким. Через несколько дней Энрико Ферми, получивший в этом году Нобелевскую премию, выехал с семьей на нобелевские торжества – и не вернулся назад. Ферми лично не угрожало ничего, его «расовое происхождение» было вне сомнения, но вот его жена была еврейкой.

 Последним через Швецию в США уехал Нильс Бор – также еврей по матери. Германия долго пыталась сделать из Дании образцовый протекторат, который был бы образцом нового порядка и благополучия для всей Европы. Но с конца 1942 года пассивное сопротивление датчан (выразившееся в том числе в отказе преследовать датских евреев) привело сперва к охлаждению германо-датских отношений, а после парламентских выборов в марте 1943 года, где с колоссальным перевесом победили демократические партии, «мягкая оккупация» сменилась 29 августа 1943 года жесткой. Через месяц Нильса Бора и его семью датское сопротивление вывезло через пролив в Швецию.

 Но еще до того, как это произошло, раздробленная научная группа Мейтнер и Хана открыла деление ядер урана.

Что ядро атома теоретически может «расколоться», предположила первооткрывательница рения ИДА НОДДАК в 1934 году, когда научное сообщество обсуждало, точно ли Энрико Ферми создал трансурановые элементы 93 и 94, облучая уран нейтронами, но тогда эта идея выглядела «безумной» – как может распасться ядро атома, никто не представлял.

 В конце 1938 года оставшиеся в Германии Хан и Штрассман в ходе очередного эксперимента по облучению урана медленными нейтронами обнаружили появление бария. Ранее этот опыт проводила Ирен Жолио-Кюри, но обнаружить барий в образце не смогла, уловив только лантан – продукт распада бария, как выяснилось позже. Уловить следовые количества бария смогли только Хан и Штрассман благодаря своему богатому опыту в радиохимии и разделении изотопов. Они же смогли убедиться, что найденный элемент – не мезоторий (радий-226), а именно барий, намного более легкий металл.

 Статья Хана и Штрассмана была передана Росбауду в Naturwissenshaften (Hahn, O.; Strassmann, F.

Über den Nachweis und das Verhalten der bei der Bestrahlung des Urans mittels Neutronen entstehenden Erdalkalimetalle. Die Naturwissenschaften, Vol. 27, January 1939). Но еще до ее выхода Отто Хан и Фриц Штрассман написали Лизе Мейтнер о своем непонимании обнаруженного феномена. Ошибки не было, но никакого объяснения тоже: куда делась вся лишняя масса, было неясно. В их понимании бария в образце не должно было быть вообще; «Не может же уран разорваться на барий», – писали Хан и Штрассман.

 Лиза Мейтнер в это время находилась в Швеции, куда ее приехал навестить на Рождество Отто Фриш.

Рождественским утром 1938 года Лиза Мейтнер увела племянника на прогулку. Вспоминая этот день, Отто Фриш писал, что он не мог думать о физике, все его мысли были об отце, которого увезли в концлагерь Дахау.

Лиза настаивала на обсуждении письма Хана. Фриш высказал предположение, что пузырьковая модель ядра, ранее предложенная его другом и коллегой, советским эмигрантом Георгием Гамовым, позволяет предположить распад ядра. Фриш заметил, что если ядро урана, как капля воды, вытянется, посреди него возникнет и лопнет перемычка, то таким способом деление ядер возможно (в ходе дискуссии Фриш употребил термин «деление», знакомый ему по клеточной биологии). Но последнюю точку в вопросе поставила Лиза Мейтнер, посчитав на ходу, что в результате деления ядра урана образуется два новых элемента, а избыток массы высвобождается как излучение.

 «Светило солнце, и Лиза и я сели на бревно и заспорили. Было ясно, что ядро атома нельзя просто разрезать попаданием нейтрона. Постепенно мы поняли, что нужно думать о ядре как о своеобразной капле жидкости, как это делал Нильс Бор. Мы собрали вместе мои и ее различные знания. Я знал, что поверхностное напряжение капли стягивает электрический заряд, и, конечно, урановое ядро сильно заряжено; простой расчет показал, что небольшое возмущение от входящего нейтрона может вызвать распад уже нестабильного ядра на два.

Лиза Мейтнер точно помнила формулу для приблизительного вычисления потери массы ∆m и отсюда энергию ∆mс2, которая будет высвобождена в этом процессе. Я перепроверил, что почти то же значение может быть рассчитано для кинетической энергии двух вновь возникших ядер, с поправкой на их взаимное электрическое отталкивание. Так родилась концепция деления ядра. Вернувшись в Копенгаген, я собрал простенькую электронную установку и, проработав всю ночь, подтвердил, что, вне всякого сомнения, эта концепция подтверждается – что создаются именно такие быстродвижущиеся ядра. Более того, в семь утра я получил телеграмму, что моего отца выпустили из Дахау и мои родители готовы ехать в Швецию» (Frisch, Otto. A Walk in the Snow. New Scientist 20 Dec 1973. Пер. сангл. Ю. Аммосова).

 Так Лиза Мейтнер увидела возможность превращать массу в энергию, через 30 лет после того, как Альберт Эйнштейн в 1905 году впервые сформулировал связь массы и энергии.

 10 февраля 1939 года Хан и Штрассман, уже знавшие про выкладки Мейтнер, опубликовали в Naturwissenshaften свою статью, где предсказали появление вторичного нейтронного потока (Hahn, O.; Strassmann, F. Strassmann. Nachweis der Entstehung activer Bariumisotope aus Uran und Thorium durch Neutronenbestrahlung; Nachweis weiterer aktiver Bruchtucke bei der Uranspaltung. Die Naturwissenschaften, Volume 27, February 1939). Одновременно, 11 февраля 1939 года, в Nature вышло «письмо в редакцию», где были описаны выводы Мейтнер и подтвердивший их последующий январский эксперимент Фриша (Lise Meitner & O. R. Frisch. Disintegration of Uranium by Neutrons: a New Type of Nuclear Reaction Nature 143, 239–240, 11 February 1939). В результате последующих исследований наиболее часто встречающийся вид реакции стал известен точно – барий-141, криптон-92 И ДВА-ТРИ НЕЙТРОНА, создающих цепную реакцию.

Физики старшего поколения, в том числе Эрнест Резерфорд и Альберт Эйнштейн, считали получение энергии из атома невозможным. Зато фантаст Герберт Уэллс, поэт Андрей Белый и политик Уинстон Черчилль фантазировали об «атомном оружии» в 1914, 1921 и 1924 годах соответственно.

Немногие понимавшие в ядерных проблемах физики, узнав об открытии Мейтнер и Хана, сразу поняли, что путь к использованию атомной энергии открыт.