Фальсификация будущего

Незадолго до начала Первой мировой войны военные журналисты и теоретики всерьез обсуждали следующую проблему. "Изобретение и массовое использование пулемета сделало немыслимыми крупные сухопутные сражения, - писали они. - Ни одна армия в мире не станет атаковать хорошо укрепленные позиции врага, на которых располагается автоматическое оружие, никто не пойдет на такое самоубийство". Военные кампании на суше, заключали эксперты, невозможны, а это значит, что война будет вестись в основном в воздухе. Через несколько лет или даже месяцев началась самая кровавая на тот момент война в истории человечества.

Подобные прогнозы мы часто слышим и сегодня. В эпоху ядерного оружия, утверждает известный израильский военный теоретик Мартин ван Кревельд, старая война становится немыслимой. Речь может идти лишь о локальных партизанских конфликтах в "горячих точках", развивающихся по совершенно иному сценарию, чем традиционные "большие" войны первой половины XX столетия. Ван Кревельд, в сущности, лишь концептуализирует идею, которая и без того захватила сегодня страны "первого мира". Война - это всегда то, что происходит где-то далеко, война - это то, что точно не случится с нами. Причем географические расстояния, по большому счету, не играют тут никакой роли. Немцы во время войны в Югославии в 99-м году чувствовали себя в полной безопасности, притом, что между Берлином и Белградом всего лишь какая-то тысяча километров.

Примитивизация этой народной доктрины всеобщего мира происходит в сознании российской либеральной оппозиции, целиком ориентированной на Запад. Если там, на Западе, все чувствуют себя в безопасности, о возможной войне никто не заботится, то этому нужно верить слепо и не менее слепо переносить соответствующую установку на Россию. Любой анализ ситуации в стране строится либералами так, как если бы мы существовали в безвоздушном пространстве, и никаких военных угроз извне для нас существовало бы не только актуально и фактически, но и принципиально - никак и никогда.

Очевидно, что это не соответствует действительности. Внутренняя политика любого государства в рамках Realpolitik всегда строится, исходя из пересечения различных силовых линий, идущих в том числе и извне. Попытки систематически закрывать глаза на внешние угрозы являются фальсификацией будущего, идеологически столь же опасной, как и фальсификация прошлого, отнимающие у нас культурную память.

Борьба с фальсификациями будущего должна строиться вокруг идеи о том, что грядущее открыто и не предрешено. Оно есть предмет приложения усилий, а не страховое свидетельство. В будущем России придется отвечать на самые разные вызовы, которые связаны как с объективными трудностями развития страны, так и с внешними обстоятельствами. Не стоит повторять ошибок военных экспертов 1913 года, утверждающих, что на континенте воцарился вечный мир. Самоуспокоенность и тотальная демобилизация может стоить нам слишком дорого.

Одним из сценариев будущего всегда является война. Полномасштабные боевые действия, угрожающие не тем далеким несчастным и беженцам, которых мы видим на экранах телевизора, но нашим собственным домам, нашим жизням, нашим семьям и ценностям. Только общество, которое постоянно помнит об этом, может выжить.

Нет нужды быть алармистами и представлять страну в виде осажденного военного лагеря. Этот образ ушел в прошлое вместе с крушением Советского Союза, который в конце своей истории взял курс на мирное сосуществование с капиталистической системой. И все же нужно отдавать себе отчет в том, что тотальным горизонтом любого государственного строительства является способность защиты граждан от нападения внешнего врага, претендующего на нашу территорию и наши ресурсы.