Так жить можно

Строительство дома шло одновременно с рес­таврацией Александровского монастыря, который расположен в конце той же улицы. На почве строительных дел семья подружилась с его настоятелем, отцом Иннокентием.

Старый пятистенок нашли быстро. Для жизни он не годился, но вид из него на Покровский женский монастырь открывался потрясающий. У Эшли тут же родился план ­поставить традиционный русский сруб, который впишется в пейзаж. Ведь главное он уловил сразу: Суздаль – это не только архитектура, но и невероятной красоты ландшафт. Обрывистые берега Каменки и холмистые дали живут в полной гармонии со старинными церквями. Было решено, что “купеческий дом” – самая подходящая типология. Проект московского архитектора был хорош, но размахом скорее походил на княжий терем. Поэтому было решено обратиться к местному архитектору Елене Шишковой. Она оказалась девушкой с характером – на все “русско-английские затеи” реагировала скептически, но потом увлеклась и сделала разумный проект. Внешне – традиционная русская изба, внутри – современное, правильно ­организованное пространство. В селе под Суздалем нашлась бригада из шести человек, которые могли воспроизвести старую технологию. Сосновые бревна не цилиндровали, а обтесывали топором, чтобы сохранить рисунок и фактуру древесины. Эшли и Анна хотели, чтобы у дома был цвет “времени и бревен”, как сказал в одном стихотворении Иосиф Бродский. Сруб сначала собрали в деревне, что надо подогнали, потом разобрали и привезли на суздальский участок. Технических вопросов в процессе возникало много, и Анне пришлось без репетиций включиться в новую роль. Скоро она так увлеклась строительством, что интерьер решила придумывать сама. Причем не как декоратор, а скорее как режиссер, который выстраивает мизан­сцены: каждое помещение – новая картина.  

Кухню-столовую хозяева называют “приютом одинокого странника”. Вся жизнь в ней крутится вокруг четырехметрового деревянного стола, который изготовил местный столяр. Пустым стол не бывает – кормят в этом доме вкусно и обильно. В буфете, который купили в местном антикварном магазине, расположилась коллекция Эшли: виски, коньяки и замечательные вина. Так что у странников всегда хорошее настроение. 

За огромным обеденным столом умещается двенадцать человек. “И его часто не хватает, — смеется Анна. — Здесь все любят поесть, попить чаю с пирогами, просто посидеть, посмотреть, как я готовлю”.

В доме четыре гос­тевые спальни и одна хозяйская – всю мебель делали на заказ у местных мастеров. Моя любимая – так называемая грузинская. “Идея” кровати там совершенно английская, выполнена кровать на русский манер, но вот покрыва­ло привезено­ из Грузии. Детская похожа на декорации к спектаклю “Маша и медведь”: на высокие деревянные кровати, застеленные ситцевым бельем, надо забираться по небольшим приставным лесенкам. 

“Грузинская спальня” получила свое назва­ние из-за покрывала, которое подарили Анне грузинские монашенки.

Анна Агапова

В гостиной примадонной царит печь.

Ее оформление доверили юному автору – студентке МАрхИ Полине Филипповой, крестнице Анны. Дизайн диктовали старинные изразцы, которые обнаружили в одном подмосковном доме под снос. Анна спасла их от неминуемой гибели и привезла в Суздаль. А когда стали придумывать печь, каждая плитка оказалась на вес золота.  

В гостиной по стенам развешаны старинные карты из коллекции Эшли.

На некоторых еще нет Москвы, а Суздаль уже отмечен.

По первоначальному плану самый выигрышный вид должен был открываться из главной спальни. Но Эшли решил, что прятать такую красоту в частном помещении грех, и устроил на месте спальни верхнюю гостиную.

Колониальная кровать, купленная на распро­даже в лондонском магазине Fortnum & Mason — любимое место кота Бигла. Он старается туда больше никого не ­пускать.

Роскошную ванну на львиных ножках Анна буквально выпросила у Эшли в качестве подарка на день рождения.

Суздальский дом строился почти шесть лет. Чтобы попасть сюда, многие предметы совершили кругосветное путешествие. Нужные светильники Анна и Эшли нашли в Индии, в отеле Udaivilas в Удайпуре. Покупали их, конечно, не в самом отеле, а у небольшой семейной фирмы, имеющей контракт с владельцами сети Oberoi Group. Ждали долго, но результатом остались очень довольны. А когда известный лондонский магазин колониальных товаров Fortnum & Mason менял интерьер и распродавал имущество, Анна и Эшли приобрели антикварную подвесную кровать, которая теперь живет рядом с русской прялкой, турецким кальянным столиком и наличниками, сохранившимися от старого пятистенка. 

Этот теплый гостеприимный дом притягивает к себе множество людей: друзей, детей друзей, людей искусства, людей бизнеса. Частый гость в нем отец Иннокентий – настоятель Александровского монастыря, расположенного по соседству. Наезжают и лондонские знакомые. Правда, они до сих пор не понимают, зачем Эшли понадобился дом в Суздале. Он отвечает, что в старину русские цари ссылали в суздальские монастыри надоевших или непокорных жен, так что к неожиданным поворотам семейной жизни он ­полностью ­готов.