«Партизаны» из приморской тайги: по долинам и по взгорьям-2010

Вместо траты огромных усилий на борьбу с призрачными политическими угрозами, основные силы стоит бросить на борьбу с радикальными националистами.

Появление в Приморском крае «партизанского отряда» Романа Муромцева – событие, достойное нашего пристального внимания. Наверное, со времен «штурмовых ночей Спасска, волочаевских дней» на Дальнем Востоке не появлялись документы, которые начинались со слов «ПРИКАЗ № 1 Командующего Русской армией на Дальнем Востоке…» и продолжались предложением «Враг стянул против нас огромные силы оккупационных вооруженных сил, мы отступаем, пытаясь дать врагу отпор…». Оказалось, что, несмотря на географическую отдаленность между Приморьем и Северным Кавказом, политически они начинают сближаться.

Если я не ошибаюсь, то это первая попытка вооруженной политической борьбы за пределами Кавказа. Не стоит даже ставить вопрос о том, кто они – революционеры или бандиты, ответ очевиден. Вопрос в другом: насколько выходка «приморских партизан» закономерна, а насколько маргинальна? Праворадикальные экстремисты встречаются во многих развитых странах, вспомнить хотя бы группу «Хутари» в США. Возможно, появление этих «партизан» – симптом, что в политической системе все совсем плохо. Коммуникации между правящим классом и населением – интересы, пожелания, жалобы, протесты – нарушены. Парламент, который «не место для дискуссий», не канализирует в нужной мере общественных настроений. К тому же, как выясняется, сами народные избранники не считают нужным там появляться; получается, что без дискуссий и самим депутатам там делать нечего. Про телевидение вообще говорить не стоит, про партии и суды – подавно. В рамках этой логики парламентская политика постепенно замещается непарламентской: раньше – уличной, а теперь еще и «партизанской».
 
Хорошего тут мало. Видеть на дорогах и улицах городов тысячи солдат и милиционеров в боевой выкладке на бронетехнике – зрелище малоприятное и веры в светлое будущее не добавляющее. 
 
Состав «партизанского отряда» симпатий не вызывает в принципе. Полууголовные элементы, дезертир, бывший скинхед, во главе с «русским офицером ВДВ России». Их идейная политическая программа говорит сама за себя: «Больше нету сил терпеть беспредел мировой закулисы, которая творит террор на нашей земле…», «Мы поднялись против еврейского фашизма…». Диагноз прост: ультранационалисты после тщательной подготовки начали вооруженную борьбу с государством. 
 
Другое дело, что их жертвы – милиционеры – у значительной части населения вызывают симпатий не намного больше. Мы знаем, что есть очень много фактов того, как сотрудники правоохранительных органов, мягко говоря, не смогли с честью носить свои мундиры.
Сама постановка вопроса – кто лучше: приморские милиционеры или банда «партизана» Муромцева, уже ввергает в уныние. Ответ: оба хуже! – хочется выбирать между партиями в бюллетене, а не между ними. Если политическая конкуренция в публичном пространстве низводится до «соревнования» между «Единой Россией» и «Справедливой Россией», то Муромцев должен был рано или поздно появиться.  
 
Конечно, их скоро поймают. Наверное, их поимка будет названа успешной спецоперацией против бандитов. Многое будет зависеть от того, как, когда и с какими потерями будет осуществлена эта поимка. Чем больше жертв, тем больше вокруг них будет сиять ореол героев, тем более притягателен будет их образ для людей со схожими взглядами, и тем больше последователей у них появится. 
 
Два главных вывода, которые стоило бы сделать власти по самому факту событий в Приморье. 
 
Во-первых, задуматься над вопросом: экстремисты – это кто? Главные политические силы направлены на борьбу с «несогласными», разгон их акций и последовательное преследование их лидеров. По сравнению с Муромцевым и его последователями «Солидарность» – это благотворительная организация. Вместо траты огромных политических усилий на борьбу с призрачными угрозами, основные силы стоит бросить на борьбу с радикальными националистами, которые уже встают на путь открытой вооруженной борьбы, причем – именно с представителями власти. Если в российском политическом словаре и должно быть понятие политического экстремизма, то под него явно попадают не разрозненные группы демократов и либералов, а именно националисты.
 
«Манифест» Муромцева – это, к тому же, поучительный урок для пропагандистов, придумавших термин «вашингтонский обком». Для него агенты мировой закулисы – это не либеральная оппозиция, демократы, правозащитники, это – сама действующая власть, со всем обслуживающим аппаратом.  
 
Во-вторых, становится все более очевидным, что реформа правоохранительных органов уже не просто назрела, она уже перезрела. Лозунг, под которым Муромцев и его группа начала нападения на милиционеров, – это требование очистить милицию от коррупционеров. В этом смысле вызывает недоумение удивление сотрудников МВД относительно крайне низкой поддержки милиции населением. Можно подумать, они не читают газет и не просматривают в сети новостные ленты. Одновременно с пресечением вспышки насилия необходимо устранять и ее причины. При всем отсутствии больших симпатий к российской милиции, хоть какая-то милиция лучше полного ее отсутствия. Однако отказ реагировать на кричащие признаки нарастания проблем грозит не менее катастрофическими последствиями.