Два слагаемых отношения к чеченской угрозе

Их именно два. И ни одно из них нельзя выбросить, чтобы не уплощить отношение к проблеме, с одной стороны – до злобного жлобста, а с другой – до прекраснодушного идиотизма.

Слагаемые это векторные, так что правильней здесь говорить о размерностях нашего отношения к последним событиям. Оно должно быть двумерным. Одним числом его не выразить. Иначе будут именно они – идиотизм или жлобство.

Слагаемое первое – наша вина. То, о чем очень ярко написал Муждабаев. Да, виноваты кругом. Виноваты поколениями. Виноваты покорением. Виноваты умиротворением. Виноваты выселением. Виноваты удержанием. Виноваты растлением. Виноваты Ермоловым. Виноваты Сталиным. Но больше всего, конечно – Ельциным-Путиным. И естественно – Кадыровым.

Это уже давно не ничья вина и не чья-нибудь вина. Это моя вина. А моя вина, она всем видна. Отказать Чечне в независимости после приставкинской "Тучки" мог только народ с душой-инвалидом – душой которую Сталин выслал к черту на куличики (это не фигура речи – точное географическое название места, куда Сталин отправил нашу душу), а Хрущев вернуть в родные места не сумел.

Это – азбука, это – арифметика нравственности, это – элеметарно. Тут и говорит не о чем. (Казалось бы – не о чем.) И естественно, с таким грузом вины проклинать чеченцев не нам. Чья бы корова мычала. Палач не имеет права негодовать на жертву. Ее кровь на нем. И даже неважно, что он просто исполнял приговор суда. Даже – когда этот суд – высший. Ничего от этого не меняется. И люди всегда чувствали эту кровь, сторонясь палачей...

Всё это азбука. Но это только одна сторона дела.

Вторая состоит в том, оказавшись лицом к лицу с разъяренной (чтобы не сказать сильнее) собакой, человек не должен уподобляться пьяному чеховскому герою. Помните? "Тебе кажется, что я... царь природы... Ошибаешься! Я тунеядец, взяточник, лицемер!.. Я гад!.. Иуда! Подлипала, лихоимец... сволочь!.. Лопай предателя!.. Рви мордализацию!.. На, и руки кусай! Ага, кровь течет! Так тебе и нужно, шмерцу!.. Мерси, Жучка.. или как тебя?.. Рви и шубу. Всё одно, взятка... Однако о чем, бишь, я?.. Пора идти... Прощай, собачечка... шельмочка".

От так такого покаяния не будет хорошо ни покусанному – он, если только не взбесится сам, залечит укусы и купит себе на новую взятку новую шубу, ни собаке, которую другой прохожий, менее склонный к сантиментам, просто прибьет палкой.

Нет, здесь нужны другие меры: цепь или клетка. О более радикальных я не говорю: убивать без крайней нужды никого нельзя, а бить так, чтобы самим не превращаться в бешеных псов, мы не умеем: битье нас пьянит и лишает человеческого начала.

Так что нормальное отношение здесь одномерным быть не может: чувство вины не должно лишать нас возможности защищаться, а стремление защититься не должно превращать в самовлюбленных беспамятных жлобов.

Зачем я обо всем этом пишу?

Ведь понятно, что сами мы ничего сделать не можем, а власть ничего делать не будет. И потому, что пришлось бы признавать слишком много ошибок, а власть и не слишком признавать не умеет. И потому, что сама эта кампания может быть санкционированной или даже организованной сверху. Нас уже пугали и нацистами, и коммунистами – почему бы не попугать кадыровцами? Смирнее будем. Больше будем любить что имеем. Меньше – скулить. Мускулистый дзюдоист, с ног падающий, но удерживающий рвущуюся с цепи заходящуюся лаем кавказскую овчарку с капающей со страшных клыков кровавой слюной, – образ яркий. И если он рукотворен, то ребята из АП, которые его придумали, вполне заслужили премии. Впрочем, что рукотворен, не уверен: конспирологические версии уместней в беллетристике, а не в публицистике.

Есть и еще одна причина, по которой, даже имея всю полноту власти, эту проблему легко не решить и почему предложения об отделении Чечни (вроде сделанного Пионтковским в его местами взвешенной и точной статье) не могут быть реализованы даже, если предположить невероятное, при наличие политической воли. Причина эта хороша известна онкологам и несколько хуже – историкам. Вырезать опухоль можно только в начальной стадии болезни. Мы ее давно пропустили. Никуда Чечня из России не уйдет. А точнее – никуда Россию от себя не отпустит.

Мы не два этноса, не способных жить вместе – малый рвущийся из объятий большого. Мы один суперэтнос, скрепленный тысячами неразрываемых нитей. У нас столетия общей судьбы, общих дел, общих преступлений и общих подвигов. Всё это не рвется просто так. И не даром Бондарчук-юниор и Басков фотографируются с "Кадыров патриот России". Патриот он, конечно, тот еще. Впрочем – как и другие наши "патриоты". Но патриот не патриот – неважно, а вот то, что он плоть от нашей общей плоти – это точно.

Так зачем же тогда я обо всем этом пишу? А пишу я для того, чтобы сказать, что здесь не может быть простых решений. А может быть только одно – долгое лечение общей болезни. И начинается это лечение с диагноза. А диагноз – с рентгена.

Нам необходимо трезвыми глазами видеть процессы, происходящие в Чечне и радиируемые из Чечни. Без страха, без расцарапывания груди и без слез умиления. Чечня, отданная Путиным Кадырову, – это не внутричеченское дело. Это не "пусть они там хоть себя перегрызут". Это не "Чечня не Россия". И не миллион других способов успокоить себя и свою совесть.

Бандитский режим (чего уж тут подыскивать смягчающие слова – конечно, бандитский) в Чечне – это наша беда. Конечно – и наша вина. Но в данном случае – вина, уже ставшая наказанием – бедой. И смягчить это наказание, уменьшить масштабы беды можно только одним образом. Осознать, понять, что происходит: где корни беды и что нам нужно исправить – в  себе, в себе, только в себе – чтобы не повторять уже сделанных ошибок: не допускать бандитов до власти и не начинать бандитствовать с ними самим.