ПОЛЬША: Президентские выборы на фоне крушения Четвертой Республики

Смыслом восточной политики Леха Качиньского была русофобия, опирающаяся на эксклюзивные отношения с прибалтийскими республиками и Украиной Ющенко, а также Грузией Саакашвили. Если президентом Польши станет Ярослав Качиньский, Польшу ждет всё тот же раздрай между президентом и правительством, а Россию – продолжение перезагрузки отношений с польским правительством и продолжение игнорирования фигуры президента.

Лех Качиньский стал президентом Польши в 2005 году, отобрав победу у нынешнего премьер-министра Дональда Туска, провозгласив создание Чeтвертой Республики. Крах этой идеи привел к поражению на последовавших за президентскими парламентских выборах его брата-близнеца Ярослава. (Подробнее об этом можно прочитать здесь).

Еще будучи министром юстиции (и одновременно Генеральным Прокурором Польши) в правительстве Ежи Бузека, нынешнего Председателя Европейского парламента, он развернул активную антикоррупционную кампанию в стране, продолжив эту линию в качестве президента при абсолютной поддержке брата-премьера.

Для того чтобы сделать понятной российскому читателю идею Четвертой Республики, следует разъяснить, что же, собственно, должна была представлять из себя эта новая республика. Первая Республика возникла в истории Польши в 1454 году, однако республикой в современном понимании этого слова не была. Это было государство, основанное на так называемой дворянской или, по-польски, шляхетской демократии. Просуществовала эта республика до 1795 года, когда начались разделы Польши, положившие конец существованию Польши как независимого государства. Вторая Республика возникла в 1918 году в результате Первой мировой войны и просуществовала до начала Второй мировой. Этот период польской истории связан с именем маршала Юзефа Пилсудского, фигуры весьма противоречивой, но признанного в Польше национальным героем. Следующим государственным образованием на территории современной Польши была Польская Народная Республика, просуществовавшая с 1945 по 1989 гг. Наконец, Третья Республика появляется в польской истории в 1989 году, как символ разрыва с социалистическим политическим строем народной демократии и возвращения к традициям Второй республики. Это наименование закреплено и в польской конституции.

Однако, Качиньские ввели в политический обиход новое неконституционное название польского политического строя – Четвертая Республика. Обвиняя политиков Третьей республики в зависимости от спецслужб социалистической Польши и СССР, а также в широком распространении коррупции в стране, созданная братьями партия PiS (Право и Справедливость) провозгласила Четвертую Республику, которая должна была провести решительную декоммунизацию и еще более жесткую люстрацию, а также повысить роль Польши в Европе и мире. Путь к этим благим целям пролегал, по мысли братьев, через беспощадную борьбу с коррупцией, которая, на самом деле, выродилась в телевизионное шоу для электората, жертвами которого оказались многие высокопоставленные чиновники, включая министра внутренних дел и вице-премьера. В прямом эфире польского телевидения на министра внутренних дел даже надевали наручники, но, увы, впоследствии, как он сам, так и его многочисленные коллеги, были оправданы. Стало ясно, что PiS не столько борется с коррупцией, сколько за голоса избирателей. Идея Четвертой Республики встретила решительный отпор со стороны польского избирателя, в результате чего PiS проиграл внеочередные парламентские выборы 21 октября 2007 года.

Лидер PiS, нынешний кандидат в президенты, также не вызвал положительных эмоций у поляков. "Как ехидно заметила Sueddeutsche Zeitung, Ярослав Качиньский мало похож на народного трибуна: маленький, толстый и бурчит себе под нос. Польский избиратель, наконец, понял, что борьба с коррупцией – это только предвыборный трюк правительства, что уголовные дела фабрикуются исключительно в политических целях и что в такой ситуации никто не может чувствовать себя в безопасности. Опросы общественного мнения зафиксировали 10-процентный спад популярности PiS. С этого момента судьба выборов была предрешена. Польская пресса назвала этот неудачный ход Качиньского «самострелом».

Нынешние президентские выборы в Польше идеологически повторяют выборы в сейм 2007 года. Снова столкнулись PiS и Гражданская Платформа, снова избиратель должен сделать выбор между антиутопией Четвертой Республики и праволиберальной риторикой Туска и Коморовского. Даже PiS снова представляет Качиньский, правда, Ярослав вместо Леха, но близнец не только фотографическая копия брата, он исповедует ту же нетерпимость, он так же точно разобщит страну, как и Лех, он так же станет, в случае избрания, президентом не всех поляков.

Неожиданно резко выступил против Ярослава Качиньского советник Дональда Туска по внешней политике профессор Владислав Бартошевский. Этот человек хорошо известен в Польше и за ее пределами. Бартошескому 85 лет, он был узником Освенцима, воевал в польском сопротивлении, в 1952 году был осужден в социалистической Польше за шпионаж к восьми годам лишения свободы, в 1955-м был освобожден и реабилитирован. Бартошевский награжден высшими наградами Польши, а также дипломом и медалью «Справедливый среди Народов Мира» – за спасение евреев во время гитлеровской оккупации Польши – израильского института Яад Вашем. Он дважды был министром иностранных дел Польши и, несомненно, вполне владеет дипломатическим языком. Тем не менее, советник премьера счел возможным заявить, что Ярослав Качиньский вряд ли сможет быть достойным президентом, поскольку не смог объединить вокруг себя даже семью (председатель PiS не женат), что уж говорить о стране, а практический опыт имеет только в разведении меховых животных (намек на любимого кота Качиньского).

Ошибкой Ярослава Качиньского Бартошевский считает его согласие на захоронение брата в усыпальнице польских королей – Вавеле. «Если я награжден орденом святого Папы Григория, это ведь не означает, что меня похоронят в Ватикане», – иронически замечает советник премьера.

Несмотря на откровенно проамериканский вектор внешней политики братьев Качиньских, сами американцы были от них вовсе не в восторге. После поражения PiS на парламентских выборах 2007 года The NewYork Times в редакционной статье под названием «Польша, избавленная от близнецов» писала следующее: «Они (Качиньские – Г. Т.) говорили от имени ран и сантиментов, порожденных трагической историей Польши в ХХ веке, но проблема в том, что зачастую вели себя так, как будто эта история была исключительной собственностью их партии... Они подпитывали климат обвинений и подозрений, который отделил Польшу от ее естественных европейских партнеров, чем отторгли от себя молодое поколение, ориентированное на будущее и внешний мир».

Нынешние президентские выборы в Польше – это второй тур парламентских выборов 2007 года в новой политической ситуации, возникшей после авиакатастрофы под Смоленском. Мифологизированный образ погибшего польского президента служит в них тараном, который должен проломить ворота президентского дворца для брата Ярослава. Варшавские политические аналитики называют 10 апреля 2010 года польским 11 сентября, и в этом нет ни грана преувеличения. Обреченный на поражение в президентских выборах Лех Качиньский может одержать победу в выборах посмертно, передав знамя своего президентства брату-близнецу. Покойный президент раздражал поляков неразборчивой речью, искусственным пафосом исполнения явно переросшей его функции главы государства, неуклюжестью, с которой он вел себя в европейских политических салонах. Теперь же PiS, потерявшая своих лучших представителей в катастрофе под Смоленском, может стать, как это ни парадоксально, символическим бенефициаром этой трагедии.

Важным элементом предвыборной гонки является отношение костёла к кандидатам в президенты. В католической Польше – это весьма немаловажное обстоятельство. «Костёл относит Гражданскую Платформу, кандидатом которой является Бронислав Коморовский, к либералам, а либерализм для польского клира – это нечто дьявольское», – говорит ксёндз Анджей Лютер, известный теолог и публицист. Только этим можно объяснить, почему Коморовский, бывший преподаватель духовной семинарии, член Католического Общества, многодетный отец и родственник бывшего Примаса Польши, не пользуется поддержкой духовенства. Для некоторых высокопоставленных священников даже Качиньский недостаточно благонадежен. Председатель Конференции Польского Епископата архиепископ Юзеф Михалик, «прославившийся» в 90-е годы лозунгом: «Пусть католик голосует за католика, а еврей – за еврея», избрал объектом своей пастырской поддержки крайне экзотическую фигуру Марека Юрека, которому опросы общественного мнения отдают менее 1% голосов. Несколько лет тому назад Юрек стал одним из наиболее цитируемых польских политиков, заявив, что детей надо пороть. При этом бывший деятель ZChN (Народно-Христианский Союз) в качестве аргумента в пользу этой теории приводил собственный пример: «Меня отец порол, и это пошло мне на пользу».

Впрочем, все эти особенности польской национальной политики интересуют нас постольку, поскольку могут определить послевыборные отношения Польши с Российской Федерацией. Совершенно очевидно, что под этим углом зрения Бронислав Коморовский, выражаясь дипломатическим языком, несколько предпочтительнее Ярослава Качиньского. Ярослав, несомненно, как он неоднократно заявлял, продолжит дело своего брата. А брат его, в свою очередь, был продолжателем дела маршала Пилсудского. Несмотря на членство Польши в НАТО и ЕС, основной вектор его внешней политики был ориентирован на Восток. Причем, основным содержанием этого направления были унаследованные от Пилсудского идеи «интермаризма и прометеизма». «Интермаризм» – это реализация древней польской мечты о создании Великой Польши «от моря до моря», т. е. от Балтики до Черного моря. Что же касается «прометеизма», одержимость Пилсудского миссией Прометея для восточных соседей приняла у Качиньских просто болезненный характер. Смыслом восточной политики Леха Качиньского была русофобия, опирающаяся на эксклюзивные отношения с прибалтийскими республиками и Украиной Ющенко, а также Грузией Саакашвили. Если президентом Польши станет Ярослав Качиньский, Польшу ждет всё тот же раздрай между президентом и правительством, а Россию – продолжение перезагрузки отношений с польским правительством и продолжение игнорирования фигуры президента.

На самом деле шансов у Качиньского немного. Последние опросы общественного мнения фиксируют 50% общественной поддержки Коморовского и 38 – Качиньского. Правда, разрыв за последние недели сокращается и второй тур вполне возможен. К счастью, внешнюю политику по конституции в Польше формирует премьер-министр, а президент только принимает участие в её реализации, о чём частенько забывал амбициозный Лех Качиньский. Таким образом, президентские выборы в Польше не имеют судьбоносного значения ни для поляков, ни для российско-польских отношений. Но все, же приятней иметь дело с вменяемым и адекватным президентом Польши в лице Коморовского, нежели с одержимым «пилсудчиком», ощущающим себя Прометеем, несущим огонь в «темноту восточных просторов».