Архипелаг Гулаг

А.С.
Посвящаю
всем, кому не хватило жизни
об этом рассказать.
И да простят они мне,
Что я не всё увидел,
Не всё вспомнил,
Не обо всём догадался. (5)

    В этой книге нет ни вымышленных лиц, ни вымышленных событий. Люди и места названы их собственными именами. Если названы инициалами, то по соображениям личным. Если не названы вовсе, то лишь потому, что память людская не сохранила имён, – а всё было именно так. (9)

   Эту книгу непосильно было бы создать одному человеку. Кроме всего, что я вынес с Архипелага, — шкурой своей, памятью, ухом и глазом, материал для этой книги дали мне в рассказах, воспоминаниях и письмах – [ перечень 227 имён ]*. (10)
   … 36 советских писателей… (11)

   Политические аресты нескольких десятилетий отличались у нас именно тем, что схватывались люди ни в чём не виновные, а потому и не подготовленные ни к какому сопротивлению. Создавалось общее чувство обречённости, представление (при паспортной на-шей системе довольно, впрочем, верное), что от ГПУ – НКВД убежать невозможно.

И даже в разгар арестных эпидемий, когда люди, уходя на работу, всякий день прощались с семьёй, ибо не могли быть уверены, что вернутся вечером, – даже тогда они почти не бежали (а в редких случаях кончали с собой). (28)

   Если бы во времена массовых посадок, например в Ленинграде, когда сажали четверть города, люди бы не сидели по своим норкам, млея от ужаса при каждом хлопке парадной двери и шагах на лестнице, – а поняли бы, что терять им уже дальше нечего, и в своих передних бодро бы делали засады по несколько человек с топорами, молотками, кочергами, с чем придётся? …
   Если бы... если бы... Мы просто заслужили всё дальнейшее. (30)

   А.Н. «Заслужили» не то слово, оно из области морали и не вскрывает более глубоких причин в сознании, которые остаются и по сей день.

   А.Солженицын. Иногда главное чувство арестованного – облегчение и даже... радость, особенно во времена арестных эпидемий: когда вокруг берут и берут таких, как ты, а за тобой всё что-то не идут, всё что-то медлят – ведь это изнеможение, это страдание хуже всякого ареста, и не только для слабой души. (31)