Избиение жён, шариат и западные законы

Более, чем позволение Корана бить жён, само основание, на котором строится такое позволение Корана, обнаруживает непреодолимую пропасть между исламскими и западными законами. В западном обществе государство даёт неотъемлемые права каждому, причём главным из них является защита от насилия. Каждый человек напрямую взаимодействует с государством, владеющим монополией на насилие. Юридическая система ислама совершенно отлична: отец является «правителем» и «распорядителем» семьи, то есть небольшим сувереном в своё домашнем королевстве с правом проявлять насилие для контроля над своей женой и детьми. Таково понимание современного ислама, высказанное американо-мусульманскими экспертами, — и оно несопоставимо с западной концепцией прав человека.

Практика битья жён, имеющая место в мусульманских сообществах западных стран, слишком глубоко вошла  в законы шариата, чтобы её можно было вычленить. Насколько я знаю, нигде не нашлось авторитетного мусульманского религиозного деятеля, поддерживающего отказ от битья жён, каковое предписано в сурах 4/32 Корана, поскольку такое действие подорвёт основания мусульманского общества.

В расширенном толковании власть в маленьком королевстве семьи может включать в себя убийство несговорчивых жён и родственниц женского пола. Наказания за домашние преступления, часто называемые «убийством чести», в Коране не упоминаются, но практика настолько распространена – Фонд Население Соединённого Королевства оценивает ежегодное количество смертей в 5000 – что признано в исламском общем праве, в нашем смысле слова.

Мусульманские суды не преследуют так называемые «убийства чести» или преследуют более мягко, чем другие преступления. Статья 340 иорданского уголовного кодекса гласит: «тот, кто узнал о том, что его жена или одна из родственниц совершили прелюбодеяние, и убил, ранил или травмировал таковую, освобождается от какого-либо наказания». Сирия вводит только двухлетнее заключение для тех, кто совершил такое убийство. Пакистан не позволяет, но редко кого подвергает наказанию.

Тем не менее, некоторые западные специалисты в юриспруденции, в том числе президент Британского Верховного Суда лорд Филипс, поддерживают использование шариатского суда при решении вопросов о семейных спорах в западных государствах. Д-р Роуэн Вильямс, архиепископ Кентерберийский, вызвал волну негодования в 2008, когда предложил шариатский суд для заслушивания домашних дел среди мусульман в Соединённом Королевстве.

Несколько месяцами позже лорд Филипс сказал в Лондонской мечети: «Те, кто выступает против, свободны передать дело посреднику или согласится на рассмотрение выбранным судьёй. Нет никаких причин, почему принципы шариатского закона или любого другого религиозного установления не могут быть основанием для посредничества или любой другой формы решения спора».

Наказания, — добавил он, — должны быть «скопированы с законов Англии и Уэльса». Забрасывание камнями, порка и ампутации рук были «вне обсуждения». Он не упомянул шлепки, говоря об упущениях, поскольку исламские власти явно позволяют мужьям вводить ограниченные телесные наказания для своих жён.  Некоторые эксперты, считающиеся специалистами по защите семей в США, утверждают, что шариат можно применять в законах об американской семье. Это чудовищно. Никогда, со времё немецких юристов, поддерживавших расовые законы Адольфа Гитлера в 1930-е, не было на Западе теоретиков-юристов, которые таким вопиющим образом предали бы свои принципы.

Я не могу найти на одного сообщения о том, что мусульманские специалисты, признаваемые авторитетными, поддерживают отказ от битья жён. Тарик Рамадан, швейцарский эксперт-мусульманин, претендующий на представление западной версии ислама, защищал, помнится, битьё жён в теледебатах 2003 года с Николя Саркози, бывшим тогда министром внутренних дел Франции.

Наоборот, специалисты по западному варианту ислама прилагают усилия для оправдания таких действий, основываясь на исламской юридической базе. Традиционное мусульманское общество устроено по иерархии, где клан представляет собой расширенную семью, племя – расширенный клан, а государство – расширенное племя. Таким образом, патриарх семьи обладает в своей семье властью, сравнимой с государственной в более широком сообществе. Таков глубокий юридический смысл положений Корана о битье жён в сурах 4/34:

«[Мужья] являются защитниками и управителями своих [жён], поскольку Аллах дал одному более силы, чем другому, и поскольку они оказывают поддержку им в их существовании. Таким образом, правильные женщины благоговейно послушны и защищены в отсутствие [мужа], поскольку Аллах дал им защитника. Что касается женщин, со стороны которых вы опасаетесь неверности и плохого поведения, сначала увещевайте их, откажитесь делить кровать в ними, шлёпайте их, но, если они вернутся к непослушанию, не ищите против них средств [раздражения]: Аллах – Высший, Величайший».

Эссе двух студентов-юристов Мичиганского Университета Бассама А Абеда и Саида Е Ахмада часто приводится на исламских веб-сайтах в качестве заслуживающей доверия современной интерпретации сур 4/34. Абед и Ахмад начинают с того, что юридический принцип, который позволяет битьё жён, состоит  именно в том, что муж является «правителем» или «распорядителем» в семье.

Использование переводчиков термина «защитник» в первой строке уже упомянутой цитаты связано с арабским термином qawaamoon (в единственном числе: qawaam). Qawaamoon определяется различным образом разными специалистами и переводчиками. Абуль Ала Мавдуди определил qawaamoon как «правитель» и как «распорядитель». Qawaam «обозначает человека, ответственного за правильное поведение и безопасность и управление делами отдельного человека, или общества, или организации [sic]».

Авторы поясняют:

«Большинство юристов придерживаются того, что сам язык «Правил Поведения» показывает логический подход к разрешённому поведению. По их словам, союз wa («и»), использованный между различными типами поведения, выражает хронологический порядок. Такой подход даёт руководство мужу в наказаниях непослушной жены, вне зависимости от того, как определяется непослушание. В дальнейшем дисциплинарном процессе муж должен сначала увещевать свою жену, затем оставить спать одну, и, наконец, физически воздействовать в качестве последнего средства супружеского восстановления отношений».

«Битьё позволено, — объясняют Абед и Ахмад, — но только, если производится в духе умиротворения: Величайшее противоречие и недопонимание «Правил Поведения» находится в заключительной стадии дисциплинарного процесса — «шлёпании» непослушной жены. Цели умиротворения за положением правил о «шлёпании» помогает растолковать недоразумение вокруг этой дисциплинарной стадии. Муж не должен «шлёпать» жену, если в его намерения не входит умиротворение. «Шлёпание» в гневе, ради жестокости или в наказание запрещено, поскольку противоречит разумному умиротворению. Подобным же образом муж не может «отшлёпать» жену ради того, чтобы её унизить, вызвать страх или подчинить её против её желания. Ислам позволяет «отшлёпать» ради напоминания жене о её непослушании и ради того, чтобы помочь вернуть к послушанию, для обеспечения супружеского умиротворения».

Решающей в вышеприведённом анализе сур 4/34 является аналогия между мужем и главой политического подразделения или организации. Государство в традиционном обществе передаёт свою власть ячейкам из которых состоит, начиная с семьи, являющейся государством в миниатюре, где патриарх является «правителем» или «распорядителем». Традиционное общество организовано подобно матрёшке (в тексте: вложенным друг в друга русским куклам — прим. пер.): клан представляет собой семью в широком понимании, племя — расширение понятия клан, а государство — союз племён, и отношения граждан и власти одинаково воспроизводятся на любом уровне.

Вот почему традиционное общество органически несовместимо с первым принципом закона современной либеральной демократии, а именно: государство владеет монополией на насилие. Шариат в принципе не может быть адаптирован к законам современных демократических государств, поскольку он основан на глубоко внедрённом понятии, что семья представляет собой государство в миниатюре, и что глава семьи может использовать насилие так же, как это делает государство.

С точки зрения преимуществ законов западной семьи, битьё жён является зверством даже в случае, если праведная мусульманская жена принимает возможность битья. Семейные суды на Западе будут вмешиваться и изолировать тех, кто бьёт жён, от семьи в интересах детей. По оценкам президента Северо-Американского Совета женщин-мусульманок, Шарифы Алхатиб (исследование 1998 года) физическое насилие имеет место почти в 10% мусульманских семей в США. «Степень вербального и эмоционального оскорбления может достигать 50% по международным данным и предварительным исследованиям в США», — утверждает Алхатиб на веб-сайте.

Неудивительно, что усилия Алхатиб и других мусульман-борцов за права женщин получают немного помощи от мусульманских клериков. «Конечно, со стороны наших религиозных руководителей мудро осторожничать и не принимать быстрых, чрезмерных суждений при консультациях пар по домашним проблемам, — сокрушается веб-сайт аль-Муслима. — Однако, когда сестра-мусульманка приближается к мечети ради помощи, в страхе за свою жизнь и жизни своих детей, то наши руководители нуждаются в серьёзном рассмотрении ответных действий и возможных законных выводов, исходящих из их советов. Никогда не бывает достаточно для сестёр при оскорбительных отношениях советов «потерпеть», «приложить усилия» или  утешений «ваша награда в руках Аллаха»». Отправить этих женщин в суд шариата было бы предательством; во многих случаях это только усилит оскорбления.

Вводящее в заблуждение, действительно оскорбительное сравнение часто проводится между шариатом и иудейским религиозным законом — «халаха». Когда архиепископ Кентерберийский в феврале 2008 предложил принять шариат в британском суде, он упомянул о предполагаемом прецеденте халаха три раза. По наблюдениям, иудейские сообщества в диаспоре предлагали к рассмотрению на суд рабби гражданские дела в течение 2000 лет, при отсутствии, конечно, какого-либо авторитета, кроме религиозной убеждённости сторон в высказанном суждении. Принимается без возражений (или как должное), что битьё жён омерзительно и противоестественно для евреев. Позиция израильского ультра-ортодоксального раббината состоит в том, что «категорически запрещено бить женщин», и что в подобных случаях надо вызывать полицию.

Существует поверхностное сходство между шариатом и халаха, — это наверняка, — но только в конструкции. Ислам, писал великий немецкий теолог еврейского происхождения Франц Розенцвейг, представляет собой пародию на иудаизм и христианство (более на раннее, чем на позднее), поскольку поверхностно две религии кажутся очень близкими. Обе утверждают абсолютное единство Бога. Евреи молятся трижды в день лицом к Иерусалиму, а мусульмане молятся пять раз в день, обратившись к Мекке. Мусульмане могут есть кошерную пищу. И те, и другие управляются религиозными законами, издаваемыми клерикальными судами.

Шариат напоминает халаха, но только по конструкции, по той же причине Коран напоминает Тору: он происходит от неё, но откорректирован в собственных целях (Измаил стал наследником Авраама вместо Исаака). Однако принципы двух систем закона радикально различны. Потому соблюдение евреями халаха никогда не приводило к конфликту с юридической системой современной демократии, а шариат неизбежно должен вступить в конфликт, и самым непреодолимым и глубоким путём, то есть — в сути законов о семье.

Термин «закон» в приложении к иудаизму и исламу означает полностью различные толкования для разных народов. Гражданские законы в конечном итоге покоятся на государственной монополии на насилие. В мусульманских государствах гражданские и религиозные законы идентичны, так что суд шариата держит в руках меч государства. Ни один еврейский религиозный суд не имеет возможности ввести насилие с 1 века нашей эры; первая детальная кодификация еврейских законов появилась в 3 веке в Мишнахе. Рабби древности явно ввели временное прекращение древних применений насилия, таких как предписание убить мятежного сына (Детерономия 2118-21); Талмуд  (Санхедрин 71а) утверждает, что ни один еврейский суд никогда не выносил такого приговора. Убийство мятежных детей, как указано, происходит в мусульманских странах, и печально часто случается среди мусульманских сообществ иммигрантов на Западе.

Однако еврейские законы не требуют никакой адаптации к современным западным законам, поскольку современный западный закон в конечно счёте берёт начало в иудейских принципах, как совсем недавно продемонстрировал Эрик Нельсон из Гарварда в своей книге «Еврейская Республика» (2010) и как объяснил Майкл Новак своей работе «На Двух Крыльях» (2002). Замечание о промежуточном владыке, каковым является например исламский «правитель» в семье, невообразимо в еврейском законе, поскольку есть только один Владыка, Царь Царей. Власть ранних владык произошла от Бога и ограничена Божеским законом. Американское основное замечание о «неотъемлемых правах» исходит из концепции израильтян о сделке: дарование прав предполагает «Дарителя» и необратимым образом дарование предполагает Бога, который ограничивает свою собственную власть по договорённости с человечеством.

С точки зрения преимуществ ислама, идея того, что Бог может ограничить собственную власть, заключив вечное соглашение с человеком — немыслима, поскольку Аллах абсолютно превосходящ и безусловно всемогущ. С иудаистской, а, позднее, и христианской точек зрения, право ранних владык ограничено законами Бога, которые необратимо даруют права каждому человеку. Для ислама не может иметь никакого смысла такое самоограничение божественной власти, и потому никогда ислам не порождал мирской политической системы, подчинённой конституционным ограничениям.
 
В исламе глава семьи имеет возможность быть совершенным тираном в собственном доме. Этим можно объяснить великую тайну современного ислама, а именно — почти полтора миллиарда человек терпели неудачу в течении восьми столетий в создании научный или культурных личностей, чьи имена знал бы мир. Даже в России Иосифа Сталина отдельная личность могла найти покровителя в собственной семье и созидательной изобретательности  государство не препятствовало, примером чему служат чистая наука и классическая музыка. Ислам же может только сделать саму семью институтом подавления.