Ехидный Douglas: Очень коротко о Ленине

Я понимаю вашу иронию, профессор. Если бы сейчас была дискуссия, то я бы вам доказала...
- Виноват! Вы прямо сейчас хотите начать дискуссию?
М. Булгаков, "Собачье сердце"

Сейчас Россия переживает трудные времена, уже в который раз в своей истории. И дело не только в западных санкциях, в падении цены на нефть и бюрократическом беспределе, который творится в стране.

Дело - в душевной смуте, которая происходит в умах многих людей, кто не утратил здравый смысл и кто внимательно наблюдает за происходящим и в стране, и в мире.

Люди понимают тупиковость курса. Одни - чётко и предельно ясно. Другие - смутно, подсознательно.

Люди запутались вконец, наблюдая с одной стороны утончённо-субтильных интеллигентов с бородками и усиками, в шарфиках и очочках, которые важно надувают щёки, заумно разглагольствуя о либеральных ценностях и ужасах тоталитаризма, а с другой - дремучих, диких и злобных "патриотов-националистов" - полупьяных, вечно голодных, грязных и нечёсаных, в своём подвале с гирями и тренажёрами.

Всем им очень хочется навязать стране и людям общественную дискуссию. О ценностях прав личности, о свободе слова, о толерантности, о праве ездить в метро без штанов, о язычестве, о национал-социализме, о происках масонов во главе с Ротшильдом и Абрамовичем, о золотом веке российской империи времён Николая Второго...

Образно именно по этим линиям пролегает сегодня черта раскола.

И, глядя на тех и этих, я почему-то всё чаще и чаще вспоминаю не Сталина.

А именно Ильича. Потому что чем дальше, тем яснее понимаю, что ни тех, ни этих не надо разоблачать, клеймить, выводить на чистую воду в ходе открытых публичных процессов, аналогичных тем, что были когда-то, в 30-х. Не надо этого, потому что не хватит ни залов, ни судей, ни прокуроров, ни времени.

Надо, чтобы кто-то невысокого роста, в пёстреньком галстуке, в кепке, засунув большие пальцы обеих рук за жилетку, лукаво глядя вокруг хитрыми и умными глазами, сказал:

- Феликс Эдмундович! Батенька! Убедительно прошу вас ускорить решение вопроса, это архиважно! Расстрелять их всех к е... матери, как заклятых врагов Советской власти!

Нам надо заняться неотложными вопросами государственного строительства, и мы не можем себе позволить никакого рассусоливания с этой публикой. У нас нет времени, голубчик!

Поэтому прошу вас доложить мне завтра о результатах!

Повторяю: не Сталин, а именно Ленин, который был гораздо жёстче, бескомпромисснее и стремительнее в принятии решений. И не вступал с врагами ни в какие дискуссии. Говоря современным языком, Ильич их банил сразу и навсегда. Пожизненно.

И потому успел так много, что уже почти сто лет его памятники вызывают судороги страха и ненависти у потомков тех, кого нечаянно упустил железный Феликс, тщательно выполняя Ленинские предписания.

Именно в этом, как ни в чём другом, заключалась великая мудрость Ленина, который даже в мыслях не мог допустить иного диалога с этой публикой, кроме объявления приговора.

И благодаря этому спас страну на долгие годы.