ИСПОВЕДЬ АТЕИСТА О ДУХОВНОСТИ СЕГОДНЯ

С духовностью в последнее время совсем плохо: ее основным экспортером в глобальном масштабе стало Исламское государство. Если раньше еще туда-сюда, рынок был конкурентным, на нем царил laissez-faire, индусы-садху с отеперь быть не может: за просветление и скорейший путь к господу конкретно отвечают шейхи. Наши доморощенные  и репроизводители  святого духа имеют свои рынки сбыта только за счет протекционистских мер, но держатся из последних сил. Все-таки борьба с Западом дело нешуточное, и лучше всех это получается у ИГИЛ, а остальные эпигоны.

Я до сих пор не понял, какое конкретно преступление совершила Варвара Караулова, и по какой причине она сидит в тюрьме. Но наезды на факультет на этот счет считаю абсурдными: Варвара была хорошей студенткой, и именно поэтому повелась на всю эту чушь про «борьбу с обществом потребления» или как там теперь это принято называть. На самом деле, от Хайдеггера, как случилось с одним нашим товарищем, лежит хольцвеге в Оптину пустынь, а от Бодрийяра какого-нибудь в Исламское государство. Мишель Фуко тоже успел аятолл полюбить по-быстрому.

Под «духовностью» в нынешних интерьерах следует прямо понимать «дерьмо». В смысле Войновича: когда у вас ничего нет, то вы исключительно духовный человек, и живете отлично, при условии, что вовремя сдали образцы своей духовности в государственные органы. Вас, например, лишили всех денег, а зато какое у нас отличное геополитическое положение, не так ли? Это явления одного порядка. Я буду называть это геополитическим гоп-стопом.

В интернете ходит проницательный мем. Известный хипстерский слоган (или часть какой-то коммерческой рекламы бюро путешествий, сайта с авиабилетами, на самом деле духовность все равно про продажи) — «Какая разница сколько лет твоим кедам, если ты гуляешь в них по Парижу», наложен на фотографию исламистов с автоматами. Здесь все схвачено точно: от кед нам предлагают отказываться, чтобы обладать глубоким, черт возьми, внутренним миром. Но ясно, что самый последовательный отказ связан не только с отказом от кед, — это отказ от карьеры (дауншифтинг, разновидностью которого сейчас является экстремальный дауншифтинг в ИГИЛ), дальше отказ от мирной, нормальной жизни, которая такая скучная (встать на джихад), наконец, отказ от жизни во имя того, что, ясное дело, больше тебя (умереть как шахид).

А самый глубокий мир у того, кто совсем презрел мирские ценности, и идет вслед за тысячелетней традицией, как ее пояснил тот парень на ютубе.

Как бихевиорист могу сказать: тут нас наебывают. Не конкретные проповедники, а концептуально в модели. В предложении разменять школы и больницы на церквушки. Высокий уровень материального потребления создает рабочие места, и тянет за собой самые разные вещи — например, он создает такое общество, где люди могут себе зарабатывать на жизнь как писатели или музыканты. Именно поэтому в США работают тысячи отличных авторов, а про литературу Исламского государства никто не слышал. Это прописные истины. И я плохо понимаю, почему в «Забриски пойнт» у Антониони в качестве символа уничтожения общества потребления взрываются холодильники и платяные шкафы, а не библиотеки и университеты. Кстати, пересмотрите эту классическую сцену — тогда, вероятно, взрывы жилых домов еще не ассоциировались с исламом, а были символом освобождения творческого потенциала трудящихся.

Так вот, оставаясь один на один с дерьмом, то есть, простите, с духовностью, самые умные могут внезапно осознать, что внутри у них ничего нету. Не потому что они достигли/не достигли просветления, а потому что у людей в принципе внутри все довольно посредственно устроено — кишки и страхи. Люди рождаются, суетятся, некоторые еще успевают удивиться, и умирают. Все, что делает нас нами, находится снаружи, и это называется словом «культура». Так что если выбирать между духовностью и ботинками, например, то я однозначно выбираю ботинки, особенно с учетом того, что мне в детстве удалось поносить продукцию советской легкой промышленности, и на такую романтику уже не тянет.

На районе бизнесы закрываются, но открылся и один новый — называется комиссионный магазин «Победа»