"У ненависти к иностранцам снова появилась почва"

Сексуальные домогательства молодых людей арабской наружности к женщинам в новогоднюю ночь в Кельне могут стать событием, которое изменит немецкое общество, считает обозреватель Deutsche Welle Фолькер Вагенер.

Под покровом ночи сотни заметно подвыпивших парней в самом центре Кельна домогались девушек, лезли к ним под юбки. О нападавших точно известно, что это были молодые люди арабской либо североафриканской наружности. Без сомнения, теперь дебаты о мигрантах и беженцах вспыхнут в Германии с новой силой.

Социальные сети просто бурлят. В том числе и потому, что публично о сексуальных домогательствах в новогоднюю ночь в СМИ заговорили со значительной задержкой. И не полиция, а многочисленные заявления жертв этих событий вывели в публичное поле эту тему, которая теперь грозит нарушить социальный мир в Германии.

События возле Кельнского собора особенно остро воспринимаются на фоне дискуссии вокруг приема беженцев, которая на протяжении последних месяцев находится в центре внимания немецкой общественности. Эта тема разделяет немцев, как ни одна другая прежде. Информация о происхождении нападавших и то, как они действовали, подливают масло в огонь в и так уже не простой ситуации.

Настроения могут кардинально измениться

После исторического 2015 года, когда более 1,1 млн беженцев во что бы то ни стало хотели оказаться — и оказались! — именно в Германии, так и хочется сказать: только этого нам не хватало! На протяжении многих месяцев правительство ФРГ с грехом пополам пытается сохранить гармонию в обществе.

Сторонники культуры "открытых дверей" вынуждены вновь и вновь отбиваться от нападок из лагеря сограждан, латентно или открыто враждебно настроенных по отношению к иностранцам.

После кельнских событий Германии грозит кардинальная перемена настроений в обществе. Когда предрассудки в отношении "чужих" получают подпитку в реальности, уже едва ли кто-то прислушивается к предостережениям о недопустимости обобщений. Разжигание вражды к беженцам в интернете достигает невиданных масштабов агрессивности. Из-за кельнских нападений у ненависти к иностранцам снова появилась почва.

Кто же приезжает в Германию?

Впрочем, этот феномен не должен отвлекать от того, что проблема криминальной иммиграции долгое время действительно не воспринималась в ФРГ всерьез. В рядах беженцев в страну попали наверняка не только примерные отцы семейств. Нападавшие на площади перед Кельнским собором были молодыми парнями, как и подавляющее большинство недавно прибывших мигрантов.

После 2015 года реальнее, чем когда бы то ни было, стала проблема того, что вместе с беженцами в Германию проникнут и нормы поведения мужчин мусульманского мира, оправдывающие насилие по отношению к женщинам. Уже хотя бы потому, что прирост населения обеспечивается иммиграцией из исламских стран. Это требует нового образа мышления и действий.

Полиция не справляется

Помимо прочего, это предполагает и усиление полиции. Как можно допускать, чтобы десятки женщин оказались без защиты в окружении нападавших? Ничто не действует так обезоруживающе, как ответ опытного полицейского, открыто признающего бессилие стражей порядка: мы больше не в состоянии защищать граждан, мы можем лишь протоколировать преступления.

Может ли Германия закрыть границу для мигрантов?

Профсоюз полицейских опасается, что до приговоров дело так и не дойдет — для эффективного расследования случившегося просто-напросто не хватает персонала. Подобный вывод явно не вписывается в изменившуюся общественную ситуацию в стране.

Выдворение! — Почему бы и нет?

Оставляют массу вопросов и правила выдворения из страны. Разве не противоречит здравому смыслу тот факт, что однозначно — и, возможно, даже многократно — провинившегося иммигранта нельзя депортировать из страны?

Любой, кто устраивает пьяный дебош в кабаке, получает запрет на посещение этого заведения в будущем. Те, кто жгут фаеры на стадионе, впредь не смогут пройти на трибуну. Что же касается беженцев или тех, кто подает заявки на этот статус, то, чтобы, по закону, их можно было депортировать, они должны как минимум совершить убийство. Все меньше немцев могут понять такое правовое положение — особенно после кельнских событий.