Секс-бум в царской России.

В массовом сознании укоренилась мнение, что распущенность свалилась на наши головы благодаря атакам с Запада, американизации, экономическим проблемам, росту беспризорности и всепроникающему интернету. Как бы не так! Более ста лет назад в стране появилась острая «проблема пола». Проще говоря, народ охватила невероятная для России сексуальная разнузданность.

ПРОСТИТУЦИЯ КАК ПРОМЫСЕЛ

На рубеже XIX-XX вв., на фоне перенаселения российской деревни и ухудшившегося материального положения крестьянских семей, стало набирать темпы женское отходничество. Чем сильнее беднела деревня, тем больше «жриц любви» она поставляла в центр. Проститутками становились тысячи крестьянок, боровшихся в городе за выживание. Естественно, селянки не начинала торговать собой прямо с вокзала - в сети публичных домов попадали лишь 1- 2% приехавших. Как правило, основная часть попадала в специфические условия местного рынка труда: в качестве швей, домашней прислуги и работницы сферы обслуживания. Скудность заработка, постоянные искушения, подстрекательство сводни и прочие «прелести» городской цивилизации были главными причинами того, что вчерашняя крестьянка, оказываясь в городе в поисках счастья, начинала заниматься сексом за деньги время от времени, пополняя свой бюджет. Таким образом, к проституции стали обращаться как к обычному промыслу, гарантирующему периодический, но стабильный доход.

ЛЕНЬ-МАТУШКА

По данным официальной статистики, в Российской империи в 1889 году более 85% надзорных проституток Санкт-Петербурга были выходцами из бедных семей. В профессиональном отношении доля домашней прислуги составляла 45%, проституток, швей, портных - 8,4%, фабричных - 3,7%, чернорабочих и поденщиц - 2,4%, безработных - 6,4%. Статистика авторитетно фиксирует и прямую зависимость проституции от экономических факторов: «торговля телом» падала с сокращением безработицы, увеличением заработной платы и удешевлением предметов первой необходимости. Наблюдалась и ситуация, когда крестьянки, во время отходов на ярмарки в город, подрабатывали себе и детям на обновки, считая, что от них «не убудет»! Анкетные опросы, проведенные среди представительниц древней профессии, дали следующие результаты: проститутками из-за лени стали 40% опрошенных, 19% решили продать себя, считая это занятие более легким, чем любой другой труд, еще 20% ответили, что такая жизнь им просто нравится, и лишь 10% пришли в эту профессию по нужде. Интересны и данные канцелярии Пензенского дома губернатора, которые пестрят прошениями несчастных сельских обывателей о содействии в возвращении блудных жен, которые с первого же года замужества начинали изменять своим мужьям, а потом и вовсе уходили жить в публичные дома, хотя у их супругов имелись достаточные материальные средства для содержания семьи. Таким образом, корень зла нередко заключается и в личности самой женщины.

В ЛИХУЮ ГОДИНУ

Ученые отметили любопытный факт: во время великих исторических поворотов и социальных бедствий уровень проституции резко возрастает. Показательны в этом отношении годы Русско-японской, Первой мировой войны и революции 1905-1907 гг.

Мобилизация и концентрация огромного числа мужчин, вырванных из дома, атмосфера всеобщей истерии и разнузданности также делали свое дело. В эти годы проституция просто царствовала -- бесконтрольная и нерегистрируемая. С увеличением количества доступных женщин росло и число венерических больных. Так в 1910 г. среди поднадзорных проституток столицы 33% были заражены сифилисом, а в 1914 году этот показатель составил уже 50%.

ТАЙНЫЙ «РЫНОК ЛЮБВИ»

В царской России существовали две формы проституции: официально признанная и тайная, т. е. безнадзорная или «гражданская». Первая находилась под контролем государства и подлежала учету, вторая носила творческий и самодеятельный характер. Однако «черный рынок любви» закрывал своими масштабами все легальные бордели. По уровню дохода и статуса в обществе соблюдалась иерархия: аристократическая, мещанская и панельная. Сами же проститутки делились на «билетных», пребывающие в домах терпимости, и «бланковых» или одиночек -- бродячих, квартирных, в общем строивших свой бизнес самостоятельно.

Начало государственному признанию публичных домов было положено министром внутренних дел графом Перовским, который желал со временем сосредоточить всех проституток в публичных домах. В 1844 г. были изданы «Правила для содержания борделей», регламентировавшие до мельчайших деталей правила работы последних, поведение их обитательниц в общественных местах и т. д.

ВОПРОС ЦЕНЫ

Существовало три типа публичных домов. На вершине секс-услуг были престижные дорогие бордели с модной мебелью, паркетными полами, зеркальными стенами и потолками. Интерьеру соответствовали и женщины, рассчитанные на состоятельных клиентов. Следующими шли разнообразные по убранству и цене дома для потребителей среднего класса: мелких чиновников, студентов, купчишек и младших офицеров. Замыкали троицу убогие, дешевые клоповники для бедного люда -- солдат, бродяг и рабочих. Плата за услуги в легальных притонах существенно разнилась в зависимости от ранга заведения. К примеру, в фешенебельных заведениях Москвы и Санкт-Петербурга с посетителя взимались 3-5 рублей за сеанс, 5-15 руб. за ночь и 10-25 руб. за обслуживание клиента на дому. В тоже время провинция отличалась вполне умеренными ценами, в 2-3 раза ниже московских.

Гораздо скромнее была плата в домах терпимости для мещан: от 2 рублей «за время», до 3-7 целковых за выезд на дом. В борделях для низкой публики за разовое посещение брали не более 50-ти копеек! Здесь заработок шел уже не от качества, а от количества: проституткам приходилось обслуживать за ночь до 50 человек, причем в предпраздничные и праздничные дни наплыв клиентов требовал «повышенных обязательств». Инфляции на перечисленные услуги не было, начиная с 70-х гг. ХIХ вв. Что же касается покупательной способности царских рублей и копеечек, то здесь необходимо привести «шкалу цен». Так, в начале прошлого века за 50 копеек можно было купить двух цыплят (хороших курочек по сегодняшним временам), пяток яиц и две булочки-франзольки! Классная дама (не учительница!) получала жалование 30 рублей в месяц, прапорщик -- 25, токарь «первой руки» на Металлическом заводе в Санкт-Петербурге -- 40 целковых.