"Я видел последних потомков нашей славной колонии,как они в суеверном страхе преклоняли колени пред пьедесталом статуи Бентама, принимая его за древнее божество..." В. Ф. Одоевский. ( Город без имени)
Да какой там досуг, любезная Наталия. Знаете, бывает так в жизни. Вот приезжаешь ты в немецкий посёлок из-за моря и видишь, что все как-то без тебя мирно, уныло, зажиточно. И тут твой пытливый взор обнаруживает угрозу этому сонному миру- накренившуюся над пешеходным тротуаром ветку старой яблони. И вот ты видишь эту ветку, и понимаешь, что перед тобой не просто ветка, и чье-то родительское горе в перспективе, но и твой единственный шанс войти в местные предания. Не просто так прославиться каким-нибудь привычным пьяным злодеянием, каким-нибудь небесспорным моральным решением, каким-нибудь зловещим опытом над человеческим обществом с использованием ирландского уиски, шампаньского, француского коньяка, арбуза и пяти не переставая визжащих немецких баб. А прославиться с точки зрения аглицкого либерального философа Иеремии Бентама, которого Карл Маркс называл "гением буржуазной глупости". И вот перед тобой открываются заманчивые перспективы, ещё лет двадцать поднимать в деревенской кнайпе стакан в трясущейся старческой руке, когда будут произноситься тосты и здравицы в твою честь. Вот он, вот он, наш спаситель! Вот от наш святой Бонифаций, изображённый на стенах многих местных домов с нимбом и топором, срубившим германской языческий дуб.
И вот ты начинаешь бороться с нависшей над поселенцами опасностью. Ты неторопливо идёшь в сарай, одеваешь резиновые сапоги, берешь верёвку, пилу, топор за пояс засовываешь. Надеваешь рукавицы, мото шлем, защитные очки. Повязываешь трехметровый француский шарф. Смотришь на себя в зеркало. И решительным ударом, распахиваешь ногой дверь. Влезаешь по стремянке на эту опасную ветвь и пилишь её под пение псалмов... А никто этого не замечает! Никто не хлопает влюблённо припорошенными снегом ресницами. Не обдаёт бездонной синью восхищенных глаз. И так обидно становится. Полежишь под деревом, на свежеспиленном суку, рассмотришь низко нависшую серую атмосферу, потом встанешь, подбоченишься молодецки и пройдёшься туда-сюда, несколько приседая и резво подпрыгивая. Вот, мол, посмотрите на меня, соседи. Потом достанешь мобильный телефон и вроде как поговоришь по нему громко по аглицки, нахмурясь, без улыбки так, сурьёзно. Пусть знают, что ты незаменимый руководитель. А всё равно никого. Ворона только скучает на заборе. Небрежно двинешься к вороне, а она возьми да и тяжело улети. Отходишь от павшей ветки с печалью и злобой. Ведь не много же просишь от общества! Сволочи вы сонные.
А молот Тора так тяжел, но не дрожит рука! И хоть герой уничижён полетом с высока, но все ж пиле не по зубам всесильный альтруизм: он в синяках, репьях, слезах, но смотрит сверху вниз, он не боится ничего - ну, может, только вот: что не заметят вдруг его божественных забот...
Я вам, любезная Наталья, за альтруизм вот что имею сказать. В нашем посёлке, чтобы тебя не положил мордой в асфальт полицейский спецназ, надо иметь очень вескую причину шляться в предрассветном сумраке.
Для меня такой веской причиной послужили собаки, уехавших на теплые окияны родственников по женской части. И надо ж такое, встретил двух дальнродственных, по вышеупомянутой части, особ.
У меня с ними очень сложные отношения. Вследствии мотоциклетных и загульных шумов. Но здоровкаемся. Ну как здоровкаемся? На охоте крикнешь из кустов в темноте: "Халло! Херр Хоппе! Во бист ду?! Подайте голос, а то я подумаю, что это кабан и промахнусь ещё раз!" Ну а сам трясущимися пальцами патроны в стволе меняешь. Вот такой бегрюсунг был.
Поздоровались обычным порядком. А тут псы из-за кустов выпрыгивают! И такое чудо случилось неописуемое! Встречные мне так обрадовались! Залучились просто! Одна, такое ощущение, что как на стенах Путивля, как князя Игоря ждала, из половецких степей наконец доковылявшего. Я аж руку со случайно подобранным камнем за спиной спрятал и улыбаться начал. Чуть свидание друг другу не назначили, просто по лезвию ножа прошли. Я теперь вот в раздумьях: Псов что-ли мне завести, для обояния...
Отправляясь встречать Новый год на горной лыжне позвольте и вам пожелать guten Rutsch ins neue Jahr!
Комментарии
Для меня такой веской причиной послужили собаки, уехавших на теплые окияны родственников по женской части. И надо ж такое, встретил двух дальнродственных, по вышеупомянутой части, особ.
У меня с ними очень сложные отношения. Вследствии мотоциклетных и загульных шумов. Но здоровкаемся. Ну как здоровкаемся? На охоте крикнешь из кустов в темноте: "Халло! Херр Хоппе! Во бист ду?! Подайте голос, а то я подумаю, что это кабан и промахнусь ещё раз!" Ну а сам трясущимися пальцами патроны в стволе меняешь. Вот такой бегрюсунг был.
Поздоровались обычным порядком. А тут псы из-за кустов выпрыгивают! И такое чудо случилось неописуемое! Встречные мне так обрадовались! Залучились просто! Одна, такое ощущение, что как на стенах Путивля, как князя Игоря ждала, из половецких степей наконец доковылявшего. Я аж руку со случайно подобранным камнем за спиной спрятал и улыбаться начал. Чуть свидание друг другу не назначили, просто по лезвию ножа прошли. Я теперь вот в раздумьях: Псов что-ли мне завести, для обояния...
Отправляясь встречать Новый год на горной лыжне позвольте и вам пожелать guten Rutsch ins neue Jahr!
https://www.youtube.com/watch?v=9sbA15qw9xM
Отправляясь готовить очередной салатик на Новый год, позвольте и Вам пожелать крепких ног... ой, лыж и легкого снега!
Merrily sing the New Year in! :-)