Энвер Ходжа — не сталинист

Ещё три с половиной года назад, когда я осудил Сталина и культ «великой победы», многие «левые» мещане удивлялись, почему я при этом продолжил положительно относиться к албанскому революционеру Энверу Ходжа, который-де был «сталинистом». По этому поводу уместно привести следующие слова товарища Гачикуса:

«Оппортунисты-сталинисты по недомыслию считают Энвера Ходжу за своего, хотя он, несмотря на то, что не раскритиковал Сталина — очевидно, по недостатку фактического материала о процессах, происходивших в СССР при Сталине (хотя признавал, что процессы перерождения шли в СССР ещё в 1930-е гг.) — это была ошибка гения, — тем не менее он блестяще раскрыл империалистическую сущность хрущёвского СССР...» (А. Гачикус, «Анти-Бугера», глава 7 — «Современный кризис в коммунистическом движении и кризис в физике 100 лет назад»).

Впоследствии тов. Гачикус разъяснил одну из важных причин идеализации Сталина Энвером Ходжа:

«Ходжа и албанцы поддерживали Сталина из узко этнического «эгоизма» — то, что он помог освободить Албанию от Италии (т. е. по тем же причинам, по каким национально-освободительные движения в колониях Англии и Франции, союзников СССР во второй мировой, наоборот, не были возглавлены коммунистами — о чём я писал), защищал от сербов. И этот мелочной эгоизм (я, конечно, упрощённо говорю — тут и незнание фактов сталинской национальной политики — той же депортации чеченцев и крымских татар, наверное, тоже сказалось) не дал Ходже довести критику хрущёвцев, критику позднего советского империализма, до критики советского империализма вообще, до критики сталинизма» (письмо мне от 28 января 2014 года).

Многие империалистические леваки (троцкисты, анархисты и т. п.) также навешивают на вождя угнетённого албанского народа Энвера Ходжа ярлык «сталиниста». Они делают это только на том основании, что Энвер Ходжа идеализировал Сталина. Этим господам и в голову не приходит, насколько нелепа их «логика»: это всё равно что называть Сталина «ленинцем» только на том основании, что он идеализировал Ленина (в самом деле, кто, как не Сталин, был одним из главных инициаторов помещения тела Ленина в Мавзолей?!). Ведь все (кроме дремучих сталинистов) понимают, что Сталин на деле ревизовал Ленина и потому не может считаться ленинцем. Но разве не то же самое сделал и Ходжа со Сталиным? Да, то же самое! При всём своём «поклонении» образу Сталина, Ходжа по существу «ревизовал» его в целом ряде вопросов, — как и Сталин в своё время Ленина. При этом Ходжа выгодно отличается от Сталина тем, что если Сталин ревизовал Ленина в реакционном направлении, то Ходжа «ревизовал» Сталина в революционном направлении и возродил идеи и принципы Ленина, творчески применив их к новым историческим условиям.

Так, в отличие от Сталина, Энвер Ходжа признал (пусть и с многолетним запозданием!), что Мао Цзэ-дун никогда не был марксистом, что он всегда был китайским националистом и в конечном итоге превратился в китайского империалиста (см. Энвер Ходжа, «Империализм и революция», Тирана, издательство «8 Нентори», 1979). В этом случае оговорки Ходжа об его приверженности Сталину приобрели чисто формальный характер, хотел Ходжа того или нет.

Если Сталин заявлял о том, что «СССР есть база мирового революционного движения, а защищать, двигать вперёд это революционное движение невозможно, не защищая СССР» (И. В. Сталин, Соч., т. 10, стр. 51), то Ходжа считал это сталинское положение ложным и преступным: «В целях осуществления своих экспансионистских и неоколониалистских целей, советский социал-империализм выдумал теорию, согласно которой ни одна страна не может освобождаться и защищаться от империализма и самостоятельно развиваться без советской помощи и опеки. Он спекулирует на лозунге «интернациональной помощи» в целях агрессии и ограбления богатств других стран» (Энвер Ходжа, Доклад о деятельности Центрального комитета Албанской партии труда, произнесенный на 8-ом съезде АПТ 1 ноября 1981 г., Тирана, издательский дом «8 Ноября», 1981, стр. 249). По существу Ходжа здесь развивает дальше основные положения статьи Ленина «К вопросу о национальностях или об «автономизации»», написанной в 1922 году и направленной как раз против нарождавшегося тогда советского социал-империализма. Правда, Ходжа здесь обвиняет не Сталина, а Хрущёва и Брежнева, но суть-то этого не меняется: ведь это положение об исключительной «революционной» роли Советского Союза выдумал не Хрущёв и не Брежнев, а Сталин; хрущёвцы и брежневцы же только подхватили это сталинское положение.

И самое главное: никто (даже Хрущёв на XXи XXII съездах!) не ревизовал сталинский «Краткий курс истории ВКП(б)» до такой степени, как это сделал Энвер Ходжа, который по существу обвинил сталинскую ВКП(б) в перерождении (правда, в силу собственных иллюзий защищая при этом лично Сталина):

«После Великой Отечественной войны в Коммунистической партии Советского Союза имели место некоторые отрицательные явления. Тяжелое экономическое положение, разруха, разорение, большие людские потери Советского Союза требовали полной мобилизации кадров и масс на борьбу за его консолидацию и прогресс. Но вместо этого наблюдался своего рода упадок в характере и морали многих кадров. С другой стороны, своим тщеславием и громким превознесением одержанных побед, своими наградами и привилегиями, как и многими пороками и порочными взглядами кичливые элементы усыпляли и душили бдительность партии, подтачивали ее изнутри. В армии появилась каста, которая ее самовластное и грубое господство распространила и на партию, изменив ее пролетарский характер. Каста притупила меч революции, которым должна была быть партия.

Мне думается, что в Коммунистической партии Советского Союза еще до войны, но особенно после войны, появились симптомы предосудительной апатии. Эта партия пользовалась большой славой, она добилась больших успехов на своем пути, но в то же время она стала терять революционный дух, стала заражаться бюрократизмом и рутинерством. Ленинские нормы, ленинские и сталинские положения были превращены аппаратчиками в избитые формулы и словеса, лишенные действующей силы. Советский Союз был огромной страной, народ трудился, создавал, творил. Говорили, что промышленность развивалась нужными темпами, социалистическое сельское хозяйство продвигалось вперед, однако все это не было на должной высоте» (Энвер Ходжа, «Хрущевцы. Воспоминания» (Издательство «8 Нентори», Тирана, 1980, стр. 44—45).

Вывод: совершенно прав был тов. Гачикус, писавший, что Энвер Ходжа, «хоть он и хвалил Сталина, но, критикуя советский империализм, подготовил почву для критики Сталина».

А вот хрущёвцы, наоборот, записали в своей «Истории КПСС», что «культ личности Сталина хотя и тормозил развитие советского общества, но не мог остановить его поступательное развитие, изменить природу социалистического строя, поколебать ленинские основы партии. Вопреки культу личности партия и ее местные организации жили активной, самодеятельной жизнью. Партия в целом под руководством Центрального Комитета вела самоотверженную борьбу за интересы народа, за построение социализма в СССР. Советский народ полностью доверял партии, руководствовался ее указаниями и двигал вперед великое дело социализма. Социалистическое строительство одерживало все новые успехи» («История КПСС», 2 изд., доп., Москва, Государственное издательство политической литературы, 1962, стр. 505—506). Про учебники периода брежневского маразма я вообще молчу...

Скажу прямо: идеализация Сталина, в которую впадал Энвер Ходжа, при его же принципиальной критике обуржуазившегося советского бюрократического аппарата сталинского периода, представляется куда меньшим злом, чем лицемерная хрущёвская критика одного Сталина при хрущёвской же апологетике советской буржуазии в целом. Гораздо важнее то, что Ходжа заметил буржуазное перерождение СССР в 1930-е годы, в котором коренились и последующие преступления советско-российского империализма, а не уподоблялся хрущёвцам, сваливавшим всё на Сталина. Ибо Сталин умер, а российский империализм остался. Уже поэтому мы должны сегодня выступать не столько против Сталина, сколько против России в целом, а Сталина мы должны ругать лишь постольку, поскольку он в своё время подвизался на службе российскому империализму. При этом мы должны помнить не только о раннем, революционном, этапе деятельности Сталина, но и о тех отдельных положительных действиях, которые он совершил на позднем, в целом реакционном, этапе своей деятельности (например, помощь Албании).

Есть ещё один очень важный момент: подобно Энгельсу, обратившему пристальное внимание на крестьянский вопрос лишь в конце своей жизни (о чём напоминает тов. Гачикус в своей последней статье «Иджтихад в исламе и марксизм»), а также на колониальную политику, и подобно Ленину, обратившему внимание на проблему рабочей аристократии лишь в последнее десятилетие своей жизни, Энвер Ходжа также обратил внимание на перерождение сталинской партии лишь в последние несколько лет своей жизни. Где же «гарантия», что, проживи он ещё ряд лет, он не замахнулся бы и на самого Сталина?

У кого ещё есть желание клеветать на товарища Энвера и обзывать его «сталинистом»?

Герман Ахметшин.