Украина и её долги: из огня да в полымя

Логичным шагом для Киева было бы обращение в Парижский клуб

Исполнительный совет МВФ 8 декабря 2015 года принял решение об изменении своей политики кредитования должников,  которые имеют просроченные обязательства перед другими государствами-членами фонда. Многие СМИ, в особенности украинские, посчитали, что главной целью данного шага было желание западных акционеров фонда обеспечить дальнейшее выделение средств Украине вне зависимости от ситуации с ее задолженностью перед Россией и тем самым позволить Киеву и дальше делать вид, что он никому ничего не должен.

Конечно, основания для подобных суждений имелись – чрезмерно оперативная подготовка и вынесение этого вопроса на обсуждение Исполнительного совета едва ли было простым результатом «просьбы» отдельных стран ускорить процесс его рассмотрения. Однако согласие на принятие предлагаемых норм большинства из 24 директоров, несмотря на то, что многие из них ранее не раз критически высказывались о кредитовании Украины, свидетельствует о наличии и других, возможно, более важных причин изменить основополагающие принципы работы фонда.

В первую очередь следует отметить, что данная инициативa была впервые озвучена МВФ еще в мае 2013 года, когда в связи с долговыми кризисами в Греции, Белизе, Ямайке и других странах был подготовлен специальный доклад, проанализировавший сложившуюся на тот момент практику реструктуризации суверенной задолженности. 
По результатам его рассмотрения Исполнительный совет фонда согласился с необходимостью изменить отдельные принципы оказания помощи и попросил выработать конкретные меры. Такое решение, в частности, касалось обеспечения интересов МВФ в отношениях с официальными кредиторами, которые согласно принятой практике имели наиболее привилегированное положение по сравнению с другими кредиторами.
 При этом опасения фонда вызвал значительный рост активности развивающихся экономик (Китай, Бразилия, Индия и др.), которые становились все более значимыми источниками финансирования для развивающихся стран.

К 2015 году международным сообществом был предпринят целый ряд мер, направленных на обеспечение прав должников и кредиторов при реструктуризации задолженности. Так, в частности, произошло изменение практики выпуска долговых обязательств (применение оговорок о коллективных действиях и о пропорциональном распределении платежей). В результате страны-заемщики стали в большей степени защищены от того произвола со стороны спекулятивных фондов-стервятников, с которым до сих пор сталкивается Аргентина. Необходимы были также изменения в практике взаимоотношений суверенных кредиторов и заемщиков, что широко признавалось участниками мирового финансового рынка. Так, соответствующая резолюция Генеральной ассамблеи ООН «Меры в направлении разработки многостороннего правового рамочного документа для регулирования процессов реструктуризации суверенного долга» была одобрена практически всеми странами («против» проголосовали представители всего шести государств).

Одним из шагов в этом направлении и стало предложение о возможности предоставления финансирования со стороны международных финансовых институтов в процессе проведения переговоров со странами-кредиторами независимо от статуса задолженности (срочная/просроченная). Активность МВФ была во многом связана с желанием руководства обеспечить фонду новые компетенции и тем самым хотя бы немного восстановить его позиции в условиях кризиса легитимности, вызванного срывом реформ 2010 г.

При этом правила, вступившие в силу в декабре 2015 года не столько облегчают положение должника, сколько дают более широкие полномочия самому фонду. МВФ будет самостоятельно решать выделять или нет средства, как по новым, так и уже утвержденным программам финансирования в случае наличия просроченной задолженности перед суверенными кредиторами и отсутствия соответствующего соглашения с Парижским клубом кредиторов.
 Для положительного решения должны быть также выполнены следующие требования:

Как видим, вопрос взаимоотношений должника с официальными кредиторами в любом случае остается центральным для МВФ при принятии решения о выдаче средств. Причем в не самой удобной для Киева формулировке – ведь именно добросовестности в его поведении и не отмечается.

Иначе как можно объяснить недавнее утверждение министра финансов Украины г-жи Яресько об отсутствии предложений от России о реструктуризации долга, тогда как президент РФ В.В.Путин официально предложил украинской стороне рассрочку его погашения на три года под гарантии западных государств.

Также важно, что нововведения не оспаривают устоявшийся десятилетия назад принцип предоставления суверенным кредиторам более благоприятных условий реструктуризации задолженности по сравнению с частными. Еще большим огорчением для Украины стало давно ожидаемое признание ее долга перед Россией в качестве предоставленного со стороны государства.
 Стоит отметить, что данный факт никогда всерьез не оспаривался со стороны экспертов, в том числе, и представителей МВФ. Однако российской стороне понадобилось почти полгода, чтобы выбить данное подтверждение из бюрократического аппарата МВФ, который, что крайне вероятно, получал поддержку своей «нерасторопности» со стороны части акционеров. И тут важно не столько само признание, сколько то, что за него проголосовали все без исключения члены Исполнительного совета, включая представителей США и других западных стран.

То есть, несмотря на все идеологические догмы и сильное давление на деятельность фонда, директора все же не были готовы принять заведомо неправомочное решение и создать недобросовестную практику. Это решение должно было заставить украинские власти изменить свою позицию, что незамедлительно и произошло – теперь Киев не оспаривает категорию задолженности и не заявляет о готовности идти в суд. Однако и желания договориться с Россией у украинских властей также не появилось. Так, в частности, в заявлении министерства финансов Украины, помимо выражения надежды все же получить средства МВФ, были приведены новые доводы:

– отсутствие возможности оплатить задолженность в срок без нарушения установленных фондом финансовых показателей;

– добросовестное ведение правительством переговоров (прим. автора – непонятно с кем и о чем, так как российская сторона никаких предложений не получала, тем более, что в заявлении минфина Украины неоднократно используется термин «владельцы» («Holders»), что вряд ли может быть ассоциировано с Россией);

– невозможность нарушить условия, установленные ноябрьским соглашением с частными кредиторами, о непредставлении лучших условий реструктуризации не участвующим в сделке кредиторам;

В конце послания, адресованного скорее МВФ, чем кредитору, вновь содержится признание приверженности Украины «добросовестному проведению переговоров».
 В этой связи Киеву следует, как в старом анекдоте, пожелать «учить матчасть». Ведь кроме явно формального перечисления в утвердительной форме списка условий кредитования заемщиков с неурегулированной задолженностью, данное заявление никоим образом не соответствует новым требованиям фонда. Нет ни предложений в адрес России, определяющих более благоприятные условия по сравнению с частными кредиторами, ни их сопоставимости с соглашениями других государств-кредиторов с Киевом (по причине их отсутствия). Единственным доводом можно назвать возможное нарушение критериев программы МВФ, однако оно является только одним из трех условий, которые должны быть выполнены одновременно, тем более, что и у самого фонда есть претензии по выполнению ранее согласованных требований.

Полагаем, что в отсутствие средств логичным шагом для Киева было бы обращение в Парижский клуб, переговоры с которым признаются МВФ добросовестным поведением должника. Однако в этом случае обсуждение вопросов реструктуризации коснется и других кредиторов, в том числе США и ЕС, которым Россия, в свою очередь, могла бы дружески посоветовать «поддержать Украину».
 Другим вариантом является английский суд, разбирательство в котором надолго закроет стране возможность выхода на международный долговой рынок, а это – цель, которая является одной из ключевых для программ МВФ. В любом случае решение принимать самой Украине, однако ее возможности продолжить морочить голову своим кредиторам существенно сокращаются.

В текущих условиях России, впрочем, как и ее партнерам на мировой арене целесообразно будет обязать фонд более четко определить понятие принципа «добросовестности заемщика». Не будем забывать о том, что главной целью нововведений была защита интересов самого МВФ, до сих пор находящегося под контролем западных стран, а также объединяющего их же Парижского клуба, что явным образом ущемляет права новых кредиторов, наиболее крупные из которых входят в БРИКС.