Веселый нарком

В историческом сознании маршал Климент Ефремович Ворошилов остается больше верным соратником Сталина. На большее он или вернее историки писавшие его биографию его не ставили.

А каким человеком вообще был маршал? Как полководец и как личность?

За последние годы появились публикации, прямо смешивающие его с грязью.  Это не есть хорошо, они часто.

Надо однако сказать что как полководец он был не очень.

Так примеру, как в конце июля 1918 г. он получил адресованную ему докладную записку крупного военного специалиста, окончившего Академию Генерального штаба еще в XIX веке, бывшего генерал-лейтенанта российской армии, а в то время работавшего военруком СКВО А.Е. Снесарева:

 «Лично т. Ворошилов как войсковой начальник не обладает достаточными нужными качествами. Он недостаточно проникнут долгом службы и не придерживается элементарных правил командования войсками»

Надо вспомнить и о том, что после царицынских «подвигов» Ворошилова было принято специальное постановление ЦК РКП (б), которым запрещалось использовать Ворошилова на командной работе в Красной армии.

А его неудержимо влекло именно к этой деятельности. Бывает же так – хочется покомандовать.

И вот каким-то образом под давлением особых обстоятельств он на короткое время все-таки стал командующим 14-й армии.

 7 июля 1919 г. он заступил на этот пост, а ровно через один месяц и один день снят с должности и за самочинную сдачу Харькова деникинским войскам был предан суду революционного трибунала.

Так далее все шло для него как-то не очень.

Разбирая обстоятельства сдачи Харькова, члены Ревтрибунала пришли к выводу, что

«военные познания только что отстраненного командарма не позволяют доверить ему даже батальон.»

 Выявившаяся на суде военная некомпетентность Ворошилова стал смягчающим фактором вины, а выступивший при разборе дела военный комиссар Центрального управления по формированию Красной армии Украинской республики М.Л. Рухимович якобы даже так заявил:

 «Все мы хорошо знаем Клима, парень он храбрый, но куда ему армией командовать. Ротой – в самый раз»

М.Рухимович писал что командир роты, это вершина того чем может нормально командовать Воршошилов

Тогда никто не поверил что этот парень Клим станет наркомом обороны СССР

Через 10 лет после этого, по случаю присвоения ему звания Маршала Советского Союза в центральном органе партии  было напечатано:

«Климент Ворошилов – пролетарий до мозга костей, большевик в каждом своем движении, теоретик и практик военного дела, кавалерист, стрелок, один из лучших ораторов партии, вдумчивый и кропотливый организатор огромной оборонной машины, автор ярких и сильных приказов, властный и доступный, грозный и веселый…»

Вот иное свидетельство, летом 1935 г. в Москве знаменитый тогда французский писатель Ромен Роллан присматривался к «железному наркому» с другой стороны. Тогда же он записал в своем «Московском дневнике»:

«Ворошилов маленький, лицо румяное, прищуренные смеющиеся глаза, он все время в движении и похож на парня-балагура, для которого все становится поводом для веселья и у которого нет забот»

Ромен Ролан утверждал что Ворошилов был веселым человеком без забот

На лицо простой рубаха-парень. Но не все так просто.

Вот такой серьезный германский журнал, как «Deutshe Wehr», писал в конце 1935 г.:

 «Наряду с большим организаторским талантом, народный комиссар Ворошилов обладает превосходным даром речи, благодаря которому он пленяет слушателей»

И эту сторону никак нельзя недооценивать.

Он сумел очаровать даже такого корифея европейской культуры, как К.И. Чуковский. 27 мая 1957 г. последний записывает в своем дневнике впечатление от церемонии получения в Кремле ордена Ленина:

 «Милый Ворошилов – я представлял его себе совсем не таким. Оказалось, что он светский человек, очень находчивый, остроумный, и по-своему блестящий»

Корней Чуковский писал что Ворошилов обладал даром располагать к себе людей

Ворошилов и подчиненные

Надо признать, что Ворошилову были присущи нестандартные формы воздействия на тех или иных командиров и начальников.

Например, по случаю важных событий в их жизни издавались специальные приказы наркома обороны СССР. Очень характерен в этом плане приказ НКО № 46 от 31 марта 1936 г.

«Состоящий при мне для особо важных поручений комдив т. Штерн Г.М. назначен командиром 7 кд. Работая со мной больше 5 лет, т. Штерн проявил себя способным, инициативным и точным. Тов. Штерн должен идти в войска для непосредственного командования, и только поэтому я вынужден его освободить от той работы, которую он так умело и добросовестно выполнял. 

Не сомневаюсь, что т. Штерн останется таким же прекрасным работником и большевиком-товарищем, каким он был в должности начальника Управления делами НКО, и для особо важных поручений при мне…»

 Далее нарком «от души» желал Штерну полного успеха в командовании дивизией и наградил его именными золотыми часами.

Подобного же рода был и приказ НКО № 64 от 19 апреля 1936 г. Он был издан в связи с 50-летием со дня рождения члена большевистской партии с 1903 г., военного прокурора ЛВО диввоенюриста Н.М. Кузнецова:

«Отмечая его неутомимую работу в рядах РККА с начала ее организации на фронтах Гражданской войны, по укреплению ее боеспособности и в борьбе за революционную законность – награждаю его именными золотыми часами»

Проявлял нарком и строгость. 5 мая 1937 г. он подписывает письмо командиру 34 сд комдиву В.Ю. Рохи:

«До сих пор я знал Вас как хорошего командира, в совершенстве знающего дело, жизнь и быт частей, их запросы и нужды, умеющего по-живому, оперативно руководить своими частями и подчиненными. Однако приказ Командующего ОКДВА № 090, с которым я на днях ознакомился, пошатнул это мнение о Вас.

Я не могу себе представить, чтобы Вы, которого я всегда считал одним из лучших командиров, могли допустить такие безобразия, как пьянство, преступить несение караульной службы, недисциплинированность…

 Жду от Вас подробных объяснений, как все это произошло, как Вы могли допустить подобные безобразия и что конкретно Вами сделано, чтобы в будущем такие позорные явления больше не повторялись. К. Ворошилов»

Конечно, такая форма воздействия наркома оставляла глубокий след в душе подчиненных. 7 июня 1937 г. из далекого села Баберово командир-комиссар 34 сд писал:

«Глубокоуважаемый Климент Ефремович! Ваше письмо о случае с караулом – самое тяжелое для меня наказание. Но я это наказание заслужил… Приложу все силы к тому, чтобы загладить свою вину еще более энергичной работой. Глубоко уважающий Вас В. Рохи»

До начала массовых арестов в армии и на флоте, до объявления о вскрытии антисоветского военного заговора, Ворошилов нередко проявлял довольно внимательное отношение к решению человеческих судеб.

В то же время Ворошилов умел в определенных случаях проявить и довольно жесткую требовательность к самым высоким военным чинам. Когда в феврале 1936 г. произошло массовое обморожение слушателей Военной академии им. Фрунзе (во время лыжных соревнований), были строго наказаны не только непосредственные виновники, но и болевшие в это время начальник академии и начальник политотдела.

«Только потому, – говорилось в приказе НКО № 025 от 20 февраля 1936 г., – что тт. Корк и Щаденко были больны и непосредственно не руководили соревнованиями, ограничиваюсь в последний раз объявлением им строгого выговора с предупреждением за отсутствие организованности в Военной академии, которая должна быть образцом в этом отношении для всей РККА, за полную оторванность от живых людей и отсутствие заботы о слушателях»

 В феврале 1937 г. выговор наркома получили командующий войсками ЗакВО командарм 2-го ранга М.К. Левандовский и начальник политуправления округа корпусной комиссар А.П. Ярцев (за непринятие должных мер по укреплению дисциплины и политико-морального состояния частей Кутаисского гарнизона)⁵³.

Сам себе Ворошилов виллы за казенный счет строил, но других за это не поощрял, а наказывал. За подобную попытку получили в апреле 1937 г. строгий выговор командующий Черноморским флотом флагман флота 2-го ранга И.И. Кожанов и начальник Инженерного управления РККА комкор Н.Н. Петин

………

В соответствии с этим кредо, о своей шкуре Ворошилов заботился старательно.

 И «сладкой жизни» он отнюдь не чурался. И выпить, и закусить умел. По свидетельству крупного функционера НКВД Л.Л. Никольского, в середине 30-х годов у Ворошилова появилась уже третья вилла, и она предназначалась «для восходящей звезды балета С.».

Оперуплномоченный НКВД М.Никольский утверждал что Ворошилов в середине 1930-х имел три шикарные виллы, на одной из которых жила балерина

И голову приятно кружили всепроникающие ядовитые испарения почета, новых и новых орденов, публичных непрерывных восхвалений, чуть ли не каждый день публикуемых в газетах (особенно в «своей» «Красной звезде») фотопортретов, фимиам лести, угодничества, заискивания. А вот свидетельство бывшего наркома Военно-Морского флота, на протяжении многих лет близко знавшего наркома обороны, работавшего рядом с ним:

«…Свое личное благополучие Ворошилов поставил выше всего».

Нарком ВМФ, адмирал Н.Г. Кузнецов писал что Ворошилов ставил на первое место личное благополучие

Кстати, еще в 1964 г. Н.Г. Кузнецов вспомнил об одной частной беседе в 1939 г., в ходе которой

«К.Е. Ворошилов спросил меня, знаю ли я Кожанова.

«Да, – ответил я, – он в течение трех лет во время учений плавал на крейсере «Червона Украина», которым мне пришлось командовать».
 «Я не думаю, чтобы он был врагом народа», – довольно определенно высказался К.Е. Ворошилов»

Это было опубликовано при жизни Ворошилова, но никаких возражений с его стороны не последовало. 

.....

Все эти свидетельства дают совсем иную картину того что обычно рисуют историки. Нарком был веселым человеком, жил без забот, использовал личное положение в корыстных целях.

Он в течение 14 лет управлял могучей армией, но эта благодать оборвалась для него совсем внезапно. Веселый нарком не заметил как НКВД во лаве с Н.Ежовым с осени 1936 года начало копать под руководство армии