"Все, что можно, было деревянное"

В Воронежской области 14 декабря объявлено днем траура по погибшим накануне пациентам психоневрологического интерната в селе Алферовка Новохоперского района. По предварительным данным, в результате пожара, произошедшего в здании в ночь на воскресенье, погибли 23 человека, более 20 пострадали. Несколько пациентов до сих пор находятся в тяжелом состоянии.

Всего в момент возгорания в здании находились 74 человека – 70 пациентов и четыре медработника. По информации МЧС, пожар начался около 11 часов вечера 12 декабря и был потушен только к трем часам ночи. Очаг возгорания находился в той части здания, где были размещены лежачие больные.

Причина в том, что у нас нет ни в каком виде самоуправления. Люди не могут сказать, что им на самом деле нужно

В ведомстве полагают, что причиной пожара могло стать неосторожное обращение с огнем – со спички или зажигалками, мог быть оставлен непотушенный окурок. Или же, по предположениям МЧС, к пожару могло привести замыкание проводки в одной из палат. Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье "Причинение смерти по неосторожности двум или более лицам". Глава МЧС Владимир Пучков заявил, что персональную ответственность за случившееся должны неси главы регионов и службы федерального надзора. Первопричиной трагедии Пучков считает "формальное, безразличное" отношение чиновников: "Пришел, нашел восемь недостатков, оштрафовал руководителя диспансера, на этом – все", – заявил глава МЧС. В начале октября директор психоневрологического интерната Сергей Никифоров был оштрафован на 15 тысяч рублей за несоответствие здания требованиям пожарной безопасности. Нарушения руководство интерната должно было устранить до сентября следующего года.

Журналист, активист экологического движения "В защиту Хопра" Константин Рубахин, живший неподалеку от пострадавшего интерната, опасается, что вину за случившееся возложат исключительно на директора учреждения, сославшись на то, что в интернате были нарушены требования пожарной безопасности. В интервью Радио Свобода Константин Рубахин рассказал подробнее о жизни сгоревшего интерната и о возможных причинах трагедии:

– Село Алферовка находится в Новохоперском районе, примерно в 200 км от Воронежа. Это место известно социальными протестами против добычи никеля на Хопре. Это место, где я бывал, наверное, на протяжении всей своей жизни каждое лето – в этом месте родился мой отец. С самых ранних лет я пытался что-то фиксировать про это место, что-то снимать. И одним из проектов было изучение жизни внутри этого села, внутри этого психоневрологического интерната. Это несколько зданий: два спальных корпуса, столовая, всякие подсобки, огороженные забором с проходной. Только несколько лет назад оно стало закрываться от всей остальной деревни. А до этого люди, жившие в этом интернате, спокойно ходили по деревне, зарабатывали себе на сигареты, помогая местным жителям. Можно сказать, что местные жители использовали их как бесплатную рабочую силу: за пачку "Беломора" вскапывали огород и т. д. Такой был социальный симбиоз. В принципе, никогда не было никаких конфликтов. И, в частности, никогда не было никаких таких серьезных происшествий типа пожаров.

Интернат очень старый. Еще до войны в этом месте был интернат для слепых. В 60-е годы его перестроили, поставили кирпичные коробки, внутри которых все, конечно, было из дерева – перегородки, чердак, крыша и т. д., т. е. дерево на дереве. Плюс еще обшивка деревянная, деревянные же полы с линолеумом, деревянные потолки. Все, что можно, было деревянное. В этой ситуации пожара больше всего я боюсь за директора этого психоневрологического интерната. Его зовут Сергей Никифоров. Он работает там с ноября прошлого года. Я боюсь, что в сложившейся ситуации его во всем обвинят, потому что буквально в октябре прошла прокурорская проверка, которая установила, что план эвакуации не соответствует пожарным стандартам, нашли там что-то там. Но эвакуировал людей персонал, который там работает достаточно давно, знает там каждый угол. Там было 4 человека из дежурных в ту ночь. Они героически вытаскивали людей, подключились и местные жители. Но при этом это нарушение, и по акту прокуратуры Сергей должен был устранить его в сентябре 2016 года. В этой ситуации прокуратура просто скажет, что она проверку провела, что она ни в чем не виновата, а виноват директор.

Хотя, конечно, причина совершенно в другом. Мне кажется, что причина в том, что у нас нет ни в каком виде самоуправления. Люди не могут сказать, что им на самом деле нужно. А весь бюджет тратится на цели: чем ближе цель к пиару, тем она актуальней. Сейчас Новохоперский район из-за социального конфликта, который сложился за эти 2 года, достаточно активно демонстрирует, как бюджет вкладывается в социальную жизнь. По несколько раз открываются парки. Кстати, пожарная часть в этом же селе была несколько раз открыта торжественно буквально в октябре. Эта вся жизнь к реальной жизни отношения не имеет. Те места, где живут по-настоящему, те места, которые требуют постоянно финансовой поддержки, финансируются очень слабо. Потому что хвастаться этим достаточно будет тяжело.

– Вы сказали, что сделали проект, посвященный этому интернату. Что вы видели? Какие там люди были? Как устроен их быт, день? Как с ними обращаются?

– Люди там совершенно разные. Их можно назвать выпавшими из социальной жизни по причинам, часто не связанным с нарушением психики. Некоторые просто оказались не нужны семье, их выписали, чтобы забрать квартиру, например. Некоторые просто остались одни. Некоторые действительно имеют психиатрические проблемы. Но в том корпусе, где был пожар, были слабые пациенты, т. е. пожилые люди, инвалиды, которые сами достаточно слабо двигались. Тех людей, которых я снимал, можно просто назвать обычными людьми. Они свозятся туда с разных районов – Воронежской, Волгоградской областей. И там они спокойно себе живут, в прекрасном природном месте, потому что это практически центр Новохоперского заповедника. Когда я там снимал летом, они всегда были на улице, там прекрасный воздух. Они гуляли, что-то делали в мастерской. Совершенно спокойные, нормальные люди, некоторые молодые и достаточно веселые. Весь персонал работал на том, что есть, делал максимально возможное, что там можно было сделать на эти деньги, на этих условиях. С людьми обращались как с людьми. Ничего такого страшного. Единственное, что, конечно, традиционно деревню может шокировать: этих людей часто хоронят за оградой кладбища под крестами, с которых облетают сначала таблички, а потом и сами кресты. За забором кладбища остаются непонятные бугорки: от похороненных животных или от людей. Но в принципе, все, кто работает в интернате, работают от души – проявляют героизм как на этом пожаре, так и в обычной жизни.

– Вы сказали, что опасаетесь, что могут директора этого интерната привлечь к ответственности. Но Пучков, глава МЧС, сказал, что первопричина того, что произошло – это равнодушие чиновников, в т. ч. глав регионов, чиновников на местах. Последуют ли какие-то реальные отставки? Или опять будут искать стрелочников?

– Очень бы хотелось, чтобы последовали. Есть разница между "понесли ответственность" и "почувствовали ответственность". Скорее, есть и связь. Когда кто-то понесет ответственность, возможно, остальные ее почувствуют. Главное, чтобы почувствовали в правильном направлении. Потому что эти люди, которые руководят районом, не имеют под собой никакого информационного проводника, в виде гражданского общества, которое будет подавать сигналы, что это и это нужно. Реальной картинки происходящего у власти нет. И от этого глава района получает разнарядки, и их очень хорошо выполняет. Поэтому он держится на месте. Он очень удобен губернатору, команды которого он исполняет мгновенно и за все отчитывается, и губернатор может потом в свою очередь отчитаться, что все на месте. При этом выхода из данной ситуации в данном контексте тоже нет, потому что, когда скажут: "Развивайте гражданское общество", сделают опять же очередные какие-то формальные территориальные органы самоуправления из местных получиновников и также отчитаются. Здесь такой культ отчета. Поэтому, наверное, какие-то меры против такого равнодушия к людям должны последовать. Очень бы хотелось, чтобы отвечали звенья этой цепи, но ни в коем случае не те, кто попал под удар, типа этого директора, – считает Константин Рубахин. 

На месте сгоревшего интерната планируют построить новый современный психоневрологический диспансер: "По новым стандартам, нового типа, с соответствующим расселением и соответствующими требованиями пожарной безопасности",  – заявил в понедельник министр труда и социальной защиты России Максим Топилин.