Объективный взгляд на отношения первых советских маршалов
В 1950-е годы когда началась реабилитация и героизация расстрелянных в 37-38 годах советских военных, начался новый подход к оценке их личностей.
По иному стали оцениваться отношения среди военных в тот период.
Вот очень известное свиетельство маршала Жукова, который по его словам был свидетелем стычки наркома и Тухачевского.
Маршал Жуков рассказывал писателю Симонову:
| |
<cite>«Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьёзно…</cite>
<cite> А практически значительная часть работы в наркомате лежала в то время на Тухачевском, действительно являвшимся военным специалистом. У них бывали стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов очень не любил Тухачевского… </cite>
<cite>Во время разработки устава помню такой эпизод… Тухачевский, как председатель комиссии по уставу, докладывал Ворошилову как наркому. Я присутствовал при этом. </cite>
<cite>И Ворошилов по какому-то из пунктов… стал высказывать недовольство и предлагать что-то не шедшее к делу. Тухачевский, выслушав его, сказал своим обычным спокойным голосом:</cite>
<cite>— Товарищ нарком, комиссия не может принять ваших поправок.</cite>
<cite>— Почему? — спросил Ворошилов.</cite>
<cite>— Потому что ваши поправки являются некомпетентными, товарищ нарком»</cite>
|
Маршал Жуков поведал Симонову странную, почти комедийную ситуацию когда герой Тухачевский отказался выполнять приказ (!) своего начальника, да еще назвал его поправки некомпетентными (по сути назвал его дураком)
Как это вообще понимать? Возможно ли, чтобы в жесткой и иерархичной системе подчиненный отказался выполнять приказ, недвусмыленно назвал своего начальника дураком и ушел бы от последствий?
История с тем как Тухачевский героически возражал Ворошилову кажется красивой выдумкой.
Вот еще одно свидетельство, Павла Судоплатова:
«Тухачевский и его группа в борьбе за влияние на Сталина попались на его удочку. Во время частых встреч со Сталиным Тухачевский критиковал Ворошилова, Сталин поощрял эту критику, называя её «конструктивной», и любил обсуждать варианты новых назначений и смещений… Материалы дела Тухачевского содержат разного рода документальные свидетельства относительно планов перетасовок в военном руководстве страны»
Но свидетельство Судоплатова необъективное—он сам до 38 года с Сталиным не встречался и обо всем что происходило там не знал до 1956 года, когда партия все им объяснила.
Обратние свидетельства о Тухачевском
Напомню свидетельство Г.Иссерсона, достаточно хорошо знавшего Тухачевского и имевшего возможность наблюдать его с 1923 г.:
«Тухачевский не имел никакого своего окружения и не группировал вокруг себя так называемых «любимчиков»... Тухачевский не имел среды, на которую мог бы оцираться...»
Судя по всему, М.Тухачевский, как и другие реальные «военные вожди», уже в значительной мере утратил свою подлинную «меритариость».
Он также превратился в «номенклатурную» фигуру. Номенклатурное положение Тухачевского и его покорность власти красноречиво передал в своих впечатлениях А.Бармин, после долгого перерыва, вернувшись из-за границы, посетивший его в 1934 г.
«Моя первая встреча с Тухачевским после долгой разлуки прочно осталась в моей памяти. Маршал вышел из-за стола мне навстречу с непринужденной вежливостью, с какой он всегда обращался с младшими.
Он пополнел, виски его были тронуты сединой. Но лицо его было по-прежнему молодым и ожиатенным. Он был так же уверен в себе, так же внимателен к собеседнику.
Во время беседы зазвонил телефон. Маршал спокойно взал трубку, но вдруг неожиданно вскочил на ноги и заговорил совсем другим голосом:
«Доброе утро, Климентий Ефремович...
Так точно, как вы скажете, Климентий Ефремович... Будет выполнено, Климентий Ефремович...»
Так он говорил с Ворошиловым. Этот случай произвел на меня тяжелое впечатление. Глядя, как этот замечательный военачальник получает и реагирует на приказы, я стал понимать, почему на то, чтобы дать ответ на мой вопрос, требуется несколько дней. Даже Тухачевский уже не мог принимать решения, он просто выполнял приказы...
В ходе последующих контактов с ним я сделал вывод, что его воля была сломлена; в огромной бюрократической машине он стал простым винтиком.
Из лидера он превратился в простого служащего»
Александр Бармин утверждал что Тухачевский был никем иным как почти лакеем Ворошилова, послушно исполнявшего приказы начальника
Мемуары Бармина были изданы в США и не подвергались цензуре
Это далеко не все свидетельства, вот расстрелянный комкор Кутяков оставил после себя свой ежедневник.
Как свидетельствовал комдив М.Ольшанский, «помню, во время Пленума РВС СССР в 1934 году Кутяков, Ефремов (командир 12-го корпуса) и Ковтюх — армейский инспектор БВО, сидя в кулуарах, вели какой-то разговор. Проходя мимо, я спросил: «Что это вы тут устроили особую фракцию?», на что Кутяков ответил:
«Знаешь, мы, старые боевые командиры, теперь не в почете».
Он признавался, что враждебно относился к наркому Ворошилову.
Он признавался, что «подрывал его авторитет, высказывал свое отношение к Ворошилову близким мне людям (Ковтюху, Седякину), а в пьяном виде допускал мат и считал, что он не является для меня авторитетом»
В своем дневнике 15 марта 1937 г. И.Кутяков записал:
«Пока «железный» (т.е. Ворошилов.) будет стоять во главе, до тех пор будет бестолковщина, подхалимство, и все умное будет унижаться»
Все указанные «генералы» являлись членами Военного совета при наркоме обороны СССР. Все они считали, «что нарком Ворошилов не справляется с работой».
Расстрелянный в 1937 году комкор Иван Кутяков в своих записках негативно отзывался о Ворошилове и Тухачевском
Кутяков писал что все ключевые посты в РККА заняты подхалимами Ворошилова, к этим подхалимам он вЕсьма недвусмысленно относил и Тухачевского
И.Кутяков признавался, что «одной из задач группы являлась «борьба за смену Ворошилова»
Комкор Кутяков заявлял, что
«политически никогда не сочувствовал Тухачевскому и Уборевичу, считал их «белой костью», представителями вновь нарождающейся военной аристократии».
По свидетельству лиц, хорошо и близко знавших И.Кутякова, он действительно выражал, и порой открыто, свою неприязнь к выходцам «из нетрудовых слоев»
Он относился к ним подозрительно, недолюбливал их и не доверял им. Как вспоминал позднее генерал Н.Хлебников,
«Кутяков... будучи сам пролетарского происхождения... недолюбливал людей «бывших», говорил об этом прямо и открыто.
В частности, он не любил командующего войсками МВО Корка, называл его нередко «золотопогонником», высказывал иногда недовольство Тухачевским, называл его «белоручкой».
В одном из своих заявлений на имя Ворошилова, поданном в 1936 г. с жалобой на П.Дыбенко, комкор И.Кутяков писал:
«Дыбенко восхваляет Тухачевского и Уборевича, влюблен в эту сволочь».
........
Объективный взгляд на отношения начальника и подчиненного не находит между ними никакой вражды, да и какая могла быть вражда? Если Ворошилов мог просто уволить своего подчиненного, без единого выстрела, всего лишь оной подписью
Если чистки РККА не результат борьбы в руководстве армии--то вымышленную историю о вражде наркома и его заместителя придумали чтобы скрыть настоящую причину чисток.
Комментарии