Турция ударит проливами

Есть у пожарных такой термин: пролив. Это когда пожар тушат, то нужно «пролить» водой горящий объект. Однако в политическом пожаре отношений Россия-Турция «пролив» скорее пожар раздует.

Российско-турецкие отношения пока находятся в стадии одностороннего обострения. Говоря открытым текстом, Кремль и вся чиновная рать все-таки впали в истерию, об опасности которой говорил В. Путин в своем Послании, импровизируют по части нанесения максимального вреда туркам, а заодно и простым россиянам и имиджу страны. В январе демонстративно начнется сожжение турецкой продукции (хотя пока заявляется, что продукты развернут на границе). Российским гражданам уже закрыт доступ на турецкие курорты. Возможно и принятие закона, запрещающего россиянам покупать и арендовать жилье в Турции (законопроект уже разработан). Турецких студентов исключают из российских ВУЗов под нелепыми предлогами, устраивают проверки и обыски турецких граждан в студенческих общежитиях. Российских студентов, обучающихся в Турции по обмену, планируют экстренно вернуть в Россию, отменены все запланированные поездки российских преподавателей и студентов в республику. Российско-турецкий научный центр при Библиотеке иностранной литературы закрыт под надуманным предлогом, что в течение двух месяцев Центр не платил арендную плату, что его никто не посещал. Президиум Чебоксарского городского собрания депутатов принял решение расторгнуть соглашение о побратимстве между администрацией города Анталья (Турция) и Чебоксарами. Крым прекратил паромное сообщение между Севастополем и турецким Зонгулдаком, в результате пришлось отправлять специальный паром для эвакуации застрявших там крымских дальнобойщиков. К этому стоит добавить и международные проекты — Турецкий поток и АЭС «Аккую», в которые Россия уже вложила немало инвестиций и сама же заморозила контракты. Около турецкого посольства проходят варварские акции протеста сродни тем, что проходили у российского в Киеве. Только антироссийские акции были осуждены, а в отношении собственных действий, позорящих Россию, это транслируется как должное, как адекватная реакция на турецкую угрозу. Поражает российское руководство, которое за норму принимает давление на турецких граждан, исключение их из ВУЗов, но при этом сетует на действия турецких властей, которые выслали российскую съемочную группу.

Нелепости российской политики нет конца: каждый день сулит новые ответы на «турецкую агрессию», а точнее каждый новый день сопровождается российской «нервной, истерической, опасной для нас самих и для всего мира реакцией», направленной на то, чтобы вывести из равновесия противоположную сторону.

Но в ответ на все эти действия Россия видит следующее: Турция не будет вводить визовый режим для россиян, готова выделять по 6 тыс. долларов в качестве расходов на топливо для чартерных самолетов, доставляющих российских туристов. Власти Турции демонстрируют ровно такой подход, который продекларировал Р. Эрдоган — «у нас взвешенный подход в ответ на эмоциональные действия России», «мы не будем использовать тот же язык». Действительно, в отличие от России Турция прекрасно рассчитывает экономическую целесообразность ответных действий. Зачем проводить политику, направленную против собственного бизнеса и против своих граждан? Турецкая сторона понимает ошибочность подобного курса, а российская политическая группировка, руководствуясь двумя формулами — «русский народ все стерпит» и «пусть если нам не достанется, то и никому не достанется» в отношении выгод российско-турецкого партнерства, рвется покорять новые вершины абсурдных инициатив и ограничений для Турции. Но симметричного ответа от Турции Россия вряд ли дождется, реакция будет лежать в плоскости одностороннего ущерба — исключительно для России, не затрагивая интересы турецкого бизнеса и народа. И первые признаки уже налицо.

В ответ на обвинения со стороны России в покупке Турцией, прежде всего Р. Эрдоганом и его семьей, нефти у ИГИЛ, турецкая сторона объявляет, что Москва вовлечена в торговлю нефтью с территорий, контролируемых группировкой Исламское государство, называет одного из покупателей нефти — сирийского бизнесмена с российским паспортом Джорджа Хасвани. После этого Турция бьет по самому острому вопросу, утверждая, что Россия проводит этнические чистки — боевые самолеты подвергают бомбардировкам районы локального проживания туркоманов — третьей по численности народности Сирии после арабов и курдов. По словам премьера А. Давутоглу Россия стремится «этнически зачистить эту область, чтобы обеспечить защиту базам режима (президента Сирии Б. Асада) и базам России в Латакии и Картусе».

Отреагировать на запрет ввоза продовольствия из Турции, а доля продовольствия в турецких поставках в Россию составляет 26,5%, турки могут отказом от российских энергоресурсов, а это 64,8% от российских поставок в Турцию. Р. Эрдоган уже заявил, что «других поставщиков найти возможно», указав на Катар и Азербайджан.

В ответ на российские экономические меры турки могут использовать свое право регулирования движения судов через проливы Босфор и Дарданеллы. Инструментов у турецкой стороны два — полностью закрыть проливы для российских судов и всячески затягивать процедуру прохождения.

Согласно Конвенции Монтрё (1936 г.), регулирующей судоходство, Турция вправе закрыть проливы для кораблей в случае войны и ужесточить процедуру прохождения торговых судов. Сценарий объявления Турцией войны, например, Сирии, маловероятен, но его исключать нельзя. Предположим, что Турция открыто объявила войну Сирии (пока же она ведет латентное противоборство путем поддержки сирийской оппозиции), тогда российские торговые суда могут быть классифицированы как суда, которые «оказывают содействия противнику», а свободное судоходство разрешено для торговых судов, которые не оказывают подобного содействия. В отношении военных кораблей будет действовать норма, что «проход военных кораблей будет зависеть исключительно от усмотрения Турецкого Правительства», и естественно, что в отношении российских военных кораблей будет действовать запрет.

Однако сценарий вовлечения Турции в открытую классическую войну с другим государством — маловероятен. Тем не менее, у Турции есть еще одна лазейка воздействия согласно Конвенции — это ситуация, когда «Турция считала бы себя находящейся под угрозой непосредственной военной опасности». Учитывая, что военные действия в Сирии проходят и у границ Турции, Р.Эрдоган обвиняет Б.Асада в поддержке терроризма, а соответственно и Россия, поддерживающая Б.Асада, может восприниматься как фактор угрозы, той самой военной опасности, зафиксированной в Конвенции.

При военной опасности для Турции судоходство будет осуществляться с ограничениями (ст.6): проход исключительно в дневное время, только по пути, «указываемому, в каждом отдельном случае, турецкими властями» и с обязательной проводкой лоцманами. А эти условия создают все возможности для злоупотребления: от отсутствия свободных лоцманов до замедления прокладывания индивидуального маршрута. Данная практика приведет к задержке судоходства, срыву временных сроков поставок с вытекающими из этого издержками в виде штрафных мер. И это все может затронуть российские торговые суда, которые сейчас перевозят через Азовско-Черноморский бассейн 33,5% всех грузов, отправляемых морским путем: на долю этого бассейна приходится 36,9% от всех наливных грузов и 29,3% сухогрузов (по данным за 11 месяцев 2015 г.). Ущерб для российского бизнеса в таком случае был бы существенен. В отношении военных кораблей (ст.21) Турция вправе самостоятельно определять условия и решать — возможен проход или нет. Напомню, что российские военные корабли, направляемые к Сирии, идут именно через эти проливы, а значит под вопросом будет российская военная операция в Сирии. Хотя на данный счет и существует условие, что решение Турции может быть отменено при вынесении вердикта в две трети голосов Совета Безопасности ООН (в конвенции — Совет Лиги Наций), сомнительно, что у России, которая в глазах международного сообщества аннексировала Крым, найдется достаточное число сторонников в Совете Безопасности.

Именно предлог военной опасности является наиболее вероятным сценарием. В Сирии обостряется борьба, международная коалиция наращивает свое присутствие, готовит сухопутную операцию. Россия, Сирия и Иран, действующие совместно, рассматриваются в качестве стран-изгоев, поддерживающих, по мнению Запада, террористический режим Б.Асада, то есть создающих угрозу странам региона. Такая военная опасность Турцией будет представлена в виде угроз, исходящих от трех акторов. Со стороны Исламского государства, борьбе с которым якобы «не содействует» Россия, так как сражается против сирийской оппозиции. Сирии, президент которой в гражданской войне разжигает терроризм. И России, поддерживающей режим Б.Асада. Не исключено использование и такого предлога, как защита туркоманов, в бомбардировках позиций которых Турция обвиняет Россию. Премьер-министр Турции уже заявил, что «России следует понять одну вещь: это граница между Турцией и Сирией, и те, кто находится по ту сторону границы, являются нашими братьями. Защита их прав — наша обязанность так же, как и защита наших границ является нашей обязанностью».

Военной опасностью Турция может также посчитать действия российских вооруженных сил в соответствии с наказами российского президента — «приказываю действовать предельно жестко, любые цели, угрожающие российской группировке или нашей наземной инфраструктуре, подлежат немедленному уничтожению». Если Турция пойдет на этот сценарий, то проливы Босфор и Дарданеллы окажутся закрытыми полностью для российских военных кораблей, а проход торговых судов станет значительно затруднен.

Но даже в мирное время у Турции есть свои рычаги воздействия. Во-первых, Регламент судоходства (Регламент судоходства в турецких проливах и районе Мраморного моря), принятый еще в 1994 году. Турция гарантировала себе достаточно рычагов воздействия. Ст.24 в частности содержит положение, что Турция может ограничивать судоходство на основании различных обстоятельств. Это проведение строительных работ или исследований, спортивные мероприятия, спасение и оказание помощи, деятельность по предотвращению и устранению последствий загрязнения морской среды, операции по расследованию преступлений и аварий, а также другие подобные случаи.

Во-вторых, это действия конвенции Монтрё, которые оставляют возможность для всевозможного препятствования. Торговые суда, например, согласно ст.3, должны «подвергнуться санитарному осмотру, установленному турецкими правилами в рамках международных санитарных правил». Где гарантии, что эти процедуры не будут затягиваться?

Турецкая сторона вероятнее всего будет использовать всевозможные предлоги для осложнения прохода через черноморские проливы. Прецеденты уже были. Например, вскоре после российских ограничений Турция объявила учения в Мраморном море, которое связано проливом Босфор с Чёрным морем и Дарданеллами с Эгейским морем. В итоге российские торговые и грузовые суда были вынуждены по несколько часов ожидать разрешения на проход через Босфор от властей Турции. И видимо по мере нарастания антитурецкой истерии в российском обществе Турция все активнее будет задействовать фактор Черноморских проливов в двусторонних отношениях. К таким рискам следует готовиться заранее и российскому бизнесу, и военно-морскому флоту, а не исходить из формулы, озвученной постпредом России при ЕС В. Чижовым «я не могу спекулировать относительно того, что собирается делать турецкое правительство в ответ на позицию России. Если они пойдут на какие-то меры (против России), то мы посмотрим, на что именно».

Кремль по-прежнему исходит из тактики сиюминутной реакции, отказываясь вырабатывать политику страхования на случай рисков. Пока российский ответ на эти вызовы и угрозы лежит все в той же традиционной манере мелких уколов и провокаций: то флаг турецкий мы не поднимаем на нашем судне в соответствии с церемониалом и этикетом (большой десантный корабль Черноморского флота «Саратов» с грузом для Сирии проследовал через турецкие проливы без традиционно поднимаемого при этом на гафель «гостевого» турецкого флага в знак уважения к стране), то российские военнослужащие демонстрируют ПЗРК во время прохождения российским десантным кораблем «Цезарь Куников» пролива Босфор, и заявляем, что «охрана судна — законное право любого экипажа». Глупо, смешно, и обидно за честное имя российского флота.

Объективно, фактор проливов, исторически осложнявший отношения между странами, в международной практике станет классическим примером эффективных мер нанесения максимального ущерба противнику при минимуме собственных издержек. Печальнее всего, что именно к этому сценарию Турцию подтолкнуло российское руководство. Целенаправленно нагнетая антитурецкую истерию, принимая самые немыслимые с точки зрения национальных интересов страны решения, оно волей-неволей втягивает страну в новые внешние обстоятельства, ведущие в перспективе к очевидному. Под названием «полная международная изоляция», «страна-изгой».