Премьер России Владимир Путин занял второе место в рейтинге самых влиятельных политиков, составленном на основе интернет-опроса шести тысяч жителей Великобритании, Италии, Франции, Германии, Испании и США службой Harris Interactive, сообщает RFI. Возглавляет список президент США Барак Обама.
Обама также стал самым популярным политиком мира - его действия поддерживают 77% опрошенных. На втором месте оказался Далай-лама с поддержкой трех четвертей опрошенных, третью строчку занимает госсекретарь США Хиллари Клинтон, получившая поддержку 58%. Как отмечает издание, в списке самых популярных политиков Владимир Путин оказался лишь на 13-м месте.
Насколько верны представления американской и европейской общественности о Владимире Путине, рассуждает эксперт Московского Центра Карнеги Андрей Рябов.
«СП»: – Андрей Виленович, почему вне России Путина считают столь влиятельным?
– Конечно, мы прекрасно понимаем, что в современном мире от России не так уж многое зависит – вопреки всей трескотне. Гораздо больше зависит, например, от председателя КНР Ху Цзиньтао. По всем сюжетам: экономика, мировая стабильность, потепление климата… Но есть разница. Российский внешнеполитический стиль очень зрелищный, он связан с большим ньюсмейкингом, с яркими поддерживающими медийными акциями и инициативами. Китайский – гораздо более закрытый, ориентированный на решение проблем обеспечения страны энергией, топливом, полезными ископаемыми.
«СП»: – Китайский стиль не обременен яркими и глобальными политическими инициативами?
– Да. Ну, не выступает Китай, например, с идеей новой архитектуры безопасности в Азии. Хотя, казалось бы, мог – от него очень многое зависит. А вот Россия выступает, и инициирует мощную дискуссию. Не важно, каков результат, но дискуссия есть: тема обсуждаеся на разных уровнях, пресса пишет об архитектуре безопасности… Это – одна из сославляющих имиджа влиятельности: активность России, выражаемая большим количеством политических инициатив, мощным пиаром, и стилем – публичным, ярким, к которому можно по-разному относиться, но не заметить нельзя. Отсюда и возникает разрыв между реальной ролью страны и представлением о ее могуществе.
«СП»: – В Чем причина разницы между вторым (влияние) и 13-м местом (популярность) российского премьера?
– До сих пор к российской внешней политике, особенно на европейском континенте, существует, мягко говоря, сдержанное отношение. В ней видят элементы неоимпериализма, превращение газа и нефти в политический инструмент, борьбу за сферы влияния. Так что ничего удивительного в этом разрыве нет.
«СП»: – Почему в рейтинге начисто отсутствует президент Медведев?
– Насколько я могу судить, лидеры ведущих стран примерно год назад пришли к выводу, что все-таки ключевая фигура при принятии решений в России – это премьер. Эта позиция постепенно перешла в западные СМИ, а они трансформировали ее в общественное мнение.
«СП»: – Мы можем извлечь какие-то выгоды от того, что Путина в мире считают столь влиятельным человеком?
– Ясно, что правящая элита может извлечь из этого много плюсов.
«СП»: – Вы имеете в виду возможность легитимизации ее на Западе?
– Не только. Плюсы – в плане продвижения инфраструктурных проектов типа «Северного потока». Есть ли от этого позитивный эффект для России – имея в виду нас с вами, и таких, как мы? Здесь ситуация сложнее. Да, с одной стороны страна по-прежнему считается влиятельной силой. Но я не уверен, способствует ли это ее развитию. Поэтому нельзя однозначно ответить на этот вопрос.
«СП»: – С чем можно сравнить нынешний российский внешнеполитический стиль Путина?
– По-моему, это пока ни на что не похоже, и выглядит очень оригинально. В истории нашей страны точно такого не было.
Другое мнение
Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика»:
– Результаты опроса мало что означают. Было бы наивно говорить, что Путин является вторым по влиянию политиком в мире. Думаю, в такой оценке отчасти сказывается дефицит публичных, узнаваемых фигур в мировой политике. Мы видим, что в Великобритании премьер сегодня не самая популярная фигура, видим, что Меркель и Саркози более заметны на европейской арене, хотя амбиции Саркози распространяются шире. Плюс, Путин узнаваем достаточно давно, так или иначе, его хорошо видно и внутри России, и на международной арене.
13-е место по популярности тоже объяснимо. Было бы странно считать, что Путин – однозначно популярная фигура в мире. Антизападный курс, операция в Чечне, убийство Литвиненко, грузинская война 2008-го – все эти события в глазах западной аудитории Путину популярности не добавляли.
Муамар Каддафи оказался рядом с Ху Цзиньтао
Барака Обаму включили в число влиятельных политиков 82% опрошенных, имя Владимира Путина назвали 63%, канцлер Германии Ангела Меркель отстает от российского премьера на один процентный пункт, а французский президент Николя Саркози оказался на четвертом месте - его вспомнили 57% респондентов. Как уточняет AFP, пятое место досталось генсеку ООН Пан Ги Муну.
Наименее популярными политическими деятелями участники опроса признали президента Ирана Махмуда Ахмадинеджада, ливийского лидера Муамара Каддафи, а также президента Китая Ху Цзиньтао.
Комментарии