К героине Паролимпиады приехала бросившая ее мать.(Ты уже не мать.Сколько наглости.)

В Сыктывкаре идет борьба за право распоряжаться 260 тысячами евро, которые Маша Иовлева заработала в Ванкувере

- Мне только хотелось увидеть ее и попросить прощения... - Женщина, 20 лет назад ставшая матерью Маши Иовлевой, объясняет нам, почему она сейчас приехала в Сыктывкар. Волнуется, нервно курит. - Я поговорила с дочерью минут семь, обняла, поцеловала, рассказала Маше о ее братиках. Больше мне ничего не надо. Конечно, будет здорово, если Маша захочет и дальше поддерживать контакт с нами...

На первый взгляд вырисовывается голливудский хеппи-энд: 20-летняя паралимпийская чемпионка, став знаменитой, может вернуться в лоно семьи, раскаявшейся в своем поступке. Но многие в Сыктывкаре считают, что причина, пробудившая в женщине материнский инстинкт, гораздо прозаичнее: это 260 тысяч евро призовых, которые в Ванкувере заработала Маша.

Сейчас лыжница Иовлева купается в лучах всероссийской славы: два паралимпийских «золота» и «серебро», орден Почета из рук российского президента, торжественная встреча в родном доме-интернате... Скоро у нее впервые появится своя квартира. Для нее присмотрели двушку за 2,5 миллиона. До недавнего времени Маша делила в доме-интернате комнату с девятью другими воспитанницами.

А 20 лет назад от новорожденной Маши мать отказалась, как только узнала ее диагноз. Сначала Машу поместили в Ухтинский детдом, потом - в дом-интернат для умственно отсталых детей под Сыктывкаром.

Но у девушки, которая плохо слышит, плохо говорит и передвигается на руках, оказался стальной характер. Без материнской любви, без заботы родных она добилась таких вершин, до которых и не всем здоровым-то людям дано подняться.

На появление биологической матери Маша отреагировала спокойно. Почти неговорила, только слушала, неуверенно оглядывалась.

- Мне показалось, Маша не горела желанием общаться с прибывшей родительницей, - говорит нам тренер девушки Александр Поршнев.

Ирина, похоже, понимает двойственность своего положения и пытается мне объяснить, почему тогда, 20 лет назад, она написала отказ от собственного ребенка.

- Мне было столько же, сколько и Маше сейчас. Муж был в армии, поддержки от родителей не было. А когда дочь родилась, медики однозначно сказали: «Безнадежна, а растить инвалида очень тяжелый труд». А сейчас я думаю, может, это и к лучшему? Ведь на Машу в приюте никто не показывал пальцем, не хихикал вслед, она ни в чем не нуждалась. Все 20 лет муж Слава напоминал мне о дочери... Я всегда говорила, что ее нужно забыть, что у нас есть три сына, которых нужно поднимать. А сейчас, когда о Маше заговорили все СМИ, я поняла, что мне надо ее увидеть...

Сейчас Ирина живет в Вуктыле, у нее три сына: старшему 18 (он учится в Ухте). Шестнадцатилетний средний сын и младший, которому 10, живут вместе с ней.

Две недели назад Ирина уже делала попытку повидаться с дочерью, но директор детдома не пустил женщину на порог.

- Да приехала бы она раньше, хоть год назад - можно было бы еще поверить, что совесть проснулась, - с горечью рассуждает Машина первая воспитательница в детском доме Надежда Усачева. - А уж теперь цель ее появления, мне кажется, очевидна!

Сейчас Ирина ждет еще одной встречи с дочерью, но будет она или нет - решатьсамой Марии.

Кто имеет право распоряжаться 260 тысячами евро, которые заработала Маша?

Об этом «КП» спросила у Сергея Чуфтаева, директора Кочпонского детского дома-интерната для умственно отсталых детей:

- Вопрос о том, кто будет распоряжаться деньгами инвалида, стоит только в отношенииотносительно недееспособных. Маша же к ним не относится, и она сама будет распоряжаться своими самостоятельно заработанными деньгами. Машенька, наверное, до сих пор находится в эйфории от Олимпиады и своих побед. Думаю, она сама еще не решила судьбу этих денег.