Про домашних тиранов: жизнь в атмосфере сговора и полуправды

Чтобы дедушка был доволен, малыши ловко врут, взрослые привычно выкручиваются, и все вместе живут в атмосфере какого-то сговора и полуправды

… Перед любым более-менее крупным семейным торжеством Марина всегда проводит предварительный подробный инструктаж приглашенных гостей.

- Дедушка будет, - говорит она напряженно. – Так что вы, пожалуйста, будьте осторожны… Не сболтните лишнего.

… Дедушке восьмой десяток, но выглядит он неплохо. По крайней мере, и сил, и памяти у него еще вполне хватает на то, чтобы досконально вникать во все дела не только близких, живущих с ним в одной квартире и находящихся в кровном родстве, но и дальних весьма опосредованных родственников.

- С Люськой не общайтесь! – безапелляционно заявляет он всей родне про свою сорокалетнюю младшую дочь. – Развелась с Михаилом – ну и пусть теперь живет как знает. Мишка нормальный мужик был, работящий, ну выпивал, бывало. Так его лечить надо было, Мишку!.. А она – хвостом махнула, ушла! Захотела, видишь ли, жить без проблем! Вот пусть поживет. И не звоните ей, нечего. А сама позвонит – не разговаривайте. Кладите трубку.

- Не вздумай сказать, что мы к тете Люсе ездили на дачу! – наставляет Марина десятилетнего сына. – Дедушка на нее все еще сердится, за развод… Скажешь, ездили к моей подруге, Ирине, ясно?.. Смотри не проболтайся!

Дедушку стараются не расстраивать. Потому что он на все реагирует болезненно, может разволноваться и попасть в больницу с давлением или с сердцем. Зачем брать грех на душу. К тому же ведь, помимо угрызений совести, нарушителю спокойствия придется два раза в день возить теплые судочки с едой в стационар. Дедушка же будет лежать в постели, отвернувшись к стене, отказываться от принесенных компотов и паровых котлеток, потому что человеку, которого довели до полусмерти, котлетками не поможешь.

- Ему семьдесят семь лет! – укоризненным шепотом говорит Марина. – Ну, сколько еще осталось? Ведь любой разговор может оказаться последним. А потом ведь себе не простим, что этот последний разговор был на повышенных тонах…

Гораздо проще со всех точек зрения говорить исключительно то, что дедушка хочет услышать.

У дедушки весьма своеобразные взгляды на жизнь, которые не обсуждаются. Так, например, он считает, что ездить в отпуск за границу, когда в России полным-полно замечательных здравниц, просто-таки глупо. Поэтому Марина с мужем, собираясь в Египет, говорят, что едут в Краснодар или в Геленджик, а вернувшись, рассказывают небылицы о тех курортах, где дедушка отдыхал в шестидесятые годы, и ужасно боясь попасть впросак.

- Маринка, тебе тридцать лет, а ты ведешь себя, как школьница, - пожимают плечами приятельницы. – Не пора ли взрослеть? И дедушке, кстати, тоже. Разбаловали вы его…

Один из дедушкиных пунктиков – это дача. Причем не новомодная дача с аккуратными газонами и заказанным дизайнеру ландшафтом, а простой огород с грядками и парой теплиц, который надо всячески возделывать все лето, ползая по участку на карачках под палящим солнцем или моросящим дождем с саперной лопаткой в руках. Что вся семья под чутким дедушкиным руководством, чертыхаясь, и проделывает из года в год, с мая по октябрь.

- Аааа, кушаете помидорчики-то? – торжествующе спрашивает дедушка в середине зимы за праздничным столом, когда чья-нибудь рука тянется к блюду с солеными помидорами. – Нравятся?

- Угу… Хорошие помидоры… - покорно соглашаются родственники.

- Между прочим, с дачи помидорчики! Свои! Все лето ворчите, дача вам не нравится! А за столом – наворачиваете так, что за ушами трещит! Еще бы. Такие помидоры разве в магазине купишь? – торжествует дедушка. – Так что давайте, настраивайтесь. Снег растает – будем ездить на дачу… В этом году я еще малину посажу…

В принципе, с дачным хобби можно было бы еще как-то смириться, если бы не другой дедушкин пунктик. Всю жизнь дедушка живет под девизом «Наши люди в булочную на такси не ездят». Приглашать рабочих – это барство, и дело тут даже не в деньгах. Просто работать надо своими руками.

Поэтому в свой выходной день члены семьи собираются на дачу – чтобы дедушке не пришло в голову разгрузить в одиночку, например, заказанную машину навоза, отпустив рабочих. Или копать яму, или носить бревна, или ведра с водой. Ибо были уже прецеденты, да. Ударно поработав лопатой в выходные, дедушка в ночь на понедельник прямо с дачи попадал в больницу, куда домочадцы и таскали ему паровые котлеты, бульоны и кисели, виновато вздыхая и обещая себе больше не спускать глаз.

- Дедушка, ну зачем ты?.. Ну кто тебя просил?... – заламывая руки, сокрушались родные.

- Дык ведь, некому было! – с вызовом в голосе отвечал дедушка. – Семья-то большая, да два человека всего мужиков-то! Андрей в командировке, у Вовки какие-то дела срочные возникли, в воскресенье, видишь ли, Сережка, видимо, поспать любит, а машина – приехала, дожидаться не стала, когда вы все выспитесь и приедете. Пришлось разгружать, а что делать. Да я вроде потихоньку, не торопясь, а вот поди ж ты. Старость не радость…

Впрочем, старость, которая не радость, не мешает дедушке вникать во все дела и проблемы, которые его совершенно не касаются, ругаться, склочничать, устраивать бойкоты, интриговать и натравливать родственников друг на друга.

И все бы ничего, однако меня лично коробит поведение детей в этой семье.

- Не вздумай сказать дедушке, что ты сегодня в садик не ходила! – говорят родители четырехлетней Свете, и Света вдохновенно рассказывает деду, сидя у него на коленях, какой суп сегодня давали в саду на обед, что были на занятиях, и что говорила воспитательница Анна Львовна. Да так правдоподобно, что мне хочется аплодировать.

Если бы мы не провели день с утра вместе со Светой и ее мамой, я бы поверила.

- Только не говори, что мы приехали на такси, - предостерегают на лестнице перед заходом в дедушкину квартиру первоклассника Андрюшу, и тот живописует дедушке, как они с мамой ехали шесть станций на метро и потом на маршрутке.

- Смотри не проболтайся, что мать сейчас без работы, - предупреждают шестиклассницу Алину, и та рассказывает деду свои сказки.

Дети прекрасно знают и сами, что деду не стоит говорить про посещение суши-бара, про приходящую к маме три раза в неделю помощницу по хозяйству, про репетитора по математике для Алины и про то, что Геннадий учится вовсе не на бюджетном отделении, а платно. Малыши ловко врут, взрослые привычно выкручиваются, и все вместе живут в атмосфере какого-то сговора и полуправды, за много лет привыкнув к этой обстановке и чувствуя себя в ней довольно комфортно.

Главное, чтоб дедушка был доволен, весел и здоров. Не скандалил и не расстраивался. Ибо семьдесят семь лет, сами понимаете, не шутка…