Уроки религии в школе превратятся в уроки раздора

В обществе вдруг вспыхнула дискуссия по поводу нового школьного предмета про религии. И споры впервые связаны с тем, что предмет оказался вариантным. Можно изучать православную религию, можно ислам, можно историю религий, а можно вообще - некий абстрактный курс духовного воспитания.

Казалось бы, вариантность - благо. Но на деле уже на этапе распределения учащихся по вариантам предмета наметился раскол. Вдруг выявилось, что этот пацан - православный, а вон тот - иудей, а эти два - мусульмане. В России веротерпимость базировалась, в основном, на том, что принадлежность к религии не особенно подчёркивалась. Да, кто-то ходил в церковь, кто-то в костёл, кто-то в мечеть. Кто-то вообще игнорировал все религии. И это не разделяло людей, хотя, конечно, и не объединяло.

Школьное общество - очень тонкий и, одновременно, жестокий организм. Там и без того все учащиеся разделены на кланы, группировки, слои и проч. И тут ещё всплыла религиозная принадлежность. Она добавила причин для разделения детей на новые слои и группировки. Она уже вызвала напряжённость у детей и родителей. А что будет, если школьники начнут травить друг друга не только по линии "толстый-худой", но и по признаку религиозности?! Ждать от детей терпимости и тактичности - рановато

Но и это ещё - не все беды. Самая главная беда в том, что, продвигая религию в школу, наши реформаторы фактически открыли двери для радикальных исламистов и других приверженцев радикальных культов. Если раньше исламисты (ваххабиты, например) обрабатывали детей и их родителей сугубо индивидуально, по домам и в мечетях, то теперь они могут оптом приобщать детей к своим радикальным течениям. И никто не проверит, что там преподаётся. Во-первых, мало кто понимает, что должно преподаваться. А во-вторых, у ваххабитов при их спонсорах настолько много денег для подкупа чиновников, что никто и не станет пытаться проверять, нормальный ли ислам преподаётся, или ваххабизм.

Человек должен верить во что-то. Религия позволяет держать человека в рамках заповедей благодаря тому, что грозит ему карами от всевидящего и всепроникающего бога. Человек, оставшийся наедине с собой после преступления, вынужденно "пережёвывает" произошедшее, с опаской поглядывая на небо. В этом главная причина того, что боги дали людям религии. Если уповать только на мирские законы, то преступность возрастёт сразу же в миллион раз, поскольку у злодея всегда есть возможность и надежда скрыть свои деяния от людей. От бога же он не сможет ничего скрыть.

Но чрезмерное насаждение религиозности в светский мир искажает этот мир. Вместо нормальных правовых и экономических отношений возникает каша, в которую добавляются ещё и религиозные догмы и постулаты. А они, как ни странно, часто отличаются друг от друга в разных религиях. И наложение религиозных представлений о человеке и обществе на светские законы и правила приводит к дополнительным конфликтам там, где без религий дело бы оказалось проще и понятнее. Ещё непредсказуемее искажения взаимоотношений будет среди школьников.

 

 

Дети ещё не имеют того стержня, который позволял бы им относиться терпимо к проявлениям религиозности других религий. Как известно, самым страшным инстинктом человека является инстинкт защиты от "чужого". Даже если этот чужой лишь слегка раскосый, или смуглый, или черноволосый, или ходит с пейсами, то на уровне инстинктов у ребёнка автоматически возникает страх, отторжение чужого. То, что взрослый пропустит мимо ушей, у школьника вызовет острую реакцию. А поскольку дети ещё не понимают, насколько они могут быть жестоки, если скажут грубо, необдуманно, или что-то сделают резкое, то любая обычная нетактичность в свете религиозных чувств и представлений сразу приобретёт очень и очень обидные черты.

В школах нельзя делить детей ни по расам, ни по достатку, ни по религиям. Разделение людей уже на детском уровне в дальнейшем приведёт к очень плохим последствиям.

Когда только начинались потуги ввести в школы религиозные курсы, я предлагал учредить единый и простой предмет - историю мировых религий с изучением основных этических и ритуальных (культовых) норм самых распространённых в России религий. Причём, я призывал не забывать и буддизм, поскольку это очень важная по информационной составляющей религия.

Сегодня ещё не поздно одуматься, отменить все те курсы, что нагородили реформаторы, и ввести единый курс, о котором я сказал выше.

Пока психологические и религиозные процессы не дали трещин в школьном сообществе, мы ещё можем всё поправить. Но если реформаторы станут упорствовать, то мы получим то, что у нас вышло с чрезмерной заботой о национальных образованиях. После революции большевики, из чрезмерного уважения к нациям и народам, или из популистских побуждений, но разделили страну не по прежнему территориальному признаку, а по национальностям, создав республики и округа. Благое дело привело к тому, что вдруг стало важнее не то, человек ли ты, а кто ты - титульной ли ты нации. Последствия мы пожали в 90-е годы, после развала СССР. Даже внутри России у нас остались национальные республики, что позволило радикальным националистам повести борьбу против русских, против Москвы, за "национальное самоопределение". И примером тут может служить не только Чечня. Это и Татария на первом этапе перестройки, и Башкирия (до сих пор), и Дагестан с другими северокавказскими республиками. Если мы добавим сюда и религии, то общество поляризуется ещё и по признаку религиозности. И до исламских халифатов станет рукой подать.

Чрезмерность вредна во всём. Везде нужна мера. Увлечение, например, Кадырова исламом я не приветствовал. Я советовал ему не экзальтироваться на исламе, в качестве оценочных норм ввести в обиход нормальные юридические законы, а не шариатские, и проч. Я не знаю, читал ли он мои писания, но я вижу, что Кадыров стал более светским. Такие же изменения, мне кажется, произошли и в его республике. И чеченцы стали к нам сразу же ближе. Я видел по телевидению репортаж с телестудии в Грозном, где женщины, не в хиджабах, ведут передачи, снимают сюжеты. Нам всем такие женщины понятнее. Если же они были одеты и вели себя так, как первоначально пытался заставить их делать Кадыров - в соответствии с требованиями радикального ислама, то это отдалило бы Чечню от остальной страны на непреодолимое расстояние.

Надо понимать, что я не ратую за то, чтобы отнять у людей религии. Подчёркиваю, религии нужны. Но на внутреннем уровне. Не зря в Библии написано, что главный храм - в душе твоей, а не тот, что из камня. Перехлёст в религиозности, который у нас наблюдается в последнее время, особенно в части строительства культовых сооружений за счёт местных бюджетов, - это не правильно. Это противоречит самим религиям.

Кстати, отмечу, что, сочиняя основные принципы национального устройства в многонациональной стране, я проповедовал там о том, чтобы парламент был трёхпалатным. Он по моим умственным представлениям, которые не всегда совпадали с моими эмоциональными реакциями на мои собственные же писания, должен состоять из совета национальностей, совета территорий и совета религий. И тут есть противоречие между моим данным материалом, и той статьёй. Но оно объясняется тем, что там написано, как должно быть (действовать) в уже сложившемся мире, а тут - как лучше. И это - как лучше - не всегда осуществимо, поскольку некоторые процессы зашли настолько далеко, что уже ничего не изменить. Например, сейчас не расформируешь Татарию и не превратишь её в Казанскую губернию. Момент, когда это можно было сделать, мы пропустили. То же и с другими национальными республиками. Между тем, история не раз нам давала урок, что мононациональные республики, выжавшие русских и других "некоренных", очень потеряли. И в смысле качества управления, и в смысле гласности, и во всех иных смыслах. Например, крайняя клановость в Дагестане стала возможной только после того, как почти всех русских и русскоязычных сместили со всех постов, поставив "своих". Теперь и сами не рады, но преодолеть клановость могут только кровавым путём - просто уничтожая тех руководителей, которые заняли пост не по договорённости о разделе постов между кланами.

Наше государство может существовать только единым. А единым оно может быть, если национальность человека и его религиозная принадлежность будут на двадцатом месте при определении его пригодности к работе или при формировании отношения к нему - хороший ли он человек. Пока хорошим будет считаться человек моей национальности и моей религии, а все другие - чужими и подозрительными, страна наша будет раздираться противоречиями и конфликтами.