Почему в России слово «либерализм» стало ругательным?

Дозволено всё!

Общество / Общество / Нерв
Яковлева Анна
Почему в России слово «либерализм» стало ругательным, а «либерал» означает то же, что «мерзавец»?

Такой вопрос задал мне недавно знакомый иностранец. Объяснять пришлось долго. Легче всего это было продемонстрировать на примере русскоязычного форума ТВС, ныне имеющего хостинг в США и некоторое время назад ставшего деловым партнёром радиостанции «Эхо Москвы». Отслеживая сообщения пользователей и политику модераторов, довольно быстро приходишь к выводу: именующие себя тут либералами и демократами на самом деле ни к демократии, ни к либерализму отношения не имеют.


Поощряется поливание словесными помоями России вообще, её истории и культуры, властей прежних и нынешних, православия, русских-«недочеловеков». Хорошим тоном считается ликование по поводу катастроф, несчастий и смертей в России (за исключением смертей единомышленников). Также поощряется публикация личной информации, случайно ставшей известной «доброжелателям», с угрозами «разобраться по-мужски», написать донос, натравить налоговую службу и т.п. при регулярных заявлениях о том, что доносчиком быть фу как плохо, а все вы, россияне, – доносчики. В случае жалоб модератору банятся не провокаторы, а оскорблённые жалобщики и целые группы пользователей, имеющие иные, чем у администрации, взгляды.

Поглядев на это, мой западноевропейский приятель перестал удивляться тому, что слово «либерал» стало бранным в России, заметив, что во многих европейских странах таких давно судили бы, однако поинтересовался, на каком же основании эти люди именуют себя либералами. И в самом деле – почему слово «либерализм», производное от латинского liberalis (свободный), в России, где жили блестящие либералы – Боткин, Белинский, Кавелин, Грановский, Герцен и др., – оказалось насмерть скомпрометированным?

Александр Иванович Герцен был западником-либералом вплоть до революции 1848 года, а потом отказался от односторонности собственных взглядов, прозревая в типе «русских немцев» гибель русского либерализма. Эти службисты, ненавидящие всё русское и признающие в отношении народа лишь палку, уже во второй половине XIX века оказываются в опасной близости к честным либералам-западникам, что и привело к исчезновению последних в России. Герцен пишет, что либералы «по духу, по общему образованию принадлежали Западу, их идеалы были в нём... Русская жизнь их оскорбляла на всяком шагу, и между тем с какой святой непоследовательностью они любили Россию и как безумно надеялись на её будущее... Грановский и Белинский стоят на рубеже, далее в их направлении нельзя было идти. Последние благородные представители западной идеи, они не оставили ни учеников, ни школы».

Ядро либерализма как такового – концепция прав и свобод человека и гражданина. Надо заметить, что она внутренне противоречива. Права одного человека не должны нарушать права другого, то есть не могут быть неограниченными. Ими также нельзя злоупотреблять. Как заметил кто-то, «свобода слова не предполагает права заорать «Пожар!» в переполненном театре». При этом люди не равны, то есть не одинаковы и по естественным, и по иным причинам: ребёнок не может обладать теми же правами, что и взрослый, преступник не может иметь одинаковые права с законопослушным гражданином и т.д.

В стремлении преодолеть эти очевидные трудности нынешняя либеральная политкорректность требует, например, сократить или вовсе изъять из учебных программ европейских и американских университетов изучение европейской классики, поскольку это якобы способствует процветанию европоцентризма и ущемляет права неевропейских культур.

Отказаться от понятия истины и принять идею равноправных мнений всех и каждого независимо от компетентности; защищать права меньшинств, которые при ближайшем рассмотрении признаются важнее прав большинства. Отвергнуть естественное свойство людей идентифицировать себя с той или иной страной, нацией, этносом, религией, в конце концов, определять свою гендерную принадлежность, поскольку это-де дискриминирует людей из других стран, иных национальностей, вер и пола (! унисекс). Странным образом эти рекомендации относятся к белым европейцам, ко всему «своему», но не к людям с другим цветом кожи, не к мусульманам и пр.

Отнимается множество прав – и всё под флагом прав человека. Вам это ничего не напоминает из нашей классики? Да-да, нынешний либерализм, постепенно превращаясь в свою противоположность и становясь квазилиберализмом, удивительным образом походит на шигалёвщину, описанную Достоевским в «Бесах»: «Выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом». Либерализм в широком смысле слова – уничтожение всех табу и запретов. В этом же видится и тренд к самоубийству такого либерализма. Самые свежие и масштабные примеры – сегодняшнее переселение народов в Европу при потерпевшей крах теории мультикультурализма и поднимающих голову крайних правых движениях.

Либерализм полагает права человека основой современной цивилизации, однако, по мнению российских квазилибералов, не все люди должны ими обладать. Заявления «либералов» в 1990-е о том, что это нормально, если во время реформ вымрут миллионы россиян, и утверждения нынешних, что Россия – империя зла, а русские генетически не способны к развитию, демократии и цивилизации, – всё это нацизм, а не либерализм. Если твои убеждения не такие же, как у «либерала», значит, уважать тебя не следует, а следует тебе заткнуть рот. Если ты не имеешь в собственности хоть захудалой виллы в Италии, обойдёшься без прав человека. Если ты пенсионер, не обзаведшийся вовремя сынком-миллионером, – пошёл в богадельню, если ты женщина с «неправильными» убеждениями – не имеешь права на уважение твоего достоинства, поскольку у тебя его нет по определению.

Классический либерализм утверждает верховенство права. Российские квазилибералы постоянно призывают законы нарушать и нарушают их сами. Но, по мнению квазилибералов, законы писаны для «зомбированных телеящиком», для «быдла», как они изволят называть русский народ. Не для них. Не для избранных. Вот это и есть либерализм по-русски? И хоть бы кто засмущался, споткнулся в пламенных речах, покраснел. Так ведь нет. Ни тени сомнений в своей «европейскости» и «продвинутости». Ни на грош колебаний. Кстати, забавно, что европейский либерализм призывает умалиться европейскости, а российский – на европейскость равняться.

Российские квазилибералы вылупились внезапно в 1990-е из вполне себе советских людей. Те, которым сказали, а они затвердили как мантру: теперь всё дозволено! Не всем, только тем, кто во власть влез! Зато – всё!

Но, как известно, всякий деспотизм в конце концов самоуничтожается. В том числе деспотизм хама. Или его отменяют. Хама. За невостребованностью.