Толстой Лев Николаевич против десоветизации.

Десоветизатор вернулся в благословенную монархию.

Антисоветчики, вы утверждаете, что при царе жилось хорошо? Что революция 1917 г. - это катастрофа? И если бы не большевики, вам бы ох как привольно жилось?
Но. Очевидно, что вы думате только о себе. Пошло, тупо, но ТОЛЬКО О СЕБЕ!  Вы такими выросли. Вы не думаете о людях, вас окружающих.

Вопрос десоветизатору №1.

Кто вам сказал, что при царе (до революции) вы были бы помещиком, дворянином или бааааарином?
А?
По статистике вы бы с вероятностью около 95% стали бесправным холопом, крепостным или  рабочим со сменой в 14 часов без выходных, отпусков и больничных! Как вам такая песпектива?

И дети ваши были бы обречены быть рабами. И по "закону о кухаркиных детях" даже не имели бы права учиться в школе. Потому что рабы.


"Тройка", Василий Перов, 1866 г.





Детский труд в царской России.

Вопрос десоветизатору №2.

С чего вы, десоветизаторы, решили, что вас ждут в закрытых сферах современной буржуазной элиты? Кто вас туда позовет? Там своих претендентов и сынков хватает.
Вы завистливые, эгоистичные, блеклые, трусливые, ленивые потребители.
Вам нужно больше вещей,  комфорта, холявного повышения самооценки, простых штампов, готовых ответов, чтобы самим не думать...
Вы не думаете о народе, вы думаете о себе любимых и обиженных жизнью. И хотите легкой проекции своих неудач на удобно подсунутых вам манипуляторами большеивков, коммунистов, Ленина и т.д. Много раз я это уже слышал на Эхе москвы и Ко.
Вы за себя не хотите отвечать.

А вы читали свидетельства современников о народной жизни в дореволюционной России? Сидели в библиотеках? Вы проводили исследования?

Я приведу вам цитату человека, которого трудно обвинить в предвзятости или сотрудничестве с нелюбимыми вами большевиками и коммунистами. Он не писал это под их заказ или под дулом их пистолета.
Он писал правду о дореволюционной России. Не восторгаясь рабством, как вы, а желая показать отчаяние и ужас жизни среднего русского крестьянина. Её жестокость и беспросветность.

Так он описал свою поездку по нескольким десяткам деревень разных уездов в конце 19 века:

«Во всех этих деревнях хотя и нет подмеси к хлебу, как это было в 1891-м году, но хлеба, хотя и чистого, дают не вволю. Приварка - пшена, капусты, картофеля, даже у большинства, нет никакого. Пища состоит из травяных щей, забеленных, если есть корова, и незабеленных, если ее нет, - и только хлеба. Во всех этих деревнях у большинства продано и заложено всё, что можно продать и заложить.

Из Гущина я поехал в деревню Гневышево, из которой дня два тому назад приходили крестьяне, прося о помощи. Деревня эта состоит, так же как и Губаревка, из 10 дворов.

На десять дворов здесь четыре лошади и четыре коровы; овец почти нет; все дома так стары и плохи, что едва стоят. Все бедны, и все умоляют помочь им. "Хоть бы мало-мальски ребята отдыхали", — говорят бабы. "А то просят папки (хлеба), а дать нечего, так и заснет не ужинаючи"...

Я попросил разменять мне три рубля. Во всей деревне не нашлось и рубля денег... Точно так же у богатых, составляющих везде около 20%, много овса и других ресурсов, но кроме того в этой деревне живут безземельные солдатские дети. Целая слободка этих жителей не имеет земли и всегда бедствует, теперь же находится при дорогом хлебе и при скупой подаче милостыни в страшной, ужасающей нищете...

Из избушки, около которой мы остановились, вышла оборванная грязная женщина и подошла к кучке чего-то, лежащего на выгоне и покрытого разорванным и просетившимся везде кафтаном. Это один из ее 5-х детей. Трехлетняя девочка больна в сильнейшем жару чем-то в роде инфлуэнцы. Не то что об лечении нет речи, но нет другой пищи, кроме корок хлеба, которые мать принесла вчера, бросив детей и сбегав с сумкой за побором... Муж этой женщины ушел с весны и не воротился. Таковы приблизительно многие из этих семей...

Нам, взрослым, если мы не сумасшедшие, можно, казалось бы, понять, откуда голод народа. Прежде всего он - и это знает всякий мужик - он

1) от малоземелья, оттого, что половина земли у помещиков и купцов, которые торгуют и землями и хлебом.

2) от фабрик и заводов с теми законами, при которых ограждается капиталист, но не ограждается рабочий.

3) от водки, которая составляет главный доход государства и к которой приучили народ веками.

4) от солдатчины, отбирающей от него лучших людей в лучшую пору и развращающей их.

5) от чиновников, угнетающих народ.

6) от податей.

7) от невежества, в котором его сознательно поддерживают правительственные и церковные школы.

Чем дальше в глубь Богородицкого уезда и ближе к Ефремовскому, тем положение хуже и хуже... На лучших землях не родилось почти ничего, только воротились семена. Хлеб почти у всех с лебедой. Лебеда здесь невызревшая, зеленая. Того белого ядрышка, которое обыкновенно бывает в ней, нет совсем, и потому она не съедобна. Хлеб с лебедой нельзя есть один. Если наесться натощак одного хлеба, то вырвет. От кваса же, сделанного на муке с лебедой, люди шалеют»

"Голод или не голод", Лев Николаевич Толстой. http://www.bookol.ru/proza-main/russkaya_klassicheskaya_proza/56196/str4.htm


Вот с чем боролись большевики. Вот от чего избавила вас революция, Ленин, Сталин и другие основатели первого в мире государства, где человек человеку был друг, товарищ и брат. Первого в мире государства без издевательств человека над человеком. Государства великих творцов и созидателей, а не изнеженных, эгоистичных, капризных потребителей.

СССР уничтожил все причины горя народного, которые выше перечислил великий писатель.
А, значит, Толстой против десоветизации!