Иммигранты. Зачем наши уезжают за бугор

«Иммигранты» — специальный проект «Частного корреспондента» о том, зачем наши уезжают за бугор, сколько там можно заработать, что увидеть и что почувствовать. Каждую неделю — одна настоящая история из одной далёкой страны. Первая героиня — украинка Леся в Австрии.

Леся приехала в Вену с Украины, из городка Самбор, что во Львовской области. Она улыбчива, дружелюбна, ухожена. У неё ладная фигурка, светлые волосы. Ей 35 лет. Закончила ПТУ во Львове, специальность — швея. Скоро будет три года, как она живёт и работает в Вене. Три года её жизни нелегальной иммигрантки.

В Вене Леся убирает квартиры. Моет полы, смахивает пыль, пылесосит, гладит, стирает. Натирает до блеска окна и зеркала. Кое-кто устраивается и на работу классом выше — бебиситтер, но Леся боится. Один раз (ещё на Украине) она смотрела за чьими-то детьми, ребёнок упал, расшибся, с тех пор она не хочет.

Как сюда попала? Да на автобусе, по турвизе, как и все остальные её подружки-нелегалки. Их в Австрию, по неофициальным подсчётам, прибывает по 500 тысяч в год. У Леси была шенгенская виза на 4 месяца, по ней она и осталась. Схема отработана: сдаёшь паспорт одной женщине, она этим занимается, платишь 2300 евро, она открывает тебе визу. И остаёшься по этой турвизе сколько захочешь. Леся ехала сюда уже к знакомым, они и представили первым клиентам. Когда (если) решаешь уехать, приходишь в украинское посольство, говоришь, что паспорт потеряла. Выпускают без проблем.

Послал Лесю на заработки на чужбину муж. Она говорит, что сама бы не поехала. Впрочем, так в её городе делают все:

— У нас сейчас весь Самбор уехал. Очень многие в Италию. Мы шутим, что там, в Италии, маленький Самбор.

Леся снимает квартиру с О. (он тоже из Самбора, работает массажистом, живёт по подложному российскому паспорту, запросил в Австрии политическое убежище и собирается жениться на австрийке) и его дочкой Д. (23 года). Д. здесь тоже уже года три, она убирает, делает массаж.

Сначала Леся думала, что долго она не выдержит. На австрийцев смотрела вот такими глазами, не знала, чего они от неё хотят. Мир за пределами её городка был неузнаваем и чужд:

— Помню, меня очень шокировало одно семейство, где я получила работу. Ортодоксальные евреи. С пейсами, в шляпах своих. Я думала, такое только в фильмах бывает.

Работает Леся и с австрийцами, и с русскими, но их мало. Берёт по 7—8 евро в час. Работы бывает то много, то мало. Летом люди разъезжаются. А бывает, что и Лесе неохота. Получается когда как: бывает и по 250 евро в месяц, и по 900.

Сначала было страшно, что полиция остановит, а сейчас уже как-то всё равно. Живёт Леся тихо, ничего не нарушает, покупает месячный проездной на метро (в Вене, если «зайца» поймают, документы требуют).

— Иногда даже думаю, ну поймают — домой отправят...

Дома она работала на швейной фабрике. Платили очень мало. Сейчас уже и не помнит сколько. Это была другая реальность. Детей не прокормить. А детей двое. Старший, Виталик, ходит в 3-й класс, учится хорошо вроде. Его приютили две Лесины сестры. Младшему четыре года, он живёт с родителями мужа.

По детям Леся скучает. Боится, что младший не помнит её уже, он совсем маленький был, когда она уезжала. А муж грозится, что он его ей не отдаст. Вроде как она его бросила. Хотя ведь это он её сюда послал.

А сюда привозить детей страшно. Ни медицинской страховки, ни гарантии, что завтра не окажешься на улице.

Леся — старшая в семье, ещё две сестры и два брата. Выросли в деревне. Одна сестра тоже шьёт, правда она в декрете сейчас.

А вторая — парикмахер, нормально зарабатывает, она не замужем ещё, ей одной хватает.

Когда Лесе было 22 года, она начала ездить на заработки в Польшу. Тоже по-чёрному. Дома работы не было.

— Жили у одного поляка на чердаке. Втроём. Он нас ото всех скрывал — производство было подпольное, налоги он на нас не платил. Мы у него шили. Куртки, блузки, спортивные штаны. Не кроили, просто сшивали детали. На улицу мы там не выходили. У него дворик такой маленький был, мы выходили изредка по вечерам, чтобы соседи не видели. Если бы заметили, нас бы ведь просто домой отправили, а с него бы штраф огромный взяли. Пару раз он нас вывозил погулять в город. Он платил за работу и еду покупал. У меня тогда ещё семьи не было, мне одной хватало. Долларов триста в месяц получалось. Чистыми.

Больше полутора месяцев Леся не выдерживала. Уезжала, весной снова приезжала. Однажды она там заболела. Просилась домой, не знала, что с ней. Никакие таблетки не помогали. Оказалось, что это воспаление зуба было. Поляк переживал, отвёз Лесю к доктору. Зуб вырвали.

— Он нормальный был, а жена была немножко такая, знаешь. Под настроение. Тоже можно понять: постоянно чужие люди в доме, я бы так не смогла. Хотя мы там особо не ходили по дому, но всё равно. Мы в гараже шили, он там устроил цех, а чтобы пройти в гараж, нужно было пройти сквозь бильярдную. А там лестница мимо столовой, спальни их... Ей это не нравилось.

Один раз Леся с подружкой отработали месяц на одну польку. А она вообще им не заплатила. Вроде как обанкротилась. Тем, кто раньше уехал, она заплатила. А им нет. Обещала потом отдать, но так и не отдала. Денег было только на обратный билет до Львова. Ничего же не докажешь. Не пойдёшь же в полицию.

Здесь Леся не шьёт, разве что для своих, и то устаёт целый день мотаться туда-сюда:

— Я работаю по-разному, по 6—8 часов в день где-то, могу и в двенадцать домой вернуться, могу и раньше. Хотела немецкий учить. Но открою, почитаю — и всё, глаза закрываются.

Что зарабатывает, Леся копит, а часть регулярно пересылает семье. Детям, мужу, старым родителям. Муж, по слухам, больше на автоматах проигрывает. На Украину из Вены ездят автобусы, она через людей передаёт за мзду. Они не воруют, у них это бизнес.

Вена красивая, да только Леся никуда не ходит. Вот к знакомой приезжал муж с дочкой, она их водила город показывать, и она тогда тоже всё увидела. А так только в Шёнбрунн один раз съездили. А в свободное время по гостям ходит или дома сидит, диски с фильмами смотрит.

Легализовать своё пребывание в Европе можно, если, например, выйти замуж за австрийца. У Леси есть одна такая подружка. Фиктивный брак. Она вроде и жила с ним какое-то время, потом не смогла, ушла, но замужем всё равно. Документы себе оформила. Леся на такое не решается. Во-первых, «за спасибо никто тебе не сделает», стоит такая услуга 15—20 тыс. евро. А во-вторых, обманывают. Вот одна знакомая только год побыла замужем, и они развелись — муж нашёл себе другую.

Дома Леся не была уже давно, с тех пор как уехала:

— Сначала очень скучала, ничего не хотела, ни денег, ничего. А сейчас уже страшно домой ехать, что я там буду делать, когда деньги закончатся? Заработка у нас вообще нет, все хотят уехать. Во Львов или Киев ехать бесперспективно, там то, что зарабатываешь, сразу тратишь на жизнь, на квартиру. А здесь всё-таки заработок на уровень выше. Каждый день ты можешь здесь что-то заработать. Если хочешь, конечно. Мне кажется, здесь легче. Надо уже думать, что дальше делать. Но не знаю пока. Только у нас жить, мне кажется, я бы больше не смогла.