Они сражались за родину? Латвийские эсэсовцы отмечают свой юбилей

16 марта в Латвии отмечается День легионеров. Эта дата связана с событиями предпоследнего года Великой Отечественной войны. Тогда, 16 марта 1944 года, легион СС, набранный из латышей, на реке Великой в Псковской области впервые вступил в бой с Красной армией в качестве самостоятельной боевой единицы. Обычно в этот день немногие из ещё оставшихся в живых ветеранов этого соединения устраивают шествие по центру Риги.

Если ещё несколько лет назад местные политики закрывали на это глаза, а порой и сами принимали участие в акциях легионеров, то в последние годы рижская администрация подобные мероприятия запрещает. Запретила она их и на этот раз. Тем не менее, скорее всего, ветераны сумеют собраться и возложить цветы к памятнику Свободы. Организованного шествия, судя по всему, не произойдёт.

Постепенно Рига, ставшая полноправным членом Европейского сообщества 6 лет назад, всё очевиднее открещивается от своей былой привязанности к пенсионерам-эсэсовцам и создаёт себе образ справедливого демократического государства. Однако это вовсе не значит, что проблема коллаборационизма или, как говорят в Латвии, борьбы за независимость уже перестала быть болезненной темой, разделяющей латвийское общество. Более того, по-видимому, она будет оставаться животрепещущей ещё довольно долго. По крайней мере до тех пор, пока не уйдёт из жизни последний участник войны и она наконец окончательно станет историей, а не поводом для конфронтации.

Сейчас же, по прошествии 65 лет после окончания войны, которая для Латвии, как и для многих других советских республик, стала по сути гражданской, события тех лет нет-нет, да и выходят на повестку дня. Наиболее сильно это заметно как раз 16 марта, когда каждый житель страны может решить для себя, кем же на самом деле были легионеры и что заставило их надеть мундиры немецкой армии. Для того же, чтобы окончательно определиться с ответом, необходимо внимательно и беспристрастно отнестись к истории этого формирования.

Латвийский легион был создан в начале 1944 года. Однако к тому времени уже десятки тысяч жителей этой прибалтийской республики участвовали в войне на стороне Третьего рейха. Чтобы понять, как могло случиться, что латыши, более 700 лет жившие под немецким игом, встали под одни знамёна со своими вековыми угнетателями, надо вернуться почти на пять лет назад. В осень 1939-го. Тогда, после подписания пакта Молотова — Риббентропа, Москва фактически предъявила трём балтийским республикам ультиматум: или они согласятся разместить на своей территории части Красной армии, или будут оккупированы. Прибалты, опасавшиеся немецкого вторжения, согласились. Через несколько месяцев Кремлю этого показалось мало, и он аннексировал эти территории. Республики вошли в состав СССР, в них, как и в других частях страны за 15—20 лет до этого, произошла ломка всей прежней системы управления. Прошла сплошная национализация, тысячи людей, в том числе и те, кто с приходом советской власти надеялись, что при ней им станет жить лучше, были депортированы. Многие покинули страну. Началась коллективизация, встреченная на селе в штыки. В целом за год своего пребывания в Прибалтике большевики сделали столько дел, что местным жителям стало казаться, что хуже, чем при советской власти, быть уже просто не может.

Поэтому, когда фашистская Германия атаковала СССР, прибалты восприняли случившееся как меньшее из двух зол. Не были исключением и латыши. Они участвовали в стихийных выступлениях против советской администрации и атаковали отступавшие красноармейские части. Члены националистических организаций, существовавших в буржуазной Латвии и ушедших в подполье при большевиках, вновь заявили о себе. Ими были организованы десятки отрядов самообороны, которые расправлялись со сторонниками Кремля. Как правило, в их число попадали выдвинувшиеся при коммунистах бедняки и евреи, которые всегда поддерживали интернационализм Москвы. В результате массовых погромов были убиты тысячи человек. Еврейский вопрос в Латвии был практически решён. Но это не помогло латышам вернуть свою государственность. Хотя нацистские вожди и одобряли действия местных жителей по отношению к коммунистам и иудеям, никакой независимости республике они не обещали. Вместе с Литвой, Эстонией и западной частью Белоруссии Латвия была включена в состав рейхскомиссариата Остланд.

Освободившиеся от отеческого ока СССР латыши продолжили жить довоенной размеренной жизнью. Новая власть никаких карательных мер к ним не применяла, хотя и не особо жаловала. Тем не менее воевать против большевиков выразили желание несколько тысяч жителей страны, наиболее сильно пострадавших от сталинского террора. Некоторые из них добровольно пополнили фронтовые части вермахта. Большинство же были собраны в охранных, пограничных и полицейских батальонах, подчинявшихся различным ведомствам — СС, СД и гестапо. Они были призваны следить за порядком на территории рейхскомиссариата. Следовательно, на их плечи ложилась и борьба с бандитами — так рейховские чиновники официально именовали партизан — и их пособниками, а фактически — мирными жителями.

К середине 1943 года, когда вермахт был разбит под Сталинградом, а позже сокрушён на Курской дуге, положение Германии стало безрадостным. Ей остро были необходимы людские ресурсы. Набрать их можно было только из покорённых стран. В итоге под лозунгом «крестового похода против большевизма» было начато активное формирование добровольческих дивизий СС. Не обошёл стороной этот процесс и Латвию. Республика дала рейху две дивизии. Впрочем, их создание началось ещё раньше — в конце зимы 1943 года. Но проходило отнюдь не добровольно, как это ныне принято считать.

Ещё в разгар осени латвийский генерал Рудольф Бангерскис обратился к рейхсминистру с просьбой о формировании 100-тысячной национальной армии. Вскоре Гитлер, хотя и относивший латышей не к чисто арийским народам, одобрил эту идею и отдал приказ о формировании латышского легиона СС. По сути, хотя его бойцы и присягали на верность фюреру, они являлись национальной армией, использующей родной язык и государственную символику. Большинство командных постов в новом формировании заняли латышские офицеры.

Набор в легион осуществлялся двумя путями. Первоначально в него были включены латышские полицейские батальоны, уже успевшие к тому времени принять участие в карательных акциях на оккупированных территориях.

Ещё одну небольшую группу составили добровольцы, откликнувшиеся на геббельсовскую пропаганду. Большинство же военнослужащих были в него мобилизованы. Причём зачастую перед призывником альтернативой службе в армии был концлагерь. Поэтому вовсе не удивительно, что вскоре в легионе появились дезертиры. В массе своей они либо разбредались по отдалённым хуторам, либо присоединялись к немногочисленным советским партизанам.

Примечательно, что ещё до того как в Латвии началось создание легиона, в СССР уже существовали латвийские национальные части. Они достаточно успешно выполняли свои задачи и были на хорошем счету у командования. В скором времени именно латыши — служащие латвийского стрелкового корпуса — послужили основой для формирования в республике отрядов партизан. Таким образом, по разные стороны фронта оказались представители одного народа. Нередко друг против друга были вынуждены воевать родные братья.

Своё боевое крещение латвийские части, включённые в состав войск Ваффен-СС, приняли в ноябре 1943 года под Новоскольниками. Это была 15-я дивизия СС (1-я латвийская). Она, хотя и понесла большие потери, весьма успешно оказывала сопротивление советским частям, за что удостоилась похвалы от командования. Многие её солдаты за храбрость были награждены железными крестами. Вскоре к боям с Красной армией присоединилась и 19-я эсэсовская дивизия (2-я латвийская). Вместе латышские части были объединены в 6-й добровольческий корпус СС и включены в состав группы армий «Север». Весь 1944 год они провели в ожесточённых боях на территории Псковской области и Латвии. Это были типичные армейские соединения, используемые командованием в основном на фронте, а не в тылу. Вместе с тем на оккупированных территориях продолжали действовать некоторые латышские полицейские батальоны, которые занимались уничтожением партизан и мирного населения. Именно на них и лежит ответственность за многочисленные военные преступления, приписываемые сегодня легионерам. Впрочем, все карательные подразделения были в конце концов включены в легион. В 1960—1970-х годах многие из их участников были изобличены советским правосудием и приговорены к высшей мере наказания.

Что касается фронтовиков, то, судя по их воспоминаниям, многие из них, вступив в легион, понимали, что, хотя и воюют на стороне Гитлера, никаких поблажек им за это со стороны рейха не будет. Добровольцы знали, что нацисты не позволят существовать независимой Латвии. Тем не менее страх перед возвращением сталинского террора был ещё большим. В целом в Латвии, как и в других западных республиках СССР и Польше, сложилась ситуация, в которой национальные вооружённые формирования пошли на сотрудничество с немцами для того, чтобы ослабить мощь Советского Союза и приобрести военный опыт. Лидеры сопротивления надеялись, что война негативно скажется на могуществе обоих противников, повторится ситуация конца Первой мировой, когда в условиях краха Германии и в России возник вакуум власти, которым и воспользовались националисты для создания независимых государств.

Поэтому вовсе не удивительно, что после того как стало очевидно, что рейх войну проиграет, в латышских частях, хотя они и отменно сражались на стороне вермахта, возникли сильные антинемецкие настроения. Никакого секрета они для нацистских руководителей не составляли. Однако шла тотальная война на уничтожение, в которой для Германии был важен каждый солдат, воюющий на её стороне, поэтому репрессивных действий против легионеров не предпринималось.

Тем временем в Латвии, ещё не занятой советскими частями, проводилась тотальная мобилизация. Всего в годы войны гитлеровский мундир по той или иной причине надели более 160 тыс. человек. Однако этих сил для удержания территории республики явно не хватало.

В начале октября 1944 года Рига была взята войсками Красной армии. Латышские силы были разъединены. 15-я дивизия оказалась в Германии, где участвовала в обороне Берлина, была разбита, а затем сдалась войскам союзников. 19-я дивизия попала в Курляндский котёл на побережье Балтийского моря. Её разрозненные части капитулировали 8 мая 1945 года. Большинство военнослужащих были осуждены на 25 лет лишения свободы и отправлены в лагеря. Многие из них сумели вернуться на родину по амнистии уже в 1955-м. Тех же, кто был причастен к карательным акциям, судили и приговаривали к смертной казни. Части легионеров, кому удалось избежать плена, пополнили отряды «лесных братьев». Свою войну против СССР они вели до начала 1950-х.

Иначе сложилась судьба солдат, капитулировавших перед англо-американцами. Те отказались выдавать их в Советский Союз. Свои действия они мотивировали тем, что в начале Второй мировой войны латыши не были гражданами СССР, а посему репатриации не подлежали. Хотя в 1946 году Нюрнбергский трибунал и признал все структуры СС преступной организацией, спустя всего 4 года комиссия США по перемещённым лицам постановила, что все прибалтийские части считаются обособленными и отличными от немецких формирований СС. Поэтому комиссия посчитала их не враждебными для правительства Штатов.

Надо сказать, что основания для принятия подобного решения у американцев были серьёзные. Дело в том, что легионеры, сражаясь с СССР, не вели борьбу против западных держав. Более того, они через латышских эмигрантов даже имели с ними контакты, наивно полагая, что после окончания войны Запад поможет им в восстановлении независимости родины. В реальности этого не произошло. Вашингтон и Лондон сделали ставку на Москву и, учитывая её роль в разгроме противника, не возражали против включения прибалтийских государств в состав СССР.

Сегодня ветераны легиона считаются в Латвии национальными героями, борцами за свободу. Тем не менее если смотреть на вещи объективно, то на деле большинство солдат было призвано в легион насильно. Латвийские части были нужны рейху для пушечного мяса и не для чего более. Солдаты это понимали, но выбора у них не было. Сейчас на старости лет многие из них, чтобы оправдать себя в глазах потомков, много лет смотревших на них как на предателей, жалеют о погубленной молодости, растраченном здоровье и принимают участие в шествиях ветеранов. Год от года их становится всё меньше. Уже не далёк тот день, когда от легиона останется лишь одна история.