Что такое национальное единство?

На модерации Отложенный


Уже несколько лет мы всей страной празднуем этот праздник - День национального единства. Праздновать-то празднуем, но, как мне кажется, упускаем из виду нечто очень важное, саму суть этой памятной даты.

Посмотрите на памятник.

Кого вы там видите? Странный, казалось бы, вопрос - каждый гражданин России (если он не дикарь) знает, что это Минин и Пожарский.

А кто они? Ну как кто... Минин - посадский ("простой народ"). Пожарский - князь (аристократия).

На этом памятнике для полноты картины не хватает только одной фигуры, во многом благодаря которой Минин с Пожарским и совершили свой подвиг. Не хватает патриарха Гермогена, умученного в Кремле поляками, который перед смертью рассылал по всей России свои воззвания с требованием не подчиняться супостату и защищать свободу своей Родины.

А где-то приблизительно в то же самое время простой русский крестьянин, по имени Иван, заводил в костромские болота польский отряд. Чтобы погибнуть там в этом болоте самому, но спасти жизнь Русского Царя.

Церковь. Дворянство. Народ... Царь...

Это и есть национальное единство - единство всей нации, всех ее составляющих частей.

В XX веке мы, русские, совершили над собой страшный эксперимент, попытавшись на чужих европейских теориях построить свое новое общество и даже вывести новую породу человека. Одним из признаков того лелеемого общества была его декларируемая внеклассовость. Идея-то может и звучала заманчиво, но будучи совершенно оторванной от жизни, естественно, оказалась ошибочной. Эксперимент провалился, едва не угробив в 90-е всю Россию, всю русскую цивилизацию.

Четверть века назад эксперимент закончился, но его наследие еще живет в нашем сознании, и мы до сих пор интуитивно считаем, что народ - это именно "простой народ", пролетарий да крестьянин. А элиты - это, дескать, не народ. Это кровопийцы и паразиты.

Да, у нас сегодня плохие элиты. Но они к нам не с Марса прилетели. Они плоть от плоти нашего народа. Какой народ - такие и элиты.

Поэтому ругать надо не их, ругать надо себя, всех нас в целом. 

А мы предпочитаем как раз другое - себя нахваливать (народ свят! народ всегда прав!), а вот ко всем богатым и влиятельным относимся, мягко скажем, с подозрением и недоверием. Мы почему-то хотим, чтобы люди, которые взвалили на себя непосильную ношу управления Империей, ездили на работу в троллейбусе и стояли вместе с нами в очереди за колбасой по 2.20. А так не бывает... Так бывает только в социальных экспериментах, не имеющих никакого отношения к РЕАЛЬНОЙ жизни.

Сограждане! Братцы и сестрицы мои! Запомните: элиты были и будут всегда. Таков непреложный социальный закон нашей жизни. Бороться с богатыми, бороться с элитами - глупо. Это путь к самоуничтожению, потому как элиты, аристократия - такая же неотъемлемая часть нации, как и "простой народ". Без собственных элит любая нация погибает, вырождается. Мы же все это испытали на себе - оставшись в XX веке без русских элит, мы вошли в век XXI с элитами антирусскими, со всеми этими Семибанкирщинами и прочими уродами, от которых до сих пор избавиться не можем! Свято место пусто не бывает. И если нация вырезает и прогоняет свои собственные элиты, то это место просто займут другие люди, для которых Россия и русский народ - лишь средство заработка.

Соотечественники! Бороться надо не против элит, а за то, чтобы они были НАЦИОНАЛЬНЫМИ. За то, чтобы они жили русским национальным интересом и отстаивали его на своих важных государственных постах.

После 70 лет СССР мы до сих пор считаем, что национальное единство - это только единство всех племен и народов, проживающих на территории России. Но это глубокая ошибка. Национальное единство - это, прежде всего, единство самой нации. Единство всех ее классов и социальных групп, всех ее составляющих частей. Единство на почве общей идеи, общей культуры, общей исторической судьбы.

Вот о чем нам надо думать сегодня, в этот день - о единении всех классов общества вокруг одной общей идеи. А такая идея в России может быть только одна - построение русской православной Империи. Всякая другая идея обречена на провал, что мы уже два раза видели за последние 100 лет.