Зачем Брюссель вспомнил про «100 тысяч погибших» в ВСУ

Власти Украины странно отреагировали на слова главы Еврокомиссии о том, что потери убитыми в ВСУ перевалили за сто тысяч человек: не стали подтверждать, но и не опровергли. Странно и то, что Урсула фон дер Ляйен вообще это сказала. Что за интрига скрывается за всем этим?

Статус главы Еврокомиссии предполагает серьезный уровень доступа к секретной и, как еще любят говорит, «чувствительной» информации. Основные собеседники Урсулы фон дер Ляйен – это лидеры не стран ЕС (хотя куда же без них), а грандов западного мира, объединенных, к примеру, в G7. Она из тех людей, кто должен быть осведомлен о ходе конфликта на Украине и его реальных последствиях лучше многих прочих.

Но в голове бывшего (и многолетнего) министра обороны Германии ничего не щелкнуло, когда она с трибуны заявила о ста тысячах погибших украинских военных. Возможно, потому, что это те данные, которыми она реально располагает. С данными, которые иногда упоминают официальные лица на украинской стороне, они расходятся в 7-10 раз.

Поэтому слова еврокомиссарши возымели эффект информационной бомбы. И уже после того, как она взорвалась, отрывок выступления фон дер Ляйен удалили из аккаунтов Еврокомиссии, опубликовав взамен другой, из которого слова об украинских потерях вырезаны. Тогда даже многие скептики уверились: раз пытаются скрыть – значит, точно правда.

Показательна странная реакция украинской пропаганды. Сперва она взъерепенилась, обвинив еврокомиссаршу в работе на Кремль, но это было на уровне «пониже да пожиже». Когда дело дошло до официальных комментариев, офис президента Украины отказался опровергать данные Урсулы, как, впрочем, и подтверждать их. Мол, потери – информация закрытая, особо важная, а глава государства обнародует ее в «подходящее время».

Странность объясняется контекстом. Данные о потерях понадобились главе ЕК, чтобы, грубо говоря, разжалобить слушателей. Урсула фон дер Ляйен курирует сразу несколько важных для Киева проектов – от создания международного трибунала для России до распотрошения ее замороженных активов под украинские нужды. Посыл ее слов – вот как сильно страдает Украина, необходимо еще сильнее ей помогать, несмотря на усталость от всего украинского, которая наблюдается и в Европе, и в Америке.

С учетом всего этого украинская пропаганда перестроилась: мол, что бы ни говорила пани председатель, пусть говорит, если это поможет достижению главных целей Киева – больше денег, больше оружия, больше проблем для России.

Пока медиапространство переживало эту эволюцию сознания, в Еврокомиссии наконец-то «нашлись ложечки». Там заявили, что фон дер Ляйен имела в виду не погибших, а выбывших военнослужащих. То есть и раненых тоже. Поскольку раненых в военных конфликтах в несколько раз больше, чем убитых, получаются те самые недоофициальные цифры в 10-15 тысяч погибших бойцов ВСУ, с которыми население Украины худо-бедно смирилось.

Однако то, что столь удобное объяснение нашлось в Брюсселе далеко не сразу, а только после выхода многочисленных материалов с истерикой, ряда официальных комментариев и позорного акта цензуры, заставляет отнестись к нему со скепсисом. Тем более, что некоторые независимые исследователи говорят о том, что реальные потери ВСУ превышают даже планку в 200 тысяч человек.

В любом случае каждый волен выбрать ту версию, на которую больше замотивирован, а в разговоре двух-трех военных экспертов всплывет шесть-семь возможных оценок общего количества «груза 200» и «груза 300». Но тезис Урсулы фон дер Ляйен о ста тысячах погибших и интересен сам по себе – тем, что он вообще прозвучал. Убедительность убедительностью, но она-то точно знает, какая информация для официальных речей слишком «чувствительна».

Возможных объяснений всего два. И они как будто бы про разных людей. Про разных Урсул фон дер Ляйен.

Первая из них, сообразно своему статусу, ведет довольно сложную игру, направленную как против России, так и против руководства Украины.

В последнее время президент Владимир Зеленский откровенно отбился от рук, стал неуправляем.

И это заметили все. Наиболее яркая иллюстрация – неоднократный отказ признать украинское происхождение ракеты, которая упала на территории Польши и убила двух поляков. Он продолжал упорствовать даже после окрика из Варшавы и Вашингтона.

При этом Зеленский требует дальнейшей поддержки на десятки миллиардов долларов в месяц. Что важно – бессрочной, до «победы над Россией», под которой он понимает «деоккупацию Крыма» и «выплату репараций». То есть нечто заведомо невыполнимое, а до выполнения невыполнимого – никаких переговоров с Москвой. Задача ЕС в его картине мира – платить по счетам и не вмешиваться.

Отказ Киеву в помощи и поддержке стал бы эффективным рычагом давления. Но Зеленский, видимо, считает, что на Западе на это не пойдут. Там уже просто не в состоянии свернуть свой крестовый поход против России, потому что это будет означать проигрыш не только для Украины, но для самого Запада. Сдаваться там совсем не хотят, а фон дер Ляйен как один из закоперщиков и кураторов процесса не хочет в первую очередь. Поэтому продолжат давать – и деньги, и оружие, сколь бы капризно и неблагодарно Киев себя ни вел.

Вполне возможно, в этом Зеленский прав. Однако словив «звезду» и почувствовав свою непобедимость, он мог забыть, что у западных лидеров еще остается очень серьезное оружие против киевских элит и против президента лично. Это оружие – информация.

Речь даже не о компромате конкретно на Зеленского. Такой компромат наверняка есть и будет пущен в ход, но не раньше, чем у Зеленского в качестве лидера Украины появился альтернатива, и в Брюсселе решат поставить на другую лошадь.

В сложившихся условиях гораздо чувствительнее данные о том, какова реальная плата украинского народа и украинского государства за зеленскую политику. И в первую очередь это тщательно скрываемая информация о потерях. Чем их больше, тем отчетливей в героизированном облике Зеленского проступает авантюрист. Это создает турбулентность в украинских элитах, в ходе чего может определиться и более покладистый преемник.

С такой точки зрения «100 тысяч жертв» от главы ЕК похожи на шпагу, которую она показательно обнажила, а потом спрятала в ножны. Намек понятен: «не зарывайтесь, пан президент».

Кстати, извиняться перед Украиной и миром за слова своего председателя – корректные или нет – в Еврокомиссии отказались. А то, что позднее запись отредактировали, совсем необязательно попытка «отыграть назад». В журналистике есть понятие «эффект Стрейзанд», названный так по случаю певицы, которая пыталась запретить всем смотреть на фотографии со своей свадьбы. Суть в том, что запреты и табу подчас только привлекают внимание, если ты звезда или речь идет о вопросе, который затрагивает миллионы человек.

Конфликт на Украине и экономическая война против России, развязанная Западом под его предлогом, затрагивают сотни миллионов. А «эффект Стрейзанд» может быть и управляемым: иногда, чтобы что-то выделить, нужно это демонстративно спрятать.

Но существует и такое понятие, как «бритва Хэнлона». Прежде чем объяснить то или иное событие хитрым расчетом, тонкой игрой или злой волей, попробуй объяснить его банальной глупостью. Зачастую такое объяснение – самое верное.
Версия, в которой Урсула фон дер Ляйнен щелкает кнутом перед носом у Зеленского, по-своему красива и удобна почти для всех, кто не украинец. Однако мы говорим о человеке, под многолетней опекой которого вооруженные силы ФРГ потеряли боеспособность из-за хронического недофинансирования, а 27 стран ЕС развязали чемпионат по стрельбе в собственные ноги назло России.

Может быть, она правда не понимает, какую информацию можно разглашать, а какую нет. Не знает, сколько там на самом деле жертв в ВСУ, потому что ей это недостаточно интересно. Не осознает, куда на самом деле ведет Европу и как далеко Европа сможет дойти.

Может быть, это реальный уровень ее компетентности, и никакого двойного дна нет.

Может быть, там вообще дна нет.