Отставка президента ФИФА Блаттера: кому выгодно?

Зепп Блаттер, недавно переизбранный на пост президента ФИФА, заявил о намерении уйти в отставку. Чтобы определить нового главу федерации, он предложил провести очередные выборы «как можно скорее». 

Его уходу предшествовал коррупционный скандал. Министерство юстиции США предъявило ряду высокопоставленных чиновников ФИФА обвинения в получении и даче взяток, вымогательстве, мошенничестве и отмывании денег. В деле фигурируют 14 человек.

Скандал не помешал переизбранию Блаттера.

Президент России Владимир Путин перед выборами главы ФИФА выразил поддержку Блаттеру и заявил, что коррупционное дело против ФИФА является попыткой США «распространить свою юрисдикцию на другие государства». После выборов Путин направил Блаттеру поздравительную телеграмму (РБК).

Появлению новости о намерении уйти в отставку предшествовала другая новость: следователи из США установили, что генеральный секретарь ФИФА Жером Вальке, считающийся «правой рукой» Йозефа Блаттера, перевел 10 миллионов долларов одному из главных фигурантов дела о взятках Джеку Уорнеру (РБК). Всю ситуацию связывают с двумя чемпионатами, в том числе и с ЧМ 2018 года в России.

Нельзя утверждать, что Блаттер уходит в отставку в связи с коррупционным скандалом. Однако сомнений в том, что он уходит из‑за давления, с этим связанного, нет.

Нельзя однозначно утверждать, что происходящее — дело рук неких российских недоброжелателей.

Хотя сама ситуация с поздравлением российским президентом недавно избранного должностного лица, а потом его отставка сильно напоминает ситуацию с выборами на Украине в 2004 году.

По закону жанра, этим история не должна закончиться, и мы еще станем свидетелями разбирательств по поводу того, насколько обоснованным было решение о проведении чемпионата мира в России. В данном случае предметом рассмотрения будет использованная технология: давление коррупционным скандалом.

Инициатором уголовного преследования в отношении иностранных граждан в случае с коррупционным скандалом в ФИФА являются США. Это государство в настоящее время обладает всеми правовыми и технологическими возможностями для инициирования коррупционного расследования в отношении любого лица. Правовую основу составляет целый ряд национальных правовых актов и международных договоров, которые позволяют распространять американскую юрисдикцию по данным правонарушениям за пределы США. Технологические возможности позволяют получать многочисленные данные финансового характера, включая информацию о банковских расчетах. Остается только наблюдать и применять.

США активно используют коррупционные скандалы в политических целях. Из недавних, 2014 года, — обвинение в коррупции венгерских чиновников и украинского предпринимателя, миллиардера Дмитрия Фирташа.

Причина — убойная эффективность обвинений в коррупции, ведь они однозначно формируют общественное мнение, в отличие, например, от политически неоднозначных санкций и бойкотов. Коррупционные скандалы предназначены «для своих» — граждан стран, которые интегрированы в западный мир. На них распространяется юрисдикция США de facto, в том числе и право применять насилие. Для тех, на кого США не могут распространить свою юрисдикцию, есть обвинения в недемократичности, поддержке терроризма и дальнейшие военные действия.

Противостоять обвинениям в рамках судебных процедур на территории США достаточно сложно, особенно находясь под арестом. При этом арестовать подозреваемого легко — иностранные чиновники, бизнесмены и политические деятели достаточно часто посещают США. Если нет — можно требовать их экстрадиции из другой страны. Даже если обвинения не будут доказаны, репутация подозреваемого будет испорчена.

США берут на себя функцию «мирового полицейского» не только в военной сфере. Уголовное преследование в отношении иностранных граждан является одним из элементов этой системы. Угроза уголовного преследования — хороший способ давления.

Такая модель не является изначально плохой или хорошей, особенно если воспринимать ее в рамках глобального мира с единственным центром силы. Проблема — отсутствие уверенности в предвзятости. Обвинения в коррупции оказываются на редкость своевременными, когда это надо США (Фирташ, ФИФА, Венгрия), однако наличие г‑на Саакашвили в международном розыске за растрату на родине не препятствует ему занять место украинского чиновника — и США никак не комментируют этот вопрос и не оказывают давление на власти Украины.

Правовой стороной дела ни в одном из перечисленных случаев мы не владеем, это должен решать суд. Но наличие определенных совпадений и «предпочтений» в предъявлении обвинений — явления очевидные, и они подлежат анализу.

Глобализация финансовой и информационной сферы, при которой национальные государства теряют финансовый суверенитет, только укрепляет возможности «глобального полицейского». Вот уже и швейцарские банки скоро утратят свои вековые традиции по обеспечению банковской тайны. Однако это не означает, что финансовые отношения станут более прозрачными и свободными.

В условиях фактической монополии на информацию и насилие применение антикоррупционных норм может быть избирательным — и никто не проверит американский суд и правоохранителей в беспристрастности, так как ни правовых, ни политических возможностей для этого ни у кого нет.

Вот в таком мире мы сейчас живем. И, конечно же, отставка Блаттера никак не связана с Украиной и Россией.