Хранительницы Отчизны. 70 лет Победы

В эти дни, когда воспоминаниям о страшной войне посвящено бесчисленное число статей и книг, радио- и телепередач и когда, казалось бы, что о войне ты знаешь уже все, всплывают новые и новые факты

Пишут о героях фронта и тыла. Много о солдатах и генералах, меньше о рабочих и конструк­торах, лишь иногда о тех, кто рабо­тал в колхозах военной поры. Но есть одна категория людей, практически не вспоминаемая в своем главном качестве, - это матери, миллионы обычных матерей, пославшие своих старших детей на фронт и оставши­еся с маленькими мальчиками и де­вочками на руках, которых надо было кормить, одевать, обувать, обучать, которым надо было просто сохранить жизнь. Именно об этом я написал в блоге, который веду уже несколько лет. В социальных сетях мой мате­риал нашел большое количество от­кликов и комментариев. Читатели го­ворили спасибо, многие вспоминали свои семейные истории, связанные с женщинами на фронте и в тылу. При­сылали фотографии людей, памятни­ков и захоронений. Некоторые, впро­чем, упоминая об огромных потерях, подчеркивали пренебрежительное отношение полководцев к солдатам, приводя расхожее выражение, оправ­дывающее людские потери, - «Бабы еще нарожают»...

Нам трудно себе представить (и ка­кое это счастье, что нам не надо это испытать, пусть это останется только в кино), с какой надеждой и одновре­менно с каким ужасом смотрела мать на почтальона, достававшего из сво­ей сумки письмо: «Что это? Письмо? Похоронка?» Женщины военных лет прекрасно знали, что рядового Ива­нова, Петрова или Сидорова, даже по­следнего из десяти сыновей в семье, командование спасать не будет (война это не голливудский блокбастер со счастливым концом). А детишек надо кормить, а для этого надо работать, и новая гора нешуточных проблем: «А с кем их оставить, а кто за ними присмотрит, а кто их покормит?» При этом опоздание на работу или уход с нее раньше времени - это уже уго­ловное преступление, как и подобран­ный в поле для ребенка неубранный колосок пшеницы. Представим себе состояние матери малолетних детей у станка в цехе оборонного завода в неурочное время. Сердце рвется к малышам, а покинуть рабочее место нельзя. И все это ежедневно, ежечасно решали матери тех, кто в любой мо­мент мог быть убит, изувечен или тя­жело ранен на фронте. И разве это не подвиг? Вспоминаю удивительного че­ловека, свою бабушку по материнской линии Татьяну Романовну Колпакову, крестьянку из глухой деревни (кото­рой и на карте уже нет) Ульяновской области. Одна, без мужа, ушедшего в армию в 1939 году, в канун финской кампании, и погибшего в 1944 году под Дрогобычем, работавшая в колхозе во­енной поры и растившая шестерых де­тей. На ноги подняла пятерых, самый младший не выжил...

Как тут не вспомнить матерей бло­кадного Ленинграда. Тысячи, если не десятки тысяч матерей, сами умирая с голоду, последний кусочек хлеба от­давали ребенку, желая только одного — чтобы он жил, платя за это жела­ние своей жизнью. Считается, что в блокадном городе в первую зиму не работали школы. Но это не так! Весь учебный год 1941-1942 благодаря Се­рафиме Ивановне Кулинкевич, педа­гогу с 30-летним стажем, в школе, где она работала директором, проходили занятия. Известно, что в одном из че­тырех старших классов училась толь­ко одна девочка Вера Бандорина. А голодающие женщины-учителя зимой приходили давать уроки, готовили де­тей к взрослой жизни. И разве это не подвиг?

А какова была доля тех матерей, кто оказался на оккупированной территории! Какие только унижения, издевательства и оскорбления при­ходилось переносить матерям, чтобы сохранить жизнь своему ребенку, при этом зная, что в любой момент тебя могут просто убить и также просто убить твоего ребенка. «Идеологиче­ское» обоснование этому дал прус­ский генерал-фельдмаршал Альфред фон Вандерзее в 1899 году. По его словам: «После окончательного раз­грома на поле боя нужно начать борь­бу против женщин и детей. Когда все физические силы народа иссякнут, побежденная раса исчезнет навсегда». Гитлеровцы следовали этим «заветам». Это и про мою бабушку по отцовской линии Анастасию Михайловну Черня­еву. Отправившая двух старших детей на фронт женщина дожидалась от них вестей в оккупированном немцами го­роде Кропоткине. На руках у нее оста­вались трое младших и больной муж, перед войной вернувшийся из ГУЛАГа. Немецкие солдаты вышвырнули се­мью из дома, осень и зиму пришлось ютиться в землянке. На старшего сына дождалась похоронки, а младшего не смогла уберечь от голода и болезни...

А теперь перенесемся в поезд, везу­щий эвакуируемых пассажиров, среди которых подавляющее число - это ма­тери и их дети. О чем они думали, пе­реносясь в неизвестность? И конечно, они думали в первую очередь о детях, где и как они будут жить, как обеспе­чить им хоть какой-то уют и домаш­нее тепло, а впереди - неизвестность. И тут налет вражеских самолетов, бомбежка, сколько матерей погибло, которые пытались, хотя бы своим те­лом, прикрыть тельце своего ребенка. И разве это не подвиг?

Как много для солдат на фронте значила уверенность, что их дети на­ходятся под защитой надежной мате­ринской любви. Не случайно народная мудрость гласит «Без матери и солнце не греет».

Подвиг матерей во время войны со­стоит в том, что они сумели сохранить детей, а это целое поколение людей, то есть отцов и матерей ныне живу­щего поколения нашего народа. Это самое ценное. Это генофонд нашего многонационального общества, пери­одически подрываемого революциями, репрессиями и войнами.

«...Бабы еще нарожают». Эту форму­лу пытаются приписать то царю Петру Первому, то его соратникам Меншикову и Апраксину, то маршалу Жукову. Что характерно, ее пытаются припи­сать именно русским военачальникам. Недалекие люди в это, увы, верят. На самом деле это перефразированный английский военно-морской афоризм. Звучит он как «У короля много» (ко­раблей, матросов, солдат). Такими словами британские моряки сопрово­ждали тонущий в бою корабль. Кстати, это извлечение из подлинного письма императрицы Александры Федоровны (воспитанной в английских традици­ях) своему мужу Николаю Второму. В письме от 17 августа 1916 года, кри­тикуя неудачные действия командую­щего гвардией Безобразова на фронте, она пишет: «Генералы знают, что у нас еще много солдат в России, и поэтому не щадят жизней». Безобразова вско­ре отстранят от боевых операций. А в литературный оборот это выражение было введено писателем Алексеем Толстым. Высокообразованный че­ловек, он прекрасно умел работать с архивами. А затем Михаил Веллер в своем рассказе-фантасмагории «Три­бунал» привел слова маршала Жукова: «Солдат вам бабы новых нарожают. Россия велика. Положил бы за дело - не жалко». У этого писателя подобных рассказов много.

Выходец из крестьянской среды Г.К. Жуков, унтер-офицер Первой ми­ровой, старался беречь своих солдат. Разумеется, насколько это было воз­можно в той страшной войне. Нет ни одного документального подтверж­дения, что эти слова принадлежат маршалу Жукову. Но есть другие опу­бликованные документы, в которых слова маршала Победы звучат жестко и однозначно. «Выжечь каленым же­лезом безответственное отношение к сбережению людей, от кого-бы оно ни исходило».

...В нашей стране много памятников, мемориалов, обелисков в честь участ­ников и событий Отечественной войны, есть памятники Родине-матери, но нет памятника просто матери. Вернее, они есть, но местного значения. Например, в селе Алексеевка Самарской области, где проживает всего 9 тысяч человек. Памятник установлен в 1995 году в честь простой русской женщины Пра­сковьи Еремеевны Володичкиной, от­правившей на войну 9 своих сыновей, шестеро из которых погибли, а трое скончались от ран и болезней в после­военные годы. Подобный памятник воз­веден в городке Задонск Липецкой об­ласти. Он в честь другого материнского подвига. 8 сыновей из 12, что взрастила Фролова Мария Матвеевна, унесла вой­на. А в Задонске и в лучшие времена проживало не более 10 тысяч человек! На мой взгляд, самый лучший памятник вдовам и матерям возведен в поселке городского типа Анна, что в Воронеж­ской области. Он точно отражает мое индивидуальное восприятие - женщи­на с младенцем на руках, держащая ребенка постарше за руку. Отмечу, что в этом населенном пункте тоже немно­го жителей - около 19 тысяч. Вот она, где живет истинно народная память! Надо просто увидеть эту инициативу, осмыслить и поддержать. Зачем нам возводить очередные дорогостоящие помпезные сооружения? Зачем искать мифические духовные «скрепы»? На са­мом деле все лежит на поверхности. А памятник матерям той поры будет луч­шим храмом для прихожан всех кон­фессий, а не современным ритуальным «новоделом». И лучшим средством в той психологической войне, что ежечасно и повсеместно идет против народной па­мяти! Вот о чем стоит задуматься тем, кто претендует на звание современных идеологов.

Подлинники архивных документов открывают перед нами новые и но­вые страницы мужества и героизма, горя и ужасов войны. И все больше понимаешь, что память о подвиге, бес­страшии и героизме поколения наших прадедов, дедов и отцов, и особенно матерей военной поры, давших воз­можность жить нам, нашим детям и внукам, должна передаваться из по­коления в поколение как вечная запо­ведь нашей жизни.

Мне, сейчас уже немолодому чело­веку, посчастливилось работать, встре­чаться и беседовать с очень большим числом настоящих участников войны, с которыми довелось не один раз ходить в атаку и видеть смерть своих товари­щей. В далеком 1978 году рекоменда­цию в партию мне давал кавалер трех орденов солдатской Славы Алексей Петрович Мартынов. Сержант, чудом уцелевший в боях с немцами под Кур­ском и японцами во время освобожде­ния Южного Сахалина. Он и почти все ветераны рассказывали мне, что, как правило, последние слова их умираю­щих товарищей были ей: ни Сталин, ни Родина, а просто: «Мама, мамочка...»

Мне довелось бывать во многих странах и городах мира. Видеть много памятников, посвященных войнам и героям войн. И только два из них по-настоящему до сих пор трогают мое сердце. Это обладающий удивительной энергетикой, замечательный памятник Родина-мать, что в Волгограде. И еще один, на немецкой земле. Во время ра­боты в ГДР, в 1986 году, мне частенько приходилось приезжать по делам из города-порта Штральзунда в Берлин. И я всегда старался подольше посто­ять у знаменитого памятника в Трептов-парке. Советский солдат и спасен­ная им крошечная девочка на руках. К слову, идея, положенная в основу скромных памятников в трех древней­ших российских поселениях, а особен­но в воронежской Анне, удивительно точно совпадает с замыслом этого величественного монумента. Надеюсь, что уважаемые законодатели обратят внимание на эту статью и примут мою идею: вместо десятка новых памятни­ков объявить конкурс на создание од­ного - матерям военной поры