Эффект дежавю (1917—2014)

Исследование истории отечественных спецслужб невольно привлекло мое внимание к поразительному сходству того, что произошло в Крыму и на Востоке Украины, с событиями почти столетней давности.

Сложилось впечатление, что кремлевские стратеги и политологи извлекли на поверхность из архивохранилищ покрытые вековым слоем пыли планы первой большевистско-украинской войны 1917—1918 годов, или как ее некоторые из историков еще называют советско-украинской, и решили еще раз применить их против вольнолюбивой и независимой украинской нации. При этом старые и апробированные методы дополнили новыми и дали войне название «гибридной». Более того, путинцы отрицают само понятие войны и хотят убедить всех, что это внутренний конфликт. Ну, почти как сотню лет назад, когда украинские большевики противостояли самостийникам УНР или Украинского Государства во времена Гетманата Павла Скоропадского.

Ознакомление с архивными материалами и научными исследованиями историков осветило интересные параллели. Не стану пересказывать все перипетии Украинской революции 1917—1921 годов, прибегать к анализу действий Центральной Рады, Гетманата, Директории УНР и их глав, вести речь о территориях и границах, тогдашнем статусе Крыма, Донецко-Криворожской и Одесской республик, Тавриды, Кубанской народной республики и других временных образований. Остановлюсь лишь на тех ярких эпизодах, которые красноречиво перекликаются с настоящим, на формах и методах информационной войны, спецоперациях тогдашних спецслужб — предшественниках нынешних ФСБ и ГРУ с привлечением агентов влияния, «пятой колонны» и всевозможных маргиналов.

Сначала вспомним события последних месяцев 1917 года. Тогда в конце октября в Киеве Центральная Рада приняла Третий универсал, которым провозгласила создание Украинской Народной Республики, фактически становившейся на путь самостоятельного государственного строительства. Согласно этому Универсалу, в состав УНР должны были входить Киевская, Волынская, Подольская, Черниговская, Полтавская, Харьковская, Катеринославская, Херсонская и Таврическая (без Крыма) губернии, а судьбу Курщины, Холмщины, Воронежщины и других территорий, где украинское население составляло большинство, должна была решать воля самого населения.

Такой ход событий не устраивал большевистское правительство в Москве. Там сразу начали разрабатывать планы, как помешать созданию суверенного Украинского государства. Первая попытка переизбрания Центральной Рады в Киеве 4 декабря 1917 года провалилась. Всеукраинский съезд советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов не смог этого сделать, как говорят, не хватило кворума. Тогда делегаты-большевики выехали в Харьков с намерением сделать вторую попытку. Им в поддержку из России уже 9 декабря начали прибывать первые эшелоны с большевистскими войсками и партийными пропагандистами, вооруженными красными флагами, листовками и соответствующей риторикой о единении и мировой революции, о «земле крестьянам, а заводы рабочим».

Не напоминает ли это событие весну 2014 года, когда в Харьков на поездах и автобусах приезжали группы молодых людей с российскими триколорами агитировать за присоединение к России, пикетировать облсовет и заставить депутатов за что-то там проголосовать? Более того, Харьков 1917-го больше напоминает Славянск 2014-го, и только «человечки» тогда были не зеленые, а красные.

В декабре 1917-го большевикам под охраной советских войск удалось провести в Харькове альтернативный съезд советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Правда, на нем 200 делегатов представляло лишь 89 советов из более чем 300 существующих в Украине. Но это не помешало провозгласить установление советской власти в Украинской Народной Республике и создать свое правительство, свои вооруженные формирования, которые признала и поддержала Москва. Наличие же двух центров власти — в Киеве и Харькове — дало возможность российским большевикам и в дальнейшем формально оставаться в стороне от войны и демонстративно относиться к ней как к внутреннему конфликту.

Все это события так называемой первой советско-украинской войны 1917—1918 годов. Тогда нашествие на Украину осуществлялось силами большевистской «пятой колонны», активно использовался русифицированный пролетариат крупных городов. Здесь напрашиваются условные аналогии с маргиналами Донбасса, которые в настоящее время воюют в составе самопровозглашенных «ДНР» и «ЛНР». Но нас больше интересует стратегия и тактика большевистского наступления.

Вторая фаза советско-украинской войны началась после прихода к власти в декабре 1918 года Директории УНР и провозглашения, что она действует от имени организованной украинской демократии, от всего активного гражданства. После этого созданное в Москве Временное рабоче-крестьянское правительство Украины с помощью частей Красной армии во главе с Владимиром Антоновым-Овсиенко без объявления войны начало наступление на Украину с курского направления.

По поводу незаконного вторжения этих войск на украинскую территорию Правительство Директории УНР послало в Москву ряд нот протеста. На это нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин 6 января 1919 года послал радиотелеграфный ответ. Он насквозь был пропитан таким же цинизмом, как и нынешние заявления МИД РФ об отсутствии российских войск на Востоке Украины и о невмешательстве во внутренние дела Украины. Чичерин отмечал то, что военные действия на территории Украины продолжаются между армией Директории и Украинского советского правительства, которое якобы является абсолютно независимым. Желание же Директории мирным путем урегулировать конфликт «может относиться только к конфликту между Директорией и трудовыми массами Украины, которые хотят установления советского строя. В соответствии с этим конфликт и в дальнейшем будет выливаться в формы вооруженной борьбы до тех пор, пока Директория будет применять к Советам тактику их насильственного подавления». Что ж, нынешнему главе МИД РФ было у кого поучиться.

Другие лидеры советской России и РКП(б) — Лев Троцкий, Григорий Зиновьев и другие даже не прибегали к дипломатическим реверансам. В их публичных заявлениях звучало нескрываемое враждебное отношение к суверенитету Украины. Если же вести речь о методах, которыми Москва намеревалась прибрать к рукам Украину, то они также вполне соотносятся с сегодняшними.

Основными каналами ведения в 1918 году подрывных действий против Украинского государства были дипломатические и консульские возможности. Через эти каналы легальным и нелегальным путем внедряли эмиссаров с целью развертывания антиправительственного подполья. Пренебрегая нормами международного права, советская Россия активно использовала участие своей делегации в мирных переговорах с Украиной. В ее состав включались лица с опытом ведения разведывательно-подрывной работы в царской армии, а под видом дипломатов и консульских работников было послано около тысячи агентов и агитаторов, которым поставили задание по подготовке антигетманского восстания. Для этого руководителю российской так называемой Мирной делегации Христиану Раковскому было выделено около 40 миллионов карбованцев.

Средства нелегальным формированиям поступали тогда из России в основном по дипломатической почте. Один из советских дипломатических курьеров был задержан с тремя миллионами карбованцев, которые предназначались для подрывной деятельности. Попадали в расставленные органами безопасности молодого Украинского государства сети и сами дипломаты. Летом 1918 года в Одессе задержали советского консула М. Бека вместе с восьмерыми его подчиненными. Во время обыска в помещении консульства нашли большое количество агитационной литературы, циркуляры для подготовки вооруженных выступлений, а также карточки с фотографиями и биографическими данными членов боевых подпольных организаций.

Большую ставку московские большевики делали на коммунистическое подполье в рабочих центрах Украины. Довольно разветвленная сеть действовала на Донбассе, в частности были созданы подпольные группы в Юзовке, Мариуполе, Луганске с заданием ведения политической агитации, организации забастовок, диверсий, создания вооруженных формирований для будущего антигетманского восстания. Для этого подбирались конспиративные квартиры, завозились средства.

Такая же работа проводилась в Екатеринославе, Одессе, Севастополе, Симферополе, Керчи и других городах, где под руководством коммунистических активистов разворачивалось забастовочное движение. Не напоминает ли это ничего из прошлогодних событий? А многочисленные факты диверсионно-террористического характера? Вспомним лишь некоторые из них.

6 июня 1918 года была осуществлена диверсия в пригороде Киева Зверинце, в результате чего взорвались пороховые склады. Тогда погибло более 200 человек, более 1000 получили ранения, 10 000 остались без крыши над головой. 31 июля 1918 года террористы подорвали большой склад с боеприпасами в Одессе.

Это были не единичные случаи. Против войск УНР постоянно применяли диверсионные акты на транспортных коммуникациях и линиях связи. Документы свидетельствуют о том, что всем бригадам, полкам и отдельным отрядам советских повстанческих сил Левобережной и юго-восточной части Правобережной Украины было приказано сформировать «подрывные команды» по 5-25 бойцов. Эти команды получили задание уничтожать телефонные и телеграфные линии, мосты, нападать на штабы и другие военные объекты. Наверное, нынешнее ГРУ и Силы специальных операций ФСБ РФ именно с тех пор ведут временной отсчет зарождения своих спецподразделений. Но и тогда и сейчас они отрабатывают свои навыки на украинцах — и это является главным.

Подрыв боеспособности вооруженных сил Гетманата осуществлялся и путем вербовки и переманивания военнослужащих. Красноречивым в этом плане был визит из Москвы в Украину в июне 1918 года командарма Г. Каменева по заданию тогдашнего председателя военного ведомства РСФСР Л. Троцкого с целью вербовки пилотов авиационных частей и авиатехников. Большевистский эмиссар искушал специалистов привлекательными условиями дальнейшей службы в Красной армии и лучшим денежным обеспечением. При этом наглядно демонстрировал пачки купюр по тысяче карбованцев. А еще он требовал от пилотов перегнать в Россию самолеты.

В Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины сохранились материалы со свидетельствами подрывной деятельности Г. Каменева. За ним установили слежку, которая обнаружила конспиративные встречи с офицерами авиационных частей в ресторанах, кафе и на киевских улицах. В его гостиничном номере провели обыск, во время которого нашли поддельное удостоверение служащего Первого украинского авиаотряда. Дальнейшая оперативная разработка подтвердила, что московскому визитеру удалось завербовать одного из летчиков — фон Витте, у которого нашли расписки о получении средств. После этого эмиссара и агента арестовали и поместили в Лукьяновскую тюрьму.

Таких же вербовщиков и их пособников задержала Служба безопасности Украины в прошлом году. Новоявленные последователи Г. Каменева подстрекали украинских летчиков к похищению современных боевых самолетов. В настоящее время в следственном изоляторе они ждут приговор суда.

Такие параллели встречаются едва ли не на каждом шагу. Так, в тогдашних документах и мемуарах непосредственных участников революционных событий находим упоминание о контактах большевистских московских функционеров с шахтовладельцами Донбасса. Уже тогда отдельных донецких «олигархов» Москва использовала для финансирования сети вооруженных формирований из числа российских шовинистов для открытого выступления против существующей украинской власти. Речь идет, в частности, о тайной организации в Харькове, которая имела в своем составе офицерский батальон численностью около 1000 активных бойцов, 3000 винтовок и 20 пулеметов. Выступление планировалось на начало боевых действий Добровольческой армии против Украинского государства.

Таких примеров немало. Конечно, нельзя упрощенно подходить к сравнениям. Потому что ситуация того же 1918 года существенно отличается от сегодняшней. Однако есть и реальная польза от этого. Стратегия расчленения Украины на всевозможные «ДНР», «ЛНР», «Новороссию» и другие республики, которую пытается в настоящее время реализовать Кремль, была уже апробирована большевиками раньше. Следовательно, в завоевательных планах изменилось не так много, как и в риторике нынешних кремлевских деятелей. Вспомним давние высказывания Льва Троцкого, которые содержались в тайной инструкции к коммунистам, о том, что «без Украины нет России. Без украинского угля, железа, руды, хлеба, сала, Черного моря, Россия существовать не может, она задохнется, а с ней и советская власть, и мы с ней...». В связи с этим для анализа стратегии агрессии нынешней России против Украины достаточно уместно рассмотреть прошлые стратегии большевистского завоевания Украины.   

То, что происходило в 1917—1920 годах на территории Украины, в той или иной форме проявляется на Донбассе в настоящее время. Только в каком-то ужасном, непонятном и гипертрофированном виде. Словно какие-то параллельные миры или документальные фильмы — старый черно-белый и современный цветной, которые налагаются друг на друга, и от этого становится страшно. Страшно от осознания, что это уже когда-то было, было с нами, и уроки из этого не извлечены. Но от той давней заразы у некоторых уже тогда, наверное, выработался какой-то иммунитет, и это не дало возможности разглядеть новую угрозу. И это еще одно доказательство того, насколько важно знать и понимать историю, учиться на прошлых ошибках, чтобы не повторять их снова и снова. Ценой человеческих жизней, ценностей, территорий.

В этой ситуации оптимизма придает осознание того, что за прожитые годы и десятилетия, особенно за последний год, мы стали другими, нация стала другой. Неотвратимо отдаляясь от большевистского, советского, коммунистического прошлого, мы неустанно приближаемся к другим идеалам и ценностям. И есть уверенность, что этот эффект дежавю уже не появится никогда.