Сталин и сегодня всех живее

Ах, окно Овертона, что, проклятое, делает... Мы-то думали, оно только в одну сторону открывается. Ну, там, однополые браки, права чадосластцев, сдача Ленинграда, велодорожки – яркая сторона жизни. Но, оказывается (кто бы мог подумать), чем шире открываешь окно, чтобы впустить в него больше велодорожек, тем сильнее с неяркой, неправильной стороны всякая муть врывается.

И в результате – вот полюбуйтесь!

Всюду выступила на стенах ЭТА ГАДОСТЬ, как, не щадя капслока, выразилась одна пользовательница сети «Фейсбук».

Раньше ЭТУ ГАДОСТЬ норовили налепить на троллейбусы - как бы ещё страшась, стремясь уехать, ускользнуть от могучей волны гнева гражданских активистов и активисток, а теперь (окно шире) внаглую, не таясь, громоздят портреты Усатого вдоль улиц и вешают прям на недвижимости. К счастью, пока ещё далеко от приличных мест: где-то там в Ставрополе, Махачкале, Магадане, - но динамика отрицательная, сигнал тревожный.

- Как мне убрать ЭТУ ГАДОСТЬ со стен наших улиц?! – спрашивает пользовательница сети «Фейсбук».

Отвечаем: заполните форму, там гражданские активистки и активисты форму специальную протестную изготовили: «Я, такая-то (-ой-то) гневно и решительно осуждаю… требую…»

Кое-где так даже и уберут. В следующем году – снова повесят.

Диалектика, как я уже говорил, простая. Собрали подписи под петицией «Минкультуры, руки прочь от нашего финансирования, целуем крепко, твои таланты?» Двести восемнадцать Сталиных в ребро – соблаговолите. Выпустили Ксению Собчак фотографироваться в священнической ризе? Знаете, а ведь и с Берией всё не так однозначно…

Окно Овертона работает в обе стороны. И как приёмное, и как раздаточное. В этом вся штука.

Многие из нас воспринимают возвращение Сталина в круг официальной государственной ритуалистики как возмездие «либералам» за годы их торжества – и поэтому приветствуют. Нет ли в этом известного «назло маме отморожу уши»?

«А если все по коридорам бегать начнут»?

Если почитание Сталина станет обязательным и безальтернативным – как прежде было обязательным и безальтернативным его поношение?

Задумался: как я сам к портретам Сталина отношусь. Почесал затылок.

Про Сталина мы вспоминаем три раза в году: в День Победы, день рождения (не помню) и день смерти (пятое марта, вроде). Сталин это что-то слишком далёкое... (Правильно же я говорю? Нас же учат те, кто призывает смотреть на войну «объективно»: война – это слишком далеко, выросли поколения, для которых она всё равно, что Ледовое побоище под Полтавой…) Ну вот. Я как раз такой.

Помню, в мамином учебнике английского языка был такой Сталин – в фуражке и кителе, точь-в-точь как на этих плакатах.

Меня по этому учебнику не учили, случайно в старых книгах нашёлся, так что он не вызывает у меня отвращения. В фильме «Взятие Берлина» похожий Сталин был – любопытно посмотреть, если не заставляют…

Противники портретов говорят, что каждый такой Сталин отъедает место у другого наглядно-агитационного проекта ко Дню Победы: портрет простого солдата или офицера и описание его подвига. Согласен, это дело хорошее. Но вытекающая отсюда мысль, что войну выиграл простой солдат – и не благодаря, а вопреки Главнокомандующему, кажется мне смутно знакомой... Что-то она мне напоминает... Ах, да!..

Невидимая рука рынка. «Рынок всё урегулирует, надо только разрушить командно-административную систему».

Поня-атно…

А давайте-ка теперь ничего разрушать не будем. Пусть будет и так, и эдак. И «благодаря», и «вопреки» – думайте как хотите. А то ведь когда только «вопреки», это уже диктатура получается, а мы ведь как раз против диктатуры и возмущаемся…

Хорошо сказал один человек:

- При Сталине в стране очень плохо было. Раз в пятьдесят хуже, чем сейчас. И представьте, сколько было недовольных и ноющих. И только благодаря таким сталиным и были возможны такие дети в «Молодой гвардии».

Тут тебе и благодаря, тут тебе и вопреки. Никто не говорит, что было хорошо. Было тяжело, плохо. Страшно было. Время, рождающее героев, всегда такое. «Когда б вы знали, из какого сора…» В том числе – из низости, предательства и подлости. Но более всего – из жестокости и терпения. Мне кажется, этот человек прав.

Я могу ошибаться, я это понимаю. Человек нередко ошибается, когда уверен, что прав. Но тут ключевое слово – «могу». Мне ошибаться теперь позволено, меня за это не поволокут на расправу. Раньше попробуй скажи, что Сталин не снится тебе в кошмарах, - отовсюду как последний урод с волчьим билетом вылетишь. И это называлось «свободой совести».

А свобода – она другая. Она в обе стороны. Возвращая в историю Войны Сталина и делая это так вкрадчиво и осторожно, как умеет только наша бесконечно милая власть («недовольны - заполните форму - снимем; через год повесим ещё»), никто не торит путь к тоталитаризму, как кажется некоторым. Ровно наоборот: власть лишний раз показывает себя последовательно либеральной – не только лишь в экономике.

Возвращение Сталина – это романтически либеральный ход. Последовательно, идеалистически либеральный. Вероятно, поэтому многим он так не нравится – в наше притворяющееся «либеральным» время