"Российская сторона должна быть заинтересована в мире"

Министр иностранных дел Украины Павел Климкин в среду был в Париже. Программа неожиданно изменилась — между встречей с Элизабет Гигу (главой международного комитета Национального собрания), презентацией недели украинского кино и разговором с коллегой Лораном Фабиусом украинского министра пригласили в Елисейский дворец на беседу с советником Олланда по международным делам.

Поэтому интервью сократилось до развернутого ответа на один важный вопрос. Мы поговорили о введении на территорию Украины международного миротворческого контингента.

— Павел Анатольевич, российская сторона обвиняет Украину в нарушении нескольких пунктов минских соглашений. Например, министр Лавров 6 апреля заявил в интервью «России сегодня» о том, что «откладывание выборов отодвигает и вступление в силу закона о порядке местного самоуправления» в «ДНР» и «ЛНР». И что поправки, которые 17 марта внес в закон Порошенко, «изменили порядок и закон вступит в силу лишь после выборов»…

— На самом деле нет никакой смены очередности. В Минске-2 прописаны временные рамки. И логика очень четко прописана. Сейчас мы действуем точно в логике Минска-2, и эта логика очень простая: сначала — прекращение огня, отведение тяжелой артиллерии и полный контроль за этим процессом. Естественно, мы должны достигнуть окончательного прогресса по обмену заложниками, поскольку это для меня выходит за рамки политики и является, в конце концов, вопросом морали.

И дальше пойдет дискуссия по ключевым критериям свободных и честных выборов. В минских соглашениях четко прописано, что они должны быть проведены по нормам Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ.

И как только выборы состоятся, тогда полностью заработает и закон (о местном самоуправлении — Ю. С.). В законе, например, есть положение о том, что в этих районах будет создаваться народная милиция и так далее. А вот представьте себе — хотя я еще раз подчеркиваю, что этой последовательности нет в минских соглашениях — что этот закон заработал бы прямо сейчас: таким образом, незаконные вооруженные формирования были бы просто переименованы в народную милицию. Причем, этот процесс никто не мог бы объективно контролировать. Вот кто это сегодня может сделать? Миссия ОБСЕ? Она следит за прекращением огня и отводом вооружений. Поэтому я и говорю, что нам нужна какая-то международная миротворческая миссия.

Некоторые утверждают, что она «выходит за рамки» минских договоренностей. Нет! Как раз наоборот — она нужна для поддержки мирного процесса. Миссия как раз и содействует исполнению минских договоренностей. Например, она поможет проведению тех самых честных и свободных выборов. Они же не могут быть проведены, когда вокруг бегают наемники с оружием.

А политический процесс должен начаться, и это должно произойти под чьим-то контролем.

Вот мои доводы, которые понимают и тут во Франции, и в Германии. И признают, что мы действуем в логике минских соглашений (в среду Лоран Фабиус еще раз подтвердил это, выйдя к журналистам вместе с Климкиным — Ю. С.). Вот это я пытаюсь всем объяснить.

Извините, что так долго (отвечал на первый вопрос, когда времени так мало — Ю. С.)…

— Как вы практически видите процесс введения миротворцев, особенно учитывая резкую позицию российской стороны…

— А почему резкая позиция? Российская сторона, наоборот, должна быть кошмарно заинтересована.

Пока российская позиция совпадает с нашей, немецкой и с французской только в том, что прямо сейчас надо усилить миссию ОБСЕ. Но вот, например, большинство обстрелов происходит ночью. Миссия ОБСЕ ночью не работает. У нее технических возможностей не хватает. Еще много чего не хватает. А мы должны дальше сопровождать этот минский процесс, мирный процесс. Кто его будет сопровождать? Для этого нужна миротворческая миссия. Такие миссии существовали во многих случаях, начиная с конфликта на Балканах.

— Это должны быть силы ООН?

— Это могут быть силы ООН, это могут быть европейские силы…

— Но в Совете безопасности ООН Россия может заблокировать это решение…

— Так почему?! Вот я, например, считаю, что в интересах России поддержать это решение. В понедельник 13 апреля мы соберемся в Берлине в нормандском формате (Климкин-Лавров-Фабиус-Штайнмайер — Ю. С.) и будем об этом говорить. Если российская сторона это заблокирует, пусть объяснит, кто будет не просто наблюдать за развитием миротворческого процесса (этим занимается ОБСЕ), но кто будет способствовать его развитию? Кто будет организовывать процесс установления и утверждения порядка? Кто будет работать с этой так называемой народной милицией, с новыми структурами? Вот на Балканах этим занимались именно миротворцы. Почему это должно быть не так  в этом случае?

Поэтому, если Россия заинтересована в исполнении минских договоренностей, она как раз такую миротворческую миссию должна поддержать. И я говорю это на всех углах. Это логично. И пусть мне кто-нибудь объяснит, почему моя логика неправильная.

— Но если российские власти все же не поддержат эту инициативу, что можно будет сделать?

— Если… Давайте поговорим об этом после встречи 13 апреля. Будут еще соответствующие телефонные разговоры на уровне глав государств. Если появится другое предложение, давайте обсуждать другое… Если кто-то мне скажет, как еще можно сопровождать дальнейший процесс деэскалации… Пока мне никто этого не говорит.