Воспоминания о совке. Часть первая

Прочитал тут на одном сайте очередные тяжкие всхлипы о «потерянном рае» – сиречь, Советском Союзе. Как, мол, там всё было замечательно, какие были танки, ракеты и бесплатное здравоохранение. Нет, я не спорю, всё это было. Ещё были просторные и чистые проспекты, проезд в метро по 5 копеек, золотые медали по хоккею на любых турнирах, низкий уровень преступности… Вообще, если сравнивать СССР с нынешней РФ то сравнение по ряду  пунктов будет не в пользу последней. Правда я, хоть убей, не могу понять, много ли чести делает Советскому Союзу сравнение с Эрефией? Ну ладно, не суть.

В общем, прочитав охи-вздохи «об утраченном», предался воспоминаниям и я. И даже решил эти воспоминания – правда весьма разрозненные и фрагментарные – опубликовать. В назидание, так сказать, и всё такое прочее. Воспоминания, впрочем, не рекомендую читать людям, для которых СССР стал символом веры. Поберегите свои нервы, товарищи. Ну и свой трафик тоже. Ибо воспоминания просто аграменные. Итак.

Для начала немного цифр. Выпускник любого советского ВУЗа – пресловутый советский инженер – получал зарплату 120-130 рублей в месяц. В дальнейшем, если они не становился кандидатом каких-нибудь наук или начальником отдела, его зарплат росла очень вяло и не превышала 150-160 рублей. Приемлемой зарплатой считалась сумма от 180 рублей в месяц. 220 в месяц считались очень хорошей зарплатой, а суммы, превосходящие 250 рублей, казались почти сказкой. Конечно, где-нибудь в Кузбассе шахтёры получали по 500-800, а то и 1000 целковых. Так, во всяком случае, мне рассказывали в армии парни с Кузбасса, с которыми служил, но проверить эту информацию я так и не удосужился. Так что если что, то все претензии к Барышу, Романычу и сержанту Рыжкину.

Ну ладно, как бы там ни было, а я буду больше про социалистическую Москву эпоху застоя рассказывать, по которой (по эпохе), многие сегодня тоскуют.

В Москве тоже были люди с весьма солидной зарплатой. Например, когда я после школы работал лаборантом в Институте инженеров водного транспорта (зарплата 80 рублей в месяц), то мой завлаб был секретарём профкома и мне частенько приходилось носить на подпись ректору ведомость уплаты членских взносов. Из этой ведомости я выяснил, что ректор института получал 700-800 рублей в месяц, а один раз даже получил тысячу с чем-то. Но ректоров в Москве было не так уж много. Кстати, вспомнив ректора, не обойду молчанием и размер стипендии. Она равнялась 40 рублям. Думаю, примерное представление о заработке советских людей моя вводная статистика даёт. Да, совсем забыл. В СССР существовала странная странность: инженер получал меньше, чем рабочий. То есть если инженер получал 150-160, то рабочий на том же заводе – запросто 180-200. Несмотря на это, советская молодёжь очень стремилась в ВУЗы и почему-то совсем не стремились в ПТУ. В школах училки пугали лаботрясов: «Чего ты добиваешься? По тебе же ПТУ плачет!». Школьники посмышлёнее кумекали: «Ага, ПТУ плачет, это, стало быть, что-то вроде тюрьмы. Нет, не пойдём». Ну ладно, идём дальше.

Кстати, сделаю сразу лирическое отступление. Вот есть такие советские патриоты, которые очень раздражаются, когда кто-то начинает политическую систему килограммами съеденной колбасы мерить. Нет, я согласен, не колбасой единой жив человек. Но ведь, с другой стороны, простой человек, он ведь не мегатоннами испытанных ядерных фугасов питается или миллионами киловатт выработанной в год электроэнергии. Безусловно, простой человек очень радуется, когда его родная наука выводит на орбиту очередной военный спутник, но если этому человеку жрать кроме хлеба, баклажанной икры и бычков в томате нечего, то миллионы тонн зерна, сданные сверх плана в закрома родины, его начинают малость раздражать, а если ещё и вместо модной одежды его одевают в продукцию фабрики «Пиздец коммунизму», сшитую по лекалам 1939 года, то и вовсе настроение портится и старая русская болезнь «Хочется в Париж» даёт о себе знать. Так что если кто-то мне тут будет говорить что-то в стиле «не колбасой единой», тот может сразу же крейсерской скоростью отправляться на йух.

Итак, главный вопрос – можно сказать, вопрос вопросов – сколько что стоило? И начну я… Ну вы меня поняли – конечно с колбасы.

В московских магазинах продавалась варёная колбаса двух ценовых категорий: 2 руб. 20 копеек и 2 руб. 90 копеек (2-20 и 2-90). За 2-90 была очень даже съедобной, а вот за 2-20 временами была такой отвратительной, что её не ели даже кошки. Копчёная колбаса стоила… Стоп! А копчёной колбасы не было. Ну то есть вообще-то она была, но не в магазинах. В магазинах была только варёная. А если у советского гражданина возникало странное, ничем не обоснованное желание побаловаться копчёной колбасой – ну там какая-нибудь свадьба или праздник – то у такого человека было, собственно, две возможности: он мог пойти в какой-нибудь ресторан или гастроном и попробовать купить колбасу «из под полы»… Что? Не понимаете, что такое «купить из под полы»? Поясняю для любителей сказок о чудесной стране Совдепии.

В СССР жили люди, которые по своим инстинктам, в принципе, ничем не отличались от других белых людей, которые жили в капиталистических странах. Один из человеческих инстинктов – он не у всех развит, но у многих развит – торговать. Есть немало людей, которые любят торговать. У меня этот инстинкт совершенно не развит, но я знаю людей, которые получают истинное наслаждение от того, что продают нечто и получают с этого «навар». Понятно, что людей с таким инстинктом было немало в советской торговле. Эти люди очень быстро укумекали, что поскольку советская промышленность и советское сельское хозяйство не справляется с «растущими потребностями» советских людей, а проще говоря, просто буксует в удовлетворении даже самых элементарных запросов (об этом далее). Укумекав, советские торговцы сделали вывод: раз всё равно на всех не хватает, то будем товар просто убирать «под прилавок», а наиболее понятливым потребителям будем нужный товар из под этого прилавка (или «из под полы») продавать по спекулятивным ценам. Такой товар, который был в магазинах, но «под прилавком», назывался «дефицитом».

Если вдуматься, то в СССР дефицитом было всё. Вернее – всё хорошее. Кстати, варёная колбаса тоже была дефицитом. В Москве она была, а в других городах – нет. Поэтому жители других городов регулярно приезжали в Москву, чтобы основательно затариться варёной колбасой и сосисками. Причём каждый гонец покупал колбасы не только на свою семью, но и ещё для нескольких знакомых, поэтому уезжал из столицы с многокилограммовыми баулами, набитыми колбасой и сосисками. В «Новоарбатском» гастрономе на Калининском проспекте в любой день в колбасные отделы стояли длиннющие очереди колбасных закупщиков.

А для Москвы дефицитом были: копчёная колбаса, торт «Птичье молоко»… Нет, не буду перечислять – я подумал, что этот перечень может быть бесконечным. Да о чём вообще можно говорить, если даже туалетная бумага была дефицитом? Сложно поверить? Никто не удивлялся, если видел на улице женщин, обмотанных связками туалетной бумаги, словно революционный матрос пулемётной лентой. Ну про икру, осетрину, сёмгу – я вообще не говорю. Это вообще был супердефицит. Это даже «из под полы» было почти невозможно купить. Это можно было купить только «по блату».

Блат – ещё одно советское словечко – представлял из себя знакомство с «нужным человеком».

«Нужный человек» – это человек, который работал в местах скопления дефицита. Такими местами были: кафе и рестораны, гастрономы, магазины одежды и косметики, базы (продуктовые и промтоварные). «Нужный человек» «по блату» мог продать дефицит, по спекулятивной цене, разумеется. Это, собственно, был второй способ приобретения колбасы (и другого дефицита).

Если вдуматься, то в советских магазинах всегда в продаже были только хлеб, молоко и портвейн. Хотя нет, вру, молоко тоже было не всегда, а когда было, то нередко – кислое. Тоже в это как-то сегодня даже не верится, но в советское время, покупая молоко, вполне можно было принести домой пакет кислого. И, если честно, никого это особо не удивляло. «Опять кислое! – сокрушалась мама, – ну ладно, на блины пойдёт». Нормальная советская действительность.

Нет, ну ещё был сок в трёхлитровых банках. Ещё – икра баклажанная. На этом, кстати, построена известная сцена из «Иван Васильича» – когда герой Крамарова вожделённо сглатывает слюну при виде горстки икры баклажанной в золотой чаше, советские люди смеялись от души – ибо советские магазины если чем-то и были забиты под завязку, так это баклажанной икрой. Ещё было печенье «Земляничное», печенье Овсяное (моё любимое), а вот печенье «Юбилейное» уже было дефицитом. Продавались разнообразные конфеты. Я больше всего любил батончики. Но мои любимые батончики «рот-фронт» были дефицитом. Равным образмо дефицитом были сосательные «барбариски». А в основном в кондитерских отделах продавались ненавидимые мной карамели с джемовой начинкой. Впрочем, когда из Иванова к нам приезжали родственники, то они рубали эту джемовую гадость за обе щёки – у них и такого не было. Чай был двух марок: «грузинский» и «цейлонский». «Грузинский» был просто омерзительным пойлом, а «цейлонский» – более или менее нормальным. Если вы уже поняли алгоритм советской торговли, то не удивитесь, что «цейлонский» чай был дефицитом. Растворимый кофе тоже был дефицитом.

Однако некоторые вещи дефицитом не были, хотя по современным меркам вроде должны были бы. Например, креветки. Помню, в гастрономе недалеко от моего дома всегда продавались креветки в коробках. Цена: 90 копеек за килограмм. Их почти никто никогда не покупал. А вот бутылочное пиво было дефицитом. Вернее, свежее пиво. Ибо в те времена пиво не пастеризовали и было весьма существенным купить именно свежее пиво – ну там в течении пары дней с момента розлива, потому что дальше в нём появлялся осадок.

Разумеется дефицитом была одежда. Нет, не то чтобы одежды в магазинах не было. Была! Всё было завалено одеждой. Пальто, штаны, пиджаки, рубашки, колготки – это всё имелось в неограниченных количествах. Но… Покупать это всё советские люди не спешили. Почему? Потому что всё, что продавалось, было совершено немодным и уродским. Пальто, например, шили видимо используя журналы мод 50-х годов, хотя рукава пришивали на совесть, намертво. В советском пальто можно было запросто ходить лет 10, а то и 20. Собственно, я и сейчас ещё иногда (хотя всё реже), встречаю бабушек и дедушек в советских пальто. Советские ботинки тоже были добротными, но ещё более ужасными, чем советские пальто. Советскими ботинками запросто можно было убить человека, но ходили в них только те, кто не мог купить импортную (иностранную) обувь.

Тут, предвижу, меня могут обвинить в непоследовательности: то я пишу про ужасную одежду и обувь, а то вдруг говорю про импортную. Признаю, в советских магазинах можно было купить финскую и даже итальянскую обувь. Да и одежда иногда продавалась иностранная. Её «выбрасывали» в конце месяца «для плана». Что? Снова объяснять? Ну хорошо.

Советская экономика функционировала в соответствии с планом. План был пятилетний, годовой, квартальный и ежемесячный. Абсолютно всё в СССР функционировало по плану. Даже пьяниц в вытрезвитель собирали в соответствии с планом. Был план и в магазинах. Ну там магазин в месяц должен был приносить определённое количество прибыли. А где её взять – прибыль, если никто не покупает ужасные советские ботинки и ужасные советские пальто (я уж не говорю про ужасные советские костюмы и платья)? Тогда хитрые и одновременно мудрые советские торговцы придумали в конце каждого месяца – последние 2-3 дня – для получения плановой прибыли продавать дефицитные товары. Это называлось «выбросить дефицит». Советский народ быстро уловил алгоритм и стал ходить в магазины за дефицитом в конце месяца.

В конце месяца, а тем более квартала, в большинстве магазинов была форменная свистопляска – советские люди отоваривались дефицитом. А уж в конце года была вообще смерть. В крупных магазинах – ГУМ, ЦУМ, «Детский мир» и т.п. очереди за дефицитом выстраивались такие, что даже было сложно представить, сколько дней в таких очередях нужно стоять. Очередь могла идти через весь магазин, складываясь несколько раз, спускаться по лестнице вниз на несколько этажей и идти, идти, идти. Кто этого не видел своим лазами, тот может мне и не поверить, что для покупки женских финских сапог, советский человек (который не имел блата), мог стоять в такой очереди полдня, а то и целый день. Более того, иногда, зная, что в магазин завезли дефицит, люди занимали очередь с ночи. Люди вносили себя в списки, ставили чернилами номера на ладони, ругались, а иной раз дрались и всё это для того, чтобы купить в конце месяца какой-нибудь дефицит. Я не уверен конечно, но думаю, если бы кто-то из нынешних певцов «Советского чуда» затесался бы в эпицентр советской очереди за дефицитом, туда, где люди стоят уже полдня в духотище и постоянной ругани друг с другом, и стал бы там рассказывать про советские космические достижения и бесплатную медицину, то наверняка был бы тут же послан на хуй, а то и в морду получил бы.

Вообще, в жизни советского человека дефицитом было всё – начиная от еды и заканчивая автомобилями. Но за автомобилем («Жигулями» или «Москвичём») в очереди надо было стоять уже не несколько часов, а несколько… лет! Нет, правда – несколько лет люди стояли в очереди на автомобиль. Стоил автомобиль в зависимости от модели от 5 до 10 тысяч рублей. Моделей, собственно, было четыре: «Запорожец», «Жигули», «Москвич» и – предел мечтаний – «Волга». Были в СССР и другие автомобили, например, «Чайка», но они населению не продавались. Иномарок в продаже не было.

Больше всего советский народ любил «Жигули». ВАЗ выпускал два варианта автомобиля: экспортный (для продажи заграницей) и для внутреннего употребления. Экспортный назывался «Lada» и был более качественно сделан, имел чуть более элегантный дизайн и т.п. Это, кстати, тоже было одно из чудесных свойств советской экономики – для продажи заграницей товары выпускались лучшего качества, чем для советских граждан. Некоторые экспортные товары котировались, как дефицит и «выбрасывались для плана» в советской торговле. Например, каждый советский человек знал, что экспортная водка лучше той, что только для своих. То есть за товарами с биркой «Made in USSR» советские граждане гонялись почти как за импортными. Да, вот ещё замечательное словечко из советского лексикона – «гоняться». «Гоняться за товаром» – это значит искать по всем магазинам ту вещь, которая тебе нужна. Гоняться можно было хоть целый год и так ничего и не купить.