Европа-США-Россия. Желаемое и действительное

Нельзя не обращать внимание на текущую российскую ситуацию и ее явления, а именно: российскую внешнюю политику, которая создает общественное мнение, экспертную позицию и все больше превращается в пропаганду.

Разница тут в том, что пропаганда выдает желаемое за действительное и убеждает всех, в том числе своих главнокомандующих, таким образом, что они теряют точку надежной опоры, теряют адекватность представления о реалиях политического мира и принимают все более худшие решения.

Важно сохранять в себе способность к объективному анализу картины мира, которая, в том числе, в обязательном порядке предполагает некий критический самоанализ для того, чтобы действительность не заменялась желаемым — но с этим в интеллектуальном экспертном и политическом механизме принятия решений в России становится все сложнее.

Например, Минск-2, где четыре европейских государства обсуждают драматический конфликт на Украине, кровавый конфликт, с непонятной перспективой.

И если в предыдущие периоды, в женевском формате, Соединенные Штаты Америки активно участвовали, если они, активные инициаторы и участники координированной западной санкционной линии давления на Россию, обвиняли Россию совместно в том, что она является источником и фактором украинского конфликта, то в Минске-2 Соединенных Штатов Америки не было. Только Германия, Франция, Россия и Украина.

Квазианалитический пропагандистский хор российских комментаторов тут же начал убеждать себя и весь мир в том, что российская политика — вбить клин между Европой и Соединенными Штатами Америки, изолировать Америку от ее возможностей влиять на европейский процесс — привела к большому, заметному результату. Европа отдельно, сепаратно, самостоятельно, суверенно от американского Дядюшки Сэма занялась украинской проблемой, занялась коммуникациями с Россией, сформировала «нормандскую четверку», сформировала минский процесс, и это большой, значительный политический успех России. Так подается данное мероприятие.

Так ли это на самом деле? Хорошо известно, насколько исторически обусловлен, глубок и материально зафиксирован фактор связанности, неразрывности Европы в виде большого квазигосударства, ЕС, и Соединенных Штатов Америки.

Во-первых, конечно же, налицо глубинное, фундаментальное цивилизационное родство. Арнольд Тойнби называл американскую цивилизацию дочерней по отношению к западной, к европейской, а на сегодня вообще эта цивилизация объединена единым определителем «Запад». Западная культура, западная, в основном католическая и протестантская, религия, западное технологическое лидерство, западное лидерство в глобализации мира, западная деградация нравстенности (гейская тема) и так далее.

Второй момент: в Европе и Америке, несмотря на то, что возник элемент самостоятельности в виде создания общей валюты, евро, и собственного эмиссионного центра, финансовая система едина. Она построена на долларе, она построена на принципе непаритетного глобального социального паразитизма, и в шкале государств-паразитов, которые обирают весь мир, используя долларовую систему, первые четыре строки занимают Соединенные Штаты Америки, Англия, Германия и Франция.

Они в единой долларовой мировой фальшивомонетнической пирамиде, и никто оттуда выйти никогда не захочет, потому что это очень хорошая, выгодная позиция и кормушка. Они в единой системе, которую навязали миру, — системе Всемирной торговой организации, они в единой военной системе НАТО. И не надо забывать о глобальной ядерной триаде, о ядерном зонтике Соединенных Штатов Америки, под которым находятся Европа и Североатлантический альянс.

Наконец, они сформировали фактически единую политическую систему, консолидированную в рамках ООН, в рамках европейских процессов, где США, имея материальное, политическое, военное присутствие, цивилизационное присутствие, языковое присутствие, занимают совершенно неотрывное место.

Поэтому когда некоторые российские геополитики и сегодняшние практические политики говорят, что Европа-то — она ближе к России, что в ее интересах интеграция с Россией, а с Америкой ей уже давно пора разводиться, обретать самостоятельность и так далее — это то самое желаемое, выдаваемое за действительное.

Российский вклад в мировой ВВП — менее 2%. Американский и объединенный европейский — около 20% каждый. Так совершенно понятна паритетность партнеров и необходимость взаимодействия. Россию они могут полностью изолировать своими санкциями, перейти на снабжение нефтью и газом с иных геоэкономических направлений, а вот с американцами они не имеют никакой возможности порвать свои отношения. Они связаны в единой системе безопасности.

Что такое суверенитет? Суверенитет — это право и возможность принимать самостоятельные решения в своих интересах. Ну и, во-первых, интересы Европы и Америки в основном консолидированы, за исключением некоторых деталей. У Европы нет института принятия самостоятельных решений вне позиции участия, присутствия, формализованного или не формализованного, Соединенных Штатов Америки. Поэтому, я бы сказал, такие российские полудетские анализы, которые по поводу Минска-2 раздавались, мол «отжали Америку, а с Европою-то мы уж договоримся, мы тут соседи, у нас общая должна быть архитектура континентальной безопасности», — это совершенно наивная позиция.

Американцы по прежнему присутствуют, явно и неявно, в европейских решениях по поводу украинского кризиса, ничего Европа не сделает в пику или вне согласования с американцами в этом вопросе. Мне кажется, что именно это понимание гораздо более убедительно, реалистично и более полезно для вырабатывающих решения о внешней политике России соответствующих экспертных институтов, МИДа, президентских структур и самого руководителя государства. Эта позиция более адекватна, чем мечтания о несбыточных целях и заблуждения относительно того, что они уже достигнуты.

Это только ослабляет стратегическое целеполагание и планирование реализации внешнеполитических стратегий, а России эти позиции надо усиливать. Они явно провалены на фоне того, что происходит на Украине.

Поэтому, выдавать желаемое за действительное — хорошо для пропаганды, а для ответственного государственного управления нужно совершенно иное.