"Мы понимали, что будет негативная реакция"

Йод поговорил с героями видеообращения, которые извинились перед Украиной за Россию

В ночь на 13 февраля «Открытая Россия» выложила на YouTube ролик, где студенты из Москвы и Петербурга извиняются перед украинцами за аннексию Крыма. Многие пользователи, наученные горьким опытом прошлых подобных фейковых обращений, скептически отнеслись и к нынешней акции. «Йод» поговорил с несколькими участниками видеозаписи и разобрался в том, кто извинялся перед Украиной за Россию.
Дарья Полякова Высшая школа Экономики, 3 курс, 21 год

У нас было четыре команды в двух городах России, которые занимались этим роликом. Я изначально к «Открытой России» не имела никакого отношения. Мне написала моя знакомая Вика, и у нас с ней возникла идея обращения, привлекли еще нескольких знакомых тоже из Вышки. Потом уже у себя в ленте соцсетей увидела, что «Открытая Россия» тоже собирает людей для обращения. Я списалась с ними, предложила объединиться. Мы так и сделали — один большой ролик лучше, чем много маленьких. Еще было две команды в Питере, которые до этого никак не сотрудничали, просто идея витала в воздухе, и по медийной реакции уже сейчас видно, что потребность действительно была. Кто монтировал ролик — не знаю, знаю, что оператор был как раз из «Открытой России», но я техническими вопросами вообще не занималась. Финансирование у нас было нулевое, операторы работали за бесплатно.

 Я писала первую версию текста обращения, самую базовую. Потом мы все вместе её редактировали. Это была общая правка, в специальной закрытой группе висел текст, и участники спокойно писали, что они хотят в нем видеть, что не хотят. Какие-то вопросы обсуждали больше — например, нужно «извиняться» или нет, Крым мы «присоединили» или «аннексировали». Решили, что «завоевали» и «воссоединились» было бы некорректно, а «аннексия» юридически вполне соответствует случившемуся.

У нас была действительно горизонтальная структура. Если бы она была вертикальная, мы снялись бы гораздо быстрее (смеется) и в большем числе городов. Я, например, помогала искать людей в Москве и Питере, у нас еще должна была быть команда в Нижнем Новгороде, но в итоге не получилось, именно из-за провала в оргчасти.

Мы понимали, что будет и негативная реакция, потому что позиция такая в обществе есть. Прямой агрессии в адрес себя лично я не боюсь, потому что я и общаюсь, и работаю с приличными людьми. Институт же в принципе не несет ответственности за публичные высказывания студентов, которые даже не выступают от лица всего учебного заведения. До этого нам было очень неприятно, что в предыдущем таком «обращении к украинским студентам» какие-то люди вроде как представляют нас, «российское студенчество», хотя мы совершенно не хотим быть ими представлены. Преподавательский состав абсолютно никак не участвовал в обращении. Я думаю, что, если здесь все еще не совсем плохо, то агрессии в адрес ВУЗа быть не должно, а если бы было плохо, она была бы и без нас. Формально, «юридически», то, что мне пишут люди в социальных сетях, наверное, является угрозами, но ясно же, что это «диванные воины».

Лично я считаю, что в современном мире очень нежелательно трогать существующие границы, потому что всегда начинается война. То, что Россия сделала с Крымом — в некоторой степени тригер того, что произошло на Донбассе. Война это ужасно, антивоенная позиция у меня четкая. Реальное самоопределение, во-первых, происходит вообще без военных, а, во-вторых, оно происходит долго. Можно и референдумы проводить, но как в цивилизованном мире. Например, последний был в Шотландии. Сейчас ДНР и ЛНР — это часть Украины. Если бы там реально были долгие, естественные сепаратистские настроения, — не под дулом пистолета, а осознанные большинством насления, — можно было бы начинать подготовку (!) к референдуму: агитация, общественное обсуждение. Такие вещи можно делать, но не за две недели. Я участник наблюдательского движения, я была членом комиссии на выборах, — немножко себе все-таки представляю, что это такое.

Как выйти из ситуации с Крымом я не представлю, но, мне кажется, знаю, как поступить с Донбассом: для начала, перестать провозить через границу какое-либо количество оружия; а во-вторых, у нас действительно есть люди, которые не были отправлены на Донбасс приказом, а поехали туда в качестве добровольцев. Я встречала таких людей, общалась с ними, пыталась всячески отговорить от этого шага. При этом существует статья «наемничество», на которую сейчас закрывают глаза. Если бы власть объявила амнистию по этой статье для тех, кто захочется сейчас вернуться именно сейчас, но не позже, — многие бы сделали именно такой выбор. Я понимаю, что многие украинцы это не оценят, мол, как же можно амнистировать того, кто в нас стрелял. Но, по-моему, остановить войну сейчас важнее.

Сейчас я преподаю математику в бюджетной школе, замещаю в одном частном центре на английском языке, параллельно учусь на математическом факультете.

Мне бы хотелось заниматься наукой, но при этом продолжать преподавать детям, потому что, по-моему, у меня это неплохо получается.

Александр Кукин МГТУ им. Баумана, 5 курс, 23 года

Никакой централизации у нас не было, я увидел в твиттере сообщение знакомой, Тани Коммунар, о том, что люди собираются записывать такой ролик. Написал, что согласен в этом поучаствовать. Потом меня пригласили в общий «чатик», мы составили текст и записали. Все друг друга звали поучаствовать через знакомых в основном. Первый вариант текста все редактировали равноправно: что-то добавил я, что-то — девчонки. Никто нам не скидывал текст на молчаливое одобрение, если вы об этом.

По убеждениям подобрались все единомышленники, особых разногласий не было, мы спорили только по конкретным формулировкам, как сделать лучше. Чтобы где-то не звучало слишком «обвинительно» или наоборот. Когда мы искали ещё группы в городах, чтобы записываться, я отправил одному своему знакомому, который сначала был согласен участвовать, текст, но он сказал, что для него это «слишком эмоционально», и отказался.

Сейчас я не работаю, уволился летом и с тех пор так и не нашёл новое место. Строить какие-то планы сейчас очень сложно. Политикой я начал интересоваться ещё в 2008 году, когда учился в школе. События в Грузии тогда стали поводом: начал что-то слушать, сравнивать. За ситуацией на Украине уже следил с самого начала в прошлом году, разумеется.

По ситуации на востоке Украины сейчас, конечно, очень сложный вопрос. Насколько я понимаю, чисто юридически «республики» сейчас находятся в составе Украины, в Россию принимать их не собираются. Я очень долго думал над непосредственно причинами возникновения конфликта, что случилось, что в определённый момент люди там стали браться за оружие, — я не нашел ничего, что действительно служило бы поводом для начала военных действий. За исключением, может быть, трагедии в Одессе, но ведь вся каша с республиками заварилась раньше, ещё в марте-апреле. На мой взгляд, это и есть главный вопрос. Войну все почему-то воспринимают как данность, говорят «ситуация на Украине», «в связи с ситуацией на Украине», мол, уже воюют, чего уж поделать. А разобраться в первопричине очень важно. Я думаю, сепаратистские настроения в восточных регионах есть, но судить о них количественно должны социологи. Что же касается «российских десантников», то в своем обращении мы намерено использовали слово не «военные», а «соотечественники», имея в виду и существование добровольцев тоже.

«Бауманка» никак в обращении не участвовала, реакции преподавателей и вуза, мне кажется, сейчас ещё преждевременно ждать. Приду на пары вечером и узнаю. Конечно, мне уже люди пишут, мол, «жаль, вас всех теперь отчислят». По-моему, такое всё-таки невозможно. Сомневаюсь, что случится что-то, выходящее за рамки устава или законодательства.

Антон Горбацевич Российская правовая академия Министерства юстиции РФ, 2 курс (второе высшее), 26 лет

Я из питерской команды, здесь же учусь и работаю. В Петербурге «Открытая Россия» никакой организацией записи обращения не занималась. Здесь в основном работу координировали люди из молодёжного демократического движения «Весна», но мы это не выносим на афишу, потому что акция не политическая сама по себе. Мы же не выходили с флагами, как люди из «Сети», например. По-моему, это было бы неуместно. Идея записать видеообращение родилась у всех практически одновременно. Мы решили записать своё, когда увидели «ответ украинским студентам» с каким-то откровенным враньём. Потом просто списались с московскими коллегами и решили сделать совместный ролик, чтобы выглядеть более представительно. Мы составили свой текст, они — свой, потом привели это всё к единой концепции. Монтировали ролик наши московские коллеги.

 Я в общественно-политической «движухе» с 2009 года. Никакого особого повода у меня не было, просто в тот момент захотелось в чём-то гражданском принимать участие. Изначально я был в молодёжном «Яблоке», в 2012 году оттуда ушёл по внутренней конфликтной ситуации и буквально через пару месяцев стал заниматься движением «Весна».

В основном у тех, кто записывал обращение, позиция была примерно одинаковая. Если кто-то отказывался, то только из-за страхов: все читают о каких-то там диких задержаниях за «лайки, репосты», за создание групп в соцсетях. Я их, в принципе, понимаю. Сейчас сложно предсказать, какой отклик наше обращение вызовет у органов, но, если бы я действительно боялся, я бы не участвовал. Угрозы в социальных сетях для меня — обычное дело, а по телефону пока не звонили.

Академия в создании ролика никак не участвовала. Если там начнутся какие-то телодвижения, разборки с нами, не дай бог отчисления, это будет просто глупо, никакого положительного влияния на репутацию ВУЗа такое не окажет.