Директора магазина обвиняют в убийстве словом

Трагедия с блокадницей, произошедшая в одном из петербургских магазинов, может дойти до суда. Смерть не оплатившей три пачки масла пенсионерки была спровоцирована, по мнению следствия, созданной директором магазина «психотравмирующей ситуацией». С юридической точки зрения, впрочем, доказать это будет довольно сложно.

В Санкт-Петербурге следователи предъявили обвинение 43-летней Ольге Конюховой, директору магазина «Магнит», после скандала в котором умерла 83-летняя блокадница. Ее подозревают в самоуправстве (ч. 1 ст. 330 УК РФ) и причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения должностных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК РФ).

«По версии следствия, днем 3 февраля 2015 года в помещении магазина «Магнит», расположенного в доме 2/5 по Широкой улице, Конюхова, увидев, что престарелая покупательница прошла кассовый узел, не оплатив три пачки масла, имея возможность предпринять разумные превентивные меры, спровоцировала конфликтную ситуацию, отказавшись принять у женщины предложенные ею денежные средства в качестве оплаты. Обвиняемая лично, а также путем дачи указаний сотрудникам магазина физически преградила доступ к оплаченным и частично неоплаченным женщиной товарам, находившимся в сумке и в тележке. Тем самым Конюхова фактически изъяла неоплаченный товар у потерпевшей, не являясь лицом, уполномоченным на совершение таких действий, нарушив порядок изъятия имущества, предусмотренный законом», – говорится в сообщении ведомства.

«Кроме того, обвиняемая вместе с неоплаченным товаром изъяла имущество, принадлежащее потерпевшей. При этом Конюхова, не соизмеряя свои действия со степенью общественной опасности выявленного правонарушения и не учитывая возраста пострадавшей, необоснованно спровоцировала конфликтную ситуацию и значительно усилила эмоциональное воздействие на женщину, высказав в ее адрес негативную оценку в резкой категоричной форме. Указанные незаконные действия обвиняемой привели к возникновению психотравмирующей ситуации для престарелой жительницы блокадного Ленинграда, страдающей хронической ишемической болезнью сердца, которая с учетом преклонного возраста и состояния здоровья повлекла развитие острого инфаркта миокарда и ее смерть», – отметили в СК.

«Я очень сомневаюсь: скорее всего, дело не имеет судебной перспективы, – высказал свое мнение в интервью газете ВЗГЛЯД бывший судья Мосгорсуда, заслуженный юрист России Сергей Пашин. – Это так называемое посредственное причинение смерти. Может быть, для утешения общественного мнения это и хорошо, а для суда плохо».

«Это не для квалификации по неосторожному причинению смерти, – считает он. – Это может быть, скажем, превышение должностных полномочий. Хотя, поскольку директор-то, видимо, не должностное лицо для этих целей, то все весьма сомнительно. А если квалифицировать по неосторожному причинению смерти, то, я думаю, тут натяжка».

По его мнению, и статья «Причинение вреда здоровью, повлекшее смерть» вряд ли здесь была применена. «Здоровью непосредственно вреда причинено не было: это же не нанесение побоев. А убийство словом – это что-то новое», – сказал Пашин.

По словам бывшего судьи, на его памяти случаев, когда обвиняемому инкриминировали слова, повлекшие смерть потерпевшего, не было.

«Не помню таких квалификаций. Может быть, в средние века... Это скорее для романа. Очень сомневаюсь, чтобы какой-то суд вынес обвинительный приговор. Хотя у нас все можно, но это сомнительно», – заключил он.

Напомним, смерть пожилой женщины вызвала большой общественный резонанс. Председатель общества «Жители блокадного Ленинграда» Ирина Скрипачева заявила газете ВЗГЛЯД, что все ветераны сейчас просто «кипят от возмущения» и стыдят как полицейских, так и представителей магазина.

«Очень стыдно за тех, кто пытался опорочить жителей блокадного Ленинграда, нас ведь и так с каждым годом становится все меньше, – призналась Скрипачева. – Масло лежало на дне корзины, а сверху была сумка. Обычно берут сумку и уходят. А то, что на дне корзины, остается... Думаю, не было никаких оснований у нее что-то там выносить».

По словам главы кронштадтского отделения общества «Жители блокадного Ленинграда» Эммы Лешиной, 81-летняя пенсионерка могла не оплатить масло разве что по забывчивости. «Она была членом нашей организации. Я знала ее лично. Хороший человек, приятная женщина, нельзя сказать, что она могла это сделать», – рассказала Лешина газете ВЗГЛЯД. «Мы все страдаем потерей памяти, что вы хотите, девятый десяток идет уже. Она могла по ошибке что-то забыть или положить этот товар не в ту сторону, но, золотые мои, нужно же к нам милосердие проявить. Мы вам жизнь дали, Россию сохранили, и относиться нужно к блокадникам, пожилым людям, тем, кто войну пережил, с уважением. Ну сказали бы ей, что она забыла заплатить, так нет же, зачем-то милицию вызвали. Конечно, никакое сердце такого не выдержит», – заявила она.

«Было проявлено самое настоящее скотство со стороны сотрудников этого магазина. Если даже обнаружили эти три куска масла, должны были сказать: «Извините, вы забыли заплатить». Может быть, она действительно забыла заплатить», – сказал газете ВЗГЛЯД депутат Госдумы Борис Резник. По его мнению, руководители торговых сетей должны сделать выводы из этой истории и установить правила, по которым в случае недоразумения все проблемы решались бы, если человек расплатился на месте.

В то же время сотрудники продуктовой сети «Магнит» первоначально отрицали свою вину. Они заявляли, что действовали по инструкции, которая моральных оценок не предусматривает, и старушка виновата сама. Сотрудники магазина говорили, что Рауза Галимова якобы не первый раз попадается на краже, раньше ей прощали, а теперь, мол, не выдержали. Однако, по мнению знакомых и родственников блокадницы, она жила на довольно большую пенсию в 25 тыс. рублей, ни в чем не нуждалась, и воровать ей не было смысла.

Владелец сети магазинов «Магнит», миллиардер Сергей Галицкий поначалу также апеллировал к инструкциям: «У нас правило, если кто-то что-то украл, мы вызываем милицию. Директор действовал строго по инструкции».

По мере нарастания скандала он написал в Twitter: «В случае с бабушкой, пережившей блокаду, это не надо было делать. Совсем пожилая женщина, наверное, надо было все-таки в милицию не обращаться».