Украинская блогосфера — столкновение с реальностью

Украинский сегмент всемирной паутины сложно заподозрить в какой-то управляемости или активном функционировании ботов. Равно как и украинская медиа-сфера в целом гораздо свободнее российской. На Украине за все время ее постсоветского развития СМИ были конкурентными (что, конечно, не делает большинство из них независимыми от их владельцев). Вряд ли на основании поверхностного анализа блогосферы стоит делать выводы о настроениях нации.

Однако многочисленные обсуждения одних и тех же тем (если взять на веру тезис о неуправляемости блогосферы) могут натолкнуть на выявление тенденций.

Как объяснить то, что украинцы стали обсуждать в Сети вопрос «как наши танки въедут в Москву»?

Экономика Украины находится на грани дефолта, фактическая территория страны расплывчата, граница на востоке проницаема, как жизнь звезд для таблоидов, монопольное право на насилие — характеристика нескольких конкурирующих с государством субъектов. Может быть, они пытаются изобразить хорошую мину при крайне плохой игре, для успокоения совести рассуждая о том, как «весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…». Либо надо поверить, что некоторые украинские граждане действительно считают, что «Путин — глава оккупационного режима в России», а «Украина, завершив историю с Донбассом, освободит и Россию, взяв Кремль».

Версии в стиле отдельных горячих российских голов, называющих любого, не воспринимающего концепт русского мира на Украине, дураком и фашистом, рассматривать неинтересно.

Украинцы, рассматривающие нынешний российский режим как оккупационный по отношению к самой России, совершают ровно ту же ошибку, что и многочисленные российские комментаторы. Они отождествляют всех украинских дисижн-мейкеров с хунтой, весь украинский истеблишмент — с антисемитским дискурсом «Свободы» и экстремистскими выходками «Правого сектора», всю украинскую армию — с наемниками, все современное украинское национальное строительство — с законченным русофобством, весь украинский народ — с бандеровцами.

Реальность сложнее и многоцветнее, чем черно-белые оскорбления «укроп/ватник», но массовому сознанию до этого дела нет. Призывая (или надеясь) на историческую миссию по «освобождению Москвы от Путина», украинцы считают, что весь его рейтинг, равно как и рейтинг правительства, губернаторов и федерального парламента, создан исключительно пропагандой. То есть в их логике: режим рухнет, если сделать российское федеральное ТВ конкурентным. Например, разрешить Алексею Навальному появляться в эфирах с частотой Сергея Маркова и с убежденностью последнего в том, что «Путин прав всегда и во всем», рассказывать обратное.

Но именно 2014 год с важнейшим крымским казусом повлиял на легитимность российской власти на всех ее этажах в сугубо положительную сторону. Тут, скорее, власть попала в ожидания граждан, чем сформировала их сама — сначала создав кризис, а потом успешно его разрешив.

Те, кто пишет или думает в стиле «Кремль самостоятельно основал крымский кризис», попросту рисует украинский истеблишмент зимой 2013–2014 годов участниками «Спокойной ночи, малыши», которые ничего путного не делали, а только еле-еле выгнали плохого дядю Витю за порог передачи, чтобы скорее посмотреть мультфильм. Даже если попытаться всерьез в 2015 году обсуждать умозрительную картину «украинские танки выбили ополченцев с Донбасса, и победоносно едут в Москву проложить Владимиру Путину дорогу Виктора Януковича», нужно полностью выбросить за борт этих размышлений российский народ, которому — так сложилось исторически — не очень нравится, когда чужие танки елозят по его земле.

Наконец, в отношении будущего Донбасса украинцы пишут, мол, «положим всех террористов, а население будет приветствовать нас как освободителей».

На протяжении 6,5 лет с момента окончательной, юридической потери Абхазии и Южной Осетии Грузия пытается их вернуть. Самым умным образом! Грузия обеспечивает им лучшее медицинское обслуживание, совместно с ЕС придумала программу «вовлечение без признания», по которой жители частично признанных республик могут выезжать по грузинским паспортам для участия в образовательных или профессиональных программах. Грузия построила жилье для осетинских беженцев. Грузия строит саму себя. Безвозмездная российская помощь Южной Осетии уже перевалила за миллиард долларов (для 40-тысячной республики — гигантская сумма). Если побывать сначала там, а потом посетить Грузию, можно получить заряд удивления, злости и совершенной обиды на отечественную систему управления и «нецелевого использования средств» на долгие годы вперед.

Но спросите осетин или абхазов, прекрасно понимающих разницу в уровне жизни между Грузией и их республиками: «Видите ли вы возможности вернуться в состав Грузии?» Ответ будет однозначным: «Нет! Мы помним, как нас убивали».

В данном случае эмоциональная память о том, что регулярные войска Грузии несколько раз пытались решить проблему тогда еще совсем непризнанных территорий силой, оказывается намного важнее, чем рациональное понимание разницы в качестве жизни. Способны ли украинские комментаторы, описывающие светлое социальное будущее Донбасса под украинским флагом, понять смысл аналогии?