«Он выбрал жесткий вариант»

По просьбе «Новой» политологи прокомментировали суть ежегодного Послания президента Федеральному собранию и российским гражданам.

Сегодня Владимир Путин в очередной — одиннадцатый — раз выступил с посланием к Федеральному собранию. Как всегда, основная повестка до последнего момента держалась в секрете, и политологи предсказывали разные варианты развития событий. Путин затронул и экономическую ситуацию, и внешнеполитические проблемы.

Основные тезисы:

О санкциях: «Это не просто нервная реакция США или их союзников на нашу позицию в связи с событиями и госпереворотом на Украине и даже не в связи с так называемой «крымской весной». Уверен, что если бы всего этого не было, — хочу это подчеркнуть, то придумали бы какой-нибудь другой повод для того, чтобы сдержать растущие возможности России, повлиять на неё, а ещё лучше — использовать в своих интересах».

Об Украине: «Да, мы осудили государственный переворот, силовой захват власти в Киеве в феврале этого года. И то, что мы видим сейчас на Украине, трагедия на юго-востоке полностью подтверждает правильность нашей позиции».

О капиталах: «Предлагаю провести полную амнистию капиталов, возвращающихся в Россию, — именно полную. Это значит, что, если человек легализует свои средства и имущество в России, он получит твёрдые правовые гарантии, что его не будут таскать по различным органам, в том числе и правоохранительным, трясти его там и тут».

О налогах: «Предлагаю на ближайшие четыре года зафиксировать действующие налоговые условия и к этому вопросу больше не возвращаться, не менять их».

О материнском капитале: «Семьи крымчан и севастопольцев, в которых, начиная с 2007 года, родился второй или последующий ребёнок, получат в полном объёме материнский капитал».

О бизнесе: «Надо максимально снять ограничения с бизнеса, избавить его от навязчивого надзора и контроля».

Об отечественном производителе: «При реализации крупных нефтяных, энергетических, транспортных проектов они должны ориентироваться на отечественного производителя, формировать спрос на его продукцию».

Алексей МАКАРКИН, политолог:

— Выбор перед Путиным стоял в нескольких аспектах. Первый — политика в отношении Украины. Из послания ясно, что он четко разделяет Крым и Юго-Восток.

Еще выбор стоял между усилением мобилизационных элементов в экономике и шагом навстречу предпринимательскому сообществу. Он выбрал второй вариант, но с ограничениями. Он пошел на те шаги, которые, с его точки зрения, были возможны: неповышение налогов, сокращение количества проверок. Но какая еще будет применительная практика…

Еще вопрос — что делать с гражданским обществом: усилить борьбу с врагом внутренним или зафиксироваться: на либерализацию не пойти, но и дальнейший прессинг не стимулировать. Важно не только то, что было в его послании, но и то, чего там не было: так что новых возможностей у внесистемной оппозиции не появится, но и нового крестового похода Путин бы не хотел.

И третье — он действительно считает, что против России идет агрессия. И его заявления о США — знак того, что с Обамой ничего не получается. Это двустороннее отвержение друг друга. Раньше 2016 года вообще не на что рассчитывать в отношениях с США. Но дело не только в Америке. Люди начинают задавать вопросы: почему растут цены в магазинах? Есть же знаменитая поговорка: «Лишь бы не было войны». Надо было поднять ставки. Он и сказал: либо мы проводим ту политику, которую проводим, либо риски зашкалят. Смотрите, мол, с кем мы имеем дело с противоположной стороны, так что надо не власть критиковать, а объединяться против общего врага.

Глеб ПАВЛОВСКИЙ, директор Фонда эффективной политики:

— Путин нашел способ отложить выбор, выиграть себе дополнительное время. Послание отчетливо двойственное: оно содержит достаточно реалистичную экономическую часть (во всяком случае, в том, что заявлено) и оболочку, в которую это обличено. А оболочка крайне жесткая, в чем-то даже оборонительно-агрессивная. К тому же опирающаяся на историю, что всегда стратегически опасно. Получился историко-патриотический «крымский ящик», внутри которого довольно реалистичная программа. А больше ничего и нет.

Венцом послания является сравнение Крыма с Храмовой горой в Иерусалиме, которое некорректно со всех точек зрения. Важно, что Путин не забрел, как многие боялись, в окончательный мифологический лес с чудовищами. Он сохраняет принцип реализма, но он ограничен крайней подозрительностью к Западу.

Упоминание про Гитлера крайне неудачное. Думаю, Путин обращал его внутрь страны, но политик всегда должен учитывать нюансы. Если понимать это буквально, события 1941-го года — это наполовину вина руководства страны, в том, как это произошло, в том, что немцы оказались на Волге. Так что это сравнение бьет по самому Кремлю.

По амнистии капиталов — для нее важно выбрать момент, и сейчас для этого не лучшее время. Даже год назад это был бы значительно более сильным оздоравливающим шагом. Сегодня у бизнеса есть ощущение нестабильности, которое не может исчезнуть под влиянием предлагаемых Путиным мер. Успех будет ограниченным. Я думаю, это обращено не столько в адрес всего бизнеса, сколько в адрес аффилированного с властью бизнеса, в адрес чиновников-миллионеров, которым опасно со своими капиталами оставаться на Западе, — они будут первые, кто воспользуется этим предложением.

Игорь ЮРГЕНС, президент Института современного развития (ИНСОР):

— Перед каждым руководителем всегда стоит жесткий выбор, так и перед Путиным он стоял. И он выбрал жесткий вариант — укрепление государства, государственного сектора экономики и рычагов контроля: ни шагу назад в области внешней политики.

Очевидно крайнее раздражение в отношении США и Обамы. Отсюда посыл — никаким образом не отступать.

Экономическая часть послания кажется не совсем проработанной, но это не вина Путина, а вина той группы экспертов, которые работали над этой частью.

Игорь БУНИН, политолог, директор Центра политических технологий:

— Были возможны три сценария: первый — мобилизационная экономика, полная изоляция, второй — «сценарий Кудрина» или сценарий гражданского общества, третий — открыть возможности для предпринимательства, попытаться каким-то образом договориться с миром, сохраняя Крым, и не трогать гражданское общество вообще. Он выбрал третий, но даже в этой стратегии есть свои ограничители.  Идеи предложены хорошие, но непонятно, как их реализовать при нынешнем инвестиционном климате. 

Ему даже пришлось предупредить: не трогайте людей, которые приезжают с деньгами в Россию. Насчет сокращения количества проверок: отношения между силовыми структурами и бизнесом носят часто симбиотический характер, непонятно, как от этого симбиоза избавиться. Налоги — необходимое условие, но непонятно, откуда брать деньги. Поскольку силовые структуры уже включены в бизнес во многих случаях, непонятно, как от этого избавиться. Как изменить систему, когда силовики становятся ключевыми фигурами и проводят рейдерские захваты, президент и сам, кажется, не знает.

По международной повестке: противостояние России и США остается. Путин пытается мобилизовать патриотизм, потому что при фразе: «Мы не допустим…» все начали хлопать. На самом деле, если США согласятся на переговорный процесс, никакого сопротивления со стороны России не будет.