Во что и в кого верят рядовые бойцы Новороссии

Помню апрельский Славянск, в середине месяца. В райцентре было взято лишь здание милиции, а у его двора толпилась пара сотен горожан, скандирующих: «Россия!..»

Никакой войны не было и в помине. Это напоминало недавний Симферополь, и казалось, что всё идёт по тому же пути. Не заметно было никакой идеологии, кроме русско-весеннего настроения. Баррикады а-ля Майдан должны были показать: «Вы там в Киеве за нас ничего решили и решать не будете, мы сами всё можем». И, как удар кулаком по столу, вновь: «Россия, Россия!..»

Это же слово было написано на множестве бетонных блоков, уже тогда обозначивших границы города-крепости.

В течение мая баррикады, блокпосты стали обрастать дополнительными политическими признаками, указывающими, что же за «сепаратисты» восстали против «Единой Украины». На перекрёстке в Славянске одну из баррикад укрепил огромный портрет Ленина, принесённый, скорее всего, из закулисья актового зала Дома культуры. Поднялись к ещё мирному небу красные знамёна с золотистой бахромой и вполне официальные флаги Донецкой области. Ну, и, конечно, разнообразная символика ДНР.

Уже в начале мая стала очевидна консервативно-традиционалистская позиция Игоря Стрелкова, который обозначил её и в ряде церемониалов, указов. С горсовета Славянска красный флаг убрали, оставив только ДНРовский и, чуть ниже, российский. Но при этом, в сознании борцов и сторонников, - как до референдума, так и после, - «российская» идея оставалась превыше «республиканской».

Конечно же, на непризнанных миром выборах голосовал народ не за автономную республику, а за будущее в составе России.

Тем временем, на бойцах я замечал и нашивки с русским «имперским» (чёрно-золото-белым) флагом, а на груди у пары ребят даже восьмиконечные «коловраты». Уже тогда прибывали добровольцы разных взглядов, но одинаково уверенные, что поднимается здесь, в Донбассе подлинное «русское движение». Местные же, у которых, в отличие от крымчан, самоидентификация не столь ясная, были рады «русскую» идентичность закрепить рывком затвора АКМ. Взять автомат в руки значило для многих обозначить свою «русскость». «Своими», «русскими» стали те, кто с оружием, те, кто приносит на блокпосты еду, стройматериалы для укреплений. Те же, кто едут мимо на машинах, в мирном обличии и лишь помахивают рукой – те не свои, а лишь пытающиеся ими казаться.

Помнится, у Гребенщикова была песня с такой строчкой: «За одним плечом Сирин, за другим – Спас».

Так вот, в случае с рядовыми (это хотелось бы подчеркнуть, так как по-настоящему откровенны лишь они) можно эти слова перефразировать: «За одним плечом Сталин, за другим – Спас». Я встречал людей, которые не просто искренне верят во второе пришествие Советского Союза, но готовы за это быть распятыми, а вернее, распростёртыми после попадания пули. Для некоторых же советская символика, скорее, ироничный противовес символике националистической украинской. Ответить сносу памятников, «ленинопаду» (где Ленин, конечно, символ «Московии») ополчецам особо нечем. Кроме как сохранением этих памятников. В одном из случаев даже вооружением их, - как на заглавном фото, Ленин в каске и с гранатомётом в руке. Других наглядных символов Москва в Донбассе не установила...

Имперство чёрно-золото-белое и красное, рядом, в одном строю. Конечно, это напоминало октябрь 1993-го. Более половины среди ополчения тех, кто верит, что сражается ни много, ни мало, а с «новым мировым порядком», с мироустройством, навязываемым со стороны США. Власть в Киеве для них однозначна: она лишь инструмент в руках у этого «порядка». Власть в России – противовес ему. Путин – авторитет, который практически не обсуждается. И если в июне в его адрес я слышал редкие укоры, то сейчас, осенью, вооружённый, одетый в свежие зимние «горки» Донбасс благодарит за помощь. По-прежнему Новороссия верит в Путина более, чем в кого-либо.

Ещё бойцы верят в своих полевых командиров, прославившихся не только на поле боя, но и в интернет-роликах, обращениях. Примечательно, что многие по-прежнему верят и в Стрелкова.
- Для большинства из тех, кто сражался в Славянске, он остаётся командиром, - сказал мне 8 ноября парень лет двадцати семи на окружённом окопами перекрёстке близ донецкого аэропорта. На ремне, крепившим на его груди «калашников», была надпись маркером "Славянск-2014".

Сейчас на многих блокпостах и на зданиях Юго-Востока воздвигнуты красные стяги с ликом Христа. Эта символика лишь подчёркивает парадоксальность гражданской войны: на блокпостах с двух сторон фронта стоят одни и те же православные иконы; часто в прямой речи (нередко на одном и том же, русском языке) противники говорят о себе одно и то же: «С нами Бог».

А ещё больше икон в окнах жилых домов, они сквозь оставшиеся стёкла смотрят на улицу. Люди верят, что святые не просто смотрят, но и защищают от пуль и осколков.