Путин готов к силовому решению на Донбассе

Окончание предвыборного процесса на Украине ставит Петра Порошенко перед крайне сложным выбором: или начать незамедлительно новое масштабное наступление на позиции ополчения, или отвести войска в места постоянной дислокации. Обе альтернативы несут большие риски для Киева, но есть обстоятельства, которые могут склонить чашу в сторону первого варианта.

Киев не случайно все последние недели стягивает остатки боеспособных частей на Донбасс. Высока вероятность того, что Петр Порошенко попытается сразу же после парламентских выборов в стране устроить мини-блицкриг против ЛНР и ДНР. Для этого, по словам бывшего лидера ополченцев Игоря Стрелкова, Киев уже создал две ударные наступательные группировки для взятия Донецка и еще одну в районе Дебальцево, задачей которой станет прорыв к югу с целью отсечь Донецко-Горловскую группировку от остальной территории Новороссии и границы с Россией. По плану киевских властей, успешное завершение этой операции поможет пересмотреть минские соглашения (по крайней мере, их тайную часть) и серьезно ослабить потенциал Новороссии.

План кажется авантюрным, однако не исключено, что Петр Порошенко воспринимает его как безальтернативный и для себя, и для Украины. Вопреки украинской пропаганде, положение президента достаточно шаткое. Страна на грани дефолта, нечем топить дома (а может случиться так, что будет нечем и освещать - на Украине наблюдается дефицит угля), и мантры «во всем виноват Путин», которые произносятся на местном ТВ, могут попросту перестать удовлетворять местное население. К тому же зимой могут вскрыться крайне неприятные факты, касающиеся реальной цены антитеррористической операции. Минобороны не случайно отказывалось делиться данными о потерях под Иловайском со специальной комиссией Верховной рады - только в этом котле, по подсчетам ряда экспертов, полегло несколько тысяч человек, а в целом в ходе всей операции потери Киева за полгода операции могли достигнуть уже несколько десятков тысяч бойцов. Это больше, чем потери Советской Армии в афганской войне. И отвечать за этот провал придется Петру Порошенко - если, конечно, он не получит к зиме новый веский аргумент, в виде, например, подконтрольного Киеву Донецка.

Что же касается государственных интересов, то, по расчетам Киева, при нынешней конфигурации сил откладывание до весны решения по ситуации на востоке страны несет украинским властям ряд рисков. При правильном подходе со стороны Москвы и с учетом потенциала подконтрольной ополченцам территории за полгода можно будет укрепить командный и военный потенциал Новороссии, и с окончанием холодов и бездорожья, возможно рассмотреть вопрос о масштабном контрнаступлении (у жителей подконтрольных Киеву территорий востока Украины после тяжелой зимы может поубавиться иллюзий относительно Киева и идей Майдана и они могут поддержать такое развитие событий).

Между тем, ключевым моментом в возможном осеннем наступлении украинской армии является временной фактор. Фактически это должен был быть блицкриг - быстрая операция, которая завершится до того, как в России будет принято решение о необходимости отправки добровольцев и техники для спасения ДНР. И казалось, что возможность реализации такого сценария была достаточно высока. В рядах ополчения существуют серьезные противоречия и даже конфликты, командиры высказывают явное недовольство политикой главы ДНР Александра Захарченко. К тому же поток добровольцев из России в ряды ополченцев резко сократился, а боеприпасы и снаряжение они вообще практически перестали получать (таким образом Москва хотела принудить ополченцев соблюдать перемирие). Кроме того, у украинских властей сложилось впечатление, что Москва всячески пытается избежать новых санкций со стороны Запада, и Владимир Путин из-за опасений перед дальнейшими санкциями не решится дать быстрый и полномасштабный ответ на новую военную операцию Киева.



Однако такие ожидания беспочвенны. И дело тут не только в том, что Москва не может ни по имиджевым, ни по внутриполитическим, ни, в конце концов, по гуманитарным причинам допустить поражение Донбасса, а, скорее, в окончательном осознании Россией тщетности каких-либо дальнейших уступок по украинскому вопросу и бессмысленности умеренного позиционирования.

Москва до последнего надеялась на то, что Запад будет играть с ней по правилам. Которые, в частности, подразумевают снятие санкций в обмен на стабилизацию обстановки на Украине. Однако даже несмотря на уступки России в Минском процессе санкции даже не ослабили. Подобный прецедент наводит на мысль о том, что либо от нас хотят полного отступления в украинском вопросе (в том числе и возврата Крыма), либо пытаются вообще через украинский вопрос выдавить Россию из европейских дел. Ни один из этих вариантов Москву не устраивает, что Владимир Путин и продемонстрировал своей жесткой позицией на миланских переговорах (когда отказался уступать Киеву в принципиальном вопросе о контроле границы между Россией и Новороссией) и на последней трехсторонней встрече по газу (когда министр энергетики России Александр Новак отказался подписывать с Киевом любые документы о возобновлении поставок газа до тех пор, пока украинской стороной не будут четко определены источники финансирования). И именно поэтому Москва еще несколько дней назад начала принимать меры по недопущению начала нового этапа АТО. Так, по некоторым сведениям, в состав отрядов ополченцев возобновился приток новых профессиональных добровольцев из России, заново открылись линии снабжения. И весьма вероятно, что в случае начала украинского наступления Владимир Путин отреагирует мгновенно и жестко, и в результате будут взяты Славянск, Мариуполь, а ВСУ будут вытеснены со всей территории Донбасса.

Получилось так, что Петр Порошенко, сосредоточив войска на линии с ДНР и ЛНР и провоцируя Москву на адекватный ответ, оказался в крайне неприятной вилке. Очевидно, что в данной ситуации наступление украинской армии обречено на провал, и от него нужно отказываться. Однако в этом случае президенту придется отдать приказ об отводе войск на зимние квартиры (учитывая аховую ситуацию со снабжением в остатках украинской армии, оставлять их на передовой неразумно). Проблема в том, что отвод войск может привести к новому контрнаступлению ополченцев, прежде всего в районе Дебальцево и на северном направлении. Не стоит забывать, что значительная доля бойцов родом с Краматорска, Славянска и других оставленных городов, и эти люди выступают резко против того, чтобы их дома остались под властью «оккупантов». И учитывая, что ополченцы стали получать подкрепление и пополнение, а Владимир Путин явно разочарован неконструктивностью6 Украины и Запада, вероятность такого контрнаступления представляется весьма высокой.

Если Порошенко придется выбирать из двух этих вариантов, то предпочтительным, вероятно, станет именно вариант с собственным наступлением. С политической точки зрения уж лучше потерять города в бою, нежели в результате бегства. К тому же не стоит забывать, что при определенных обстоятельствах активные действия ополченцев на Украине могут снова разогреть общественность вокруг «российского вторжения», что позволит Петру Порошенко провести ряд авторитарных преобразований в украинской власти для укрепления собственных позиций. Пусть даже и ценой окончательной потери Донбасса и в перспективе всей Новороссии - возникает впечатление, что в Киеве окончательно махнули рукой на эту территорию.